Йенни - Унсет Сигрид (читать книги без TXT) 📗
– Ну, а теперь?
– Теперь…
– Да. Быть может, вы знаете, чего вы можете достигнуть в следующий год? На что вы его потратите?… О, я нахожу, что жизнь так бесконечно богата всякими случайностями, что даже вы, со всеми силами и энергией, не в состоянии побороть то, что вас ожидает… Неужели это никогда не приходит вам в голову? Неужели вами никогда не овладевает тревога перед будущим, Йенни?
Она только улыбнулась в ответ и наступила на окурок папиросы, которую только что бросила на землю. Ее нога выше подъема нежно просвечивала сквозь тонкий черный чулок. Она задумчиво смотрела на стадо баранов, которое, словно сероватый поток, спускалось с противоположного склона горы.
– Грам!.. Ведь мы совсем забыли про кофе! Нас, конечно, ждут там…
Они быстро пошли к остерии, не разговаривая больше. Они остановились на краю песчаного обрыва как раз над столом, за которым они обедали.
Алин сидел, уткнувшись головой в сложенные на столе руки. На скатерти валялись еще корки сыра, апельсинная шелуха и куски хлеба среди неубранных тарелок и стаканов.
Франциска, которая была в своем ярко-зеленом платье, стояла, склонясь над ним, и, обняв его за шею, старалась приподнять его голову:
– Полно, Леннарт… только не плачь! Я буду любить тебя… я охотно выйду за тебя замуж… слышишь, Леннарт? Да, да, я выйду за тебя замуж… только не плачь… Я уверена, что могу полюбить тебя, Леннарт… не приходи же в такое отчаяние…
Алин проговорил сквозь рыдания:
– Нет, нет, так я не хочу… так не надо, Ческа…
Йенни повернулась и пошла в обратную сторону по склону. Грам заметил, что она вся вспыхнула, даже ее шея зарделась. Тропинка, по которой они шли, огибала остерию и спускалась в огород.
Вокруг небольшого бассейна гонялись друг за другом Хегген и фрекен Пальм. Они брызгали друг на друга водой, и брызги сверкали на солнце, словно алмазы. Она громко смеялась и взвизгивала.
Снова лицо Йенни покрылось краской. Хельге шел за ней вдоль грядки с овощами. Хегген и фрекен Пальм заключили наконец мир и тоже пошли за ними.
– Все в порядке, – проговорил Хельге тихо.
Йенни слегка кивнула, и по ее лицу пробежала улыбка.
За кофе настроение было подавленное. Франциска сделала слабую попытку завести общий разговор, но из этого ничего не вышло, и она молча попивала крошечными глоточками ликер из маленькой рюмки. Едва кончили пить кофе, она предложила пойти прогуляться.
Вначале три пары шли одна за другой, но мало-помалу расстояние между ними все увеличивалось, и, наконец, они совсем перестали друг друга видеть, благодаря холмам, которые скрывали их друг от друга. Йенни шла с Грамом.
– Куда мы, собственно, идем? – спросила она.
– Мы могли бы пройти… в грот Эгерии, например, – предложил Хельге.
И они пошли как раз в противоположную сторону от остальных. Им пришлось идти по солнцепеку, по направлению к Боска Сакра, где стоял древний дуб с обожженной солнцем верхушкой.
– Жаль, что я не надела шляпы, – сказала Йенни, проводя рукой по волосам.
В святой роще вся земля была усыпана бумажками и всякими отбросами. На опушке на толстом пне сидела дама с рукоделием в руках. Тут же возле нее играли маленькие мальчишки, бегая и прячась за толстыми стволами. Йенни и Грам вышли из рощи и стали спускаться с холма к руинам.
– В сущности говоря, нам незачем идти туда, – сказала Йенни и, не дожидаясь ответа, села на пригорок.
– Конечно, незачем, – ответил Хельге. Он растянулся возле нее на короткой траве и, подперев голову рукой, стал молча смотреть на нее.
– Сколько ей лет? – спросил он тихо. – Я спрашиваю про Ческу.
– Двадцать шесть, – ответила Йенни, глядя вдаль.
– Я ничуть не огорчен, – продолжал он так же тихо. – Ну да, вы, конечно, понимаете… если бы это было месяц тому назад, то… Раз как-то она была со мной чрезвычайно мила и ласкова. Я не привык к этому. Я принял это за… ну, скажем, за «приглашение на танец». Но теперь… Я продолжаю находить ее очаровательной, но я совершенно равнодушен к тому, что она танцует с другим.
