Зеленые яблочки (СИ) - Хрисанфова Татьяна Анатольевна (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
— Другую? — отец непонимающе глядел на сына. — Я думал, ты к вдовушке какой наладился. Всеми ночами пропадаешь.
Егор, собравшись духом, выпалил:
— Я на хутор хожу.
— Дак там девок, поди, нету, — удивилась молчавшая до сих пор мать.
— Есть у Даниловых, ты запамятовала старая, — поморщился отец.
— Ты про Дашку? Так молодая еще, ей годков семнадцать есть? — не сдавалась мать.
— После Рождества будет, — уточнил Егор.
— Ты про нее и не думай, — возмутился отец, — чего такого в ней нашел? Красивая, тут ничего не скажешь. А худая какая: ни спереди, ни сзади. У нее грудей нету, а дети пойдут… Ты на Парашку посмотри, все при ней. Титьки вон как торчат. А главное, приданое какое. Мельница, не шутка.
— Даниловы не бедные, — заступился за любимую Егор.
— Но и не такие богатые, у Евсея не только мельница, у него денег куры не клюют. А дела с какими людьми имеет! Нам и не снилось! Чего ты, прилип к Дашке той?
— Я ее люблю, — тихо произнес Егор.
Отец взбеленился от такого непослушания.
— «Люблю, люблю», ты и думать о ней забудь. И Парашку полюбишь, как мельницу получишь, — заорал он. — Что это за любовь такая? — он в сердцах хлопнул ладонью по столу — Женишься и все тут, это мое последнее слово. Спорить с отцом Егор не стал, но кипевшая досада не давала сидеть на месте. Мать кинулась:
— Поешь, сынок! Я быстро на стол соберу.
— Накормили с утреца! — Егор в сердцах сорвал полушубок с гвоздя.
Надвинув на глаза шапку и не застегивая полушубка, он выбежал из дома. Не успев остыть от разговора с отцом, достиг ворот дома друга. Никита возился во дворе с телегой.
— Зима еще не кончилась, а ты телегу запрягать надумал, — невесело пошутил Егор.
— Э-э, — возразил Никита, — ты в городе совсем отвык от крестьянской жизни: у телеги колеса зимой проверяют, забыл? — он поднял голову от колеса и протянул руку другу, — А ты что-то смурной c утреца. Тоже родичи донимают?
Егор махнул рукой:
— Выспаться не дают. Давай закурим, что ли?
— Я еще не завтракал, а ты уж за самосад. Нет, пошли в хату, маманя настряпала поди. Ты пост великий блюдешь? — Никита шагал к дому, уверенной походкой, не обремененный заботами. Единственными заботами для него были отцовские наказы, тот уже заставлял готовиться к весеннему севу. Беспокойный отец никому в семье не давал сидеть без дела. Всю жизнь суетился. Сам не мог и мгновения без работы посидеть и жене с детьми постоянно находил дела. Вот и сегодня с утра, придя со двора, где управлял скотину, он увидел праздно сидевшего у печи сына. И сразу погнал его на улицу: надо бы телегу посмотреть, весна не за горами. Никита, решив, что отцу лучше не перечить, оделся и пошел во двор. Он для виду обошел телегу со всех сторон, попинал ее валенком, зная, что отец наблюдает из окна, как выполняется его наказ. Пришедший Егор отвлек его от бессмысленного занятия. На вмерзшую в снег телегу только и можно было смотреть. Какой смысл откапывать ее в самом деле, чтобы ступицы посмотреть?
Мать Никиты, незаметная маленькая женщина, двигала в печи горшки.
— Мать, ставь на стол, что там у тебя в печи есть, — от порога заявил Никита, — видишь гости у нас. Женщина засуетилась: у нас только картошка нечищеная, да капуста квашеная — пост ведь теперь.
— Давай картошку, — скомандовал Никита — а то нам с Егоркой армейская каша надоела. Дома и картошка слаще городских конфет.
Мать быстро ставила на стол нехитрую снедь. Обжигаясь горячей картошкой, Никита перекидывал ее с руки на руку, весело поглядывая на друга.
— Что-то ты, дружище, невеселый? Заботы одолели? Мать, а там нету у тебя «колыванихиной»? — переключился он на хозяйку. — Вон Егор не отказался бы от рюмашки.
— Сынок, да Бог с тобой, c утра… — укорила его мать.
— Пошутил я, — усмехнулся Никита.