С минуту он молчал и не сводил с нее глаз.
– Знаете, Йенни, влюблен-то я ведь в вас, – сказал он вдруг.
Она слегка повернулась к нему, улыбнулась и покачала головой.
– Да, да, – сказал Хельге твердо. – Так я думаю. Хотя наверное я этого не могу знать. Я никогда еще не был влюблен, – это я теперь знаю. А между тем я был даже обручен, – он засмеялся. – Да, это была одна из моих глупостей в мои былые глупые годы… Но в вас, Йенни, я действительно влюблен, это ясно. Ведь в тот первый вечер, когда я остановил вас на улице, я видел только вас, а не ее. Я видел вас уже до того, вы шли по Корсо. Я остановился тогда, и мне показалось, что жизнь стала вдруг такой богатой и новой, полной приключений… А вы прошли мимо меня, стройная и светлая… и чужая. А потом, когда я бродил по незнакомому городу, я снова встретил вас. Конечно, я увидел также и Ческу, и нет ничего удивительного, что она на некоторое время увлекла меня… Но сперва я видел только вас… А теперь мы сидим здесь вдвоем…
Ее левая рука покоилась на траве рядом с ним. Как-то безотчетно он погладил ее. Немного спустя Йенни тихо убрала руку.
– Вы не рассердитесь на меня? Да и сердиться-то, в сущности, не за что. Почему мне не сказать вам, что я думаю, что влюблен в вас? Я не мог удержаться, чтобы не дотронуться до вашей руки, мне хотелось убедиться осязательно в том, что вы тут, возле меня… Я как-то не могу освоиться с мыслью, что вы тут… Ведь я совсем не знаю вас. Хотя мы много говорили друг с другом… И я знаю, что вы умны, что вы здравы и энергичны… и добры и правдивы… Впрочем, все это я знал с того самого момента, как услыхал ваш голос. Сейчас я этого не могу выразить, но было тут и многое другое… И об этом, быть может, я никогда и не узнаю… А вот сейчас я вижу, например, что шелк вашего платья раскалился… если бы я приложился щекой к вашему колену, я обжегся бы…
Она невольно провела рукой по своим коленям.
– Да, да, этот шелк поглощает солнечные лучи. И как сверкают на солнце ваши волосы! А из ваших глаз исходят лучи… Губы у вас совсем прозрачные, точно смородина на солнце…
Она улыбнулась, но видно было, что она слегка смутилась.
– Вы не могли бы поцеловать меня? – спросил он вдруг. Она на мгновение остановила на нем свой взгляд.
– Приглашение на танец? – проговорила она со слабой улыбкой.
– Право, не знаю. Но вы не должны сердиться за то, что я прошу вас об одном поцелуе… Какой день сегодня!.. И ведь я только высказываю вам свое желание. В сущности говоря, почему бы вам не исполнить его?
Она сидела в той же позе и не двигалась.
– Впрочем, если на то есть причина… Господи, я не буду делать попытки поцеловать вас… но я не понимаю, почему бы вам не наклониться и не дать мне маленького поцелуя… Солнце светит прямо на ваши губы… А для вас это то же, что потрепать по щеке маленького мальчика и дать ему сольдо… Йенни… вам это ровно ничего не стоит, а для меня это все, чего я желаю в это мгновение… и желаю так… – он проговорил это с улыбкой.
Она вдруг наклонилась и поцеловала его. Лишь на один миг он почувствовал на своей щеке прикосновение ее волос и ее теплых губ! И он видел мягкое движение всего ее тела под черным шелком, когда она склонялась к нему и снова выпрямилась. Но он заметил, что ее лицо, спокойно улыбавшееся, когда она целовала его, потом изменилось – на нем появилось выражение испуга и смущения.
Он же продолжал лежать спокойно и только радостно улыбался солнцу. Через некоторое время и она успокоилась.
– Вот видите, – сказал он, – ваши губы остались совсем такими же, какими были и раньше. Солнце опять пронизывает их своими лучами. Вам это ничего не стоило… А я так счастлив… И вы понимаете, что я вовсе не ожидаю, что вы будете думать обо мне. Но я буду думать о вас, – этого мне запретить нельзя… Вы же думайте, о чем вам угодно. Пусть другие танцуют… но это гораздо лучше… лишь бы мне можно было смотреть на вас.