— Да и то сказать, — встрял и отец, — делов вон невпроворот, не до выпивки.
Никита и Егор, переглянувшись, улыбнулись: отец долго теперь будет перечислять дела, которые, если и можно переделать, так не иначе, как за год. Настроение у Егора приподнялось: хоть здесь не заставляют жениться. Остывшая картошка уже не так обжигала ладони, капуста, заправленная каплей постного масла, весело хрустела на зубах.
— Вот и говорю вам, — продолжал отец, — волков постреляли бы. Вон у Сидоркиных солому на катухе разрыли, да овец порезали. Утром пришел Николай скотину убирать, а они, сердешные, лежат холодные уже. Всех и утащить не смогли. Вы вечером не к Августине шли бы, а затаились бы в стоге сена, глядишь, и попугали бы серых.
После завтрака Егор и Никита курили на улице самосад, весело беседуя о своих секретах.
— А давай посидим в засаде вечерком. Поохотимся, — предложил Никита. — Бердан у нас есть. Пуганем волков, может и поотстанут, а то сладу нету с ними.
Егору не хотелось мерзнуть в ожидании волков. Тянуло на хутор, к Даше. Недавно зародившееся чувство не давало покоя, занимало все мысли. Утренний разговор с отцом отодвинулся вглубь сознания: ведь он не мальчишка, чтобы подчиняться безропотно, Егор сможет постоять за себя. Если не удастся переубедить отца — уйдет из дома, пойдет батрачить. Но от Даши не откажется. Посидеть c другом в засаде он все-таки согласился. Все легче, чем слушать рассуждения отца о выгоде женитьбы на Параньке, да видеть мать, украдкой вытирающую слезы. Она, не согласная с мужем, перечить ему боялась, а сына было жалко. Егор понимал, что дома спокойствия теперь не видать.
— Давай вечерком у Дятловых в соломе посидим, — предложил Никита.
— Почему у них?
— Эх, охотник! — Никита недовольно посмотрел на друга, — волки, они ушлые, в одно место два раза не полезут. А Дятловы на другом конце живут. Вот и прикинь, куда серые пойдут.
Егор озадаченно посмотрел на друга:
— Думаешь, ты умней их?
— Ты поговори, поговори! — Никита толкнул друга в плечо, — вот добуду волчью шкуру! Разговоров на посиделках будет! — он мечтательно улыбался.
Молва, что сорная трава — появляется, где хочет, и ничего с ней нельзя поделать. Живет себе сколько хочет, то затихая, то разрастаясь. А главное — нельзя от нее нигде укрыться. Не зря говорят, что стоит чихнуть на одном конце деревни, на другом здоровья желают. Егор и Даша пытались скрыть свою зарождающуюся любовь от любопытных глаз. Но их отсутствие на посиделках было отмечено всем молодым обществом деревни. На хуторе тоже глаза есть. И вот уже около колодца кумушки перетирают очередные молодые косточки.
— Ну надо же, — удивлялась Любка Поставничева, вездесущая молодка, пересказывая свежую новость, — Егор под утро с хутора пришел. Видел его дед Демьян, вот не стоять мне на этом месте, — бойко стрекотала она. Женщины, пришедшие за водой, окружили ее, всем была интересна свежая новость. От кого мог Егор возвращаться?
— Ошибся, может, дед? На хуторе под его возраст никого и нет. Там замужние все, — сомневалась немолодая Верка Павлова.
— Как же нету? — догадалась Таисия, — а у Даниловых девка. Помоложе его, конечно, но пары лучше не найти, они друг другу подходят.
— И то, бабы, — с завистью в голосе перебила ее засидевшаяся в девках Фекла, — Дашка вон красавица какая, ей в нашей деревне женихов под стать нету, окромя Егора.
Бабы единогласно согласились с ее мнением: да, словно созданы друг для друга. Уж такие пригожие оба!
Сплетня эта, зародившись, понеслась гулять по деревне. Никакие силы не могли теперь остановить ее. В сознании деревенских жителей эта пара была одобрена и теперь была неразлучной.
— Видимо, свадьбу ожидать к масленице, — говорили в деревне. А какие могут быть препятствия, если их Господь друг для друга создал? Может Катерина и будет ухватами греметь недовольная, дак разве Мишка пойдет против дочери? А уж Аграфена с Дмитрием только рады будут породниться с хуторскими. Дашка в дом придет не с пустыми руками. В деревне быстро решили судьбу молодых людей.
