Свет в ночи - Эндрюс Вирджиния (электронная книга TXT) 📗
– Как она может носить эту ужасную форму? – пробормотала Жизель.
– Шшш, – зашипела на нее Вики.
– Добрый день, девочки, добро пожаловать обратно в «Гринвуд». Я уверена, что у всех у вас впереди еще один успешный год. – Миссис Айронвуд помолчала, надела очки и раскрыла свою папку. Затем подняла глаза, повернулась в нашу сторону и посмотрела прямо на нас. Даже с такого расстояния я увидела, насколько холоден стальной блеск ее глаз. У нее были густые брови и твердая линия губ, а челюсти казались высеченными из гранита.
– Прежде всего я хотела бы поприветствовать тех, кто впервые приехал к нам. Я знаю, что остальные постараются сделать все, что в их силах, чтобы для новичков приезд и знакомство с нашей школой прошли легко и без проблем. Вспомните, когда-то и вы впервые приехали сюда.
Мне хотелось бы теперь представить вам трех новых преподавателей. Мистер Райзел – преподаватель современного английского языка, – Железная Леди посмотрела направо, где сидели учителя. Высокий тонкий белокурый мужчина лет сорока встал и кивнул присутствующим. – Месье Марабо – преподаватель французского языка. – Фамилию она произнесла с отличным французским произношением. Крепкий черноволосый коротышка с темными усами поднялся и отвесил поклон. – И наконец, наша новая преподавательница живописи – мисс Стивенс, – объявила миссис Айронвуд с чуть меньшей суровостью в голосе, чем та, которую я заметила в двух предыдущих случаях.
Со своего места встала привлекательная брюнетка лет двадцати восьми-двадцати девяти. Несмотря на теплую, дружелюбную улыбку, она явно чувствовала себя неловко в твидовом костюме и туфлях на высоком каблуке.
– Подожди, пока она услышит о твоих картинах и обнаружит, насколько ты талантлива, – поддразнила меня Жизель. Все девочки в нашем ряду обернулись в ее сторону, и миссис Айронвуд тоже взглянула на нас. Я просто почувствовала ее острое недовольство.
– Шшш, – предупредила Вики.
– А теперь вспомним о наших правилах поведения, – продолжала директриса, не сводя с нас глаз. Мое сердце гулко билось в груди, но Жизель в ответ просто уставилась на нее.
– Как вы знаете, мы ждем от каждой из вас серьезного отношения к учебе. Следовательно, средняя оценка ниже, чем С+, не может быть принята. Если кто-либо из вас спустится ниже этого приемлемого уровня, она потеряет все права на развлечения до тех пор, пока ее успеваемость не повысится.
– Что это за право на развлечения? – спросила Жизель, и снова излишне громко. Миссис Айронвуд подняла глаза от своей папки и посмотрела на нас.
– Вы должны соблюдать тишину, пока я говорю. В «Гринвуде» мы требуем уважения к преподавателям и персоналу. У нас нет ни времени, ни желания терпеть неповиновение на занятиях или в школе. Это ясно?
Ее слова эхом отдались в мертвенной тишине зала. Никто не шевельнулся, даже Жизель. Миссис Айронвуд продолжала говорить уже более тихим голосом, но ее согласные звучали так резко, что, казалось, они могли разрезать воздух.
– Я бы посоветовала всем вам вернуться к странице десятой вашего буклета и запомнить приведенные там правила. Вы заметите, когда будете изучать список, что обнаружение у вас алкогольных напитков или наркотиков влечет за собой немедленное исключение. Ваши родители знают, что это означает потерю внесенной платы за обучение. Громкая музыка, курение или любой акт вандализма влечет за собой наказание и большое количество штрафных баллов.
В прошлом году я была чуть более снисходительной, чем следует, когда речь заходила о соблюдении формы одежды. Если нет иной предварительной договоренности, вы обязаны носить школьную форму, содержать ее в чистоте и хорошо выглаженной, воздерживаться от употребления косметики. Для «Гринвуда» выглядеть привлекательной означает быть чистой и аккуратной, а не раскрашивать лицо.
Директриса помолчала и холодно улыбнулась.
– Рада сообщить вам, что в предстоящем году у нас будет столько же танцев, сколько и в прошлом. Было всего два случая неприличного поведения, но с нарушителями мы быстро справились, прежде чем они смогли причинить всем серьезный вред. Мы ожидаем от вас соответствующего поведения, когда вы принимаете гостей в дни посещений. И помните – пока ваши гости находятся в кампусе, они должны подчиняться тем же правилам и установкам, что и наши ученицы. Это касается как посетителей мужчин, так и гостей женского пола, – подчеркнула она. – Напоминаю вам, – медленно произнесла Железная Леди, расправляя плечи и глядя на потолок в дальней части зала, – что вы все теперь ученицы «Гринвуда», а девочки из «Гринвуда» не похожи на других. Новеньким я советую запомнить наш лозунг: девочка из «Гринвуда» – это та, кто содержит в чистоте свое тело и свои помыслы и сознает, что все ее поступки отражаются на всех нас. Гордитесь тем, что вы ученицы «Гринвуда», и дайте нам возможность гордиться тем, что вы ученицы нашей школы.
Те, кто должен получить форму и обувь, отправляйтесь прямо к интенданту в подвальный этаж. Изучите ваше расписание, запишите время прихода на занятия. Помните, одно опоздание – один штрафной балл, второе опоздание – четыре балла, третье – шесть.
– Я не могу получать штраф за опоздание, – пробормотала Жизель. – Ведь мне приходится передвигаться в этом кресле.
Те девочки, что слышали ее слова, посмотрели на нее, а потом перевели взгляд на миссис Айронвуд, которая снова так холодно взглянула на нас, словно была хищной птицей на протоке. Затянувшаяся пауза заставила всех в зале испытать чувство неловкости. Я ощущала себя так, словно сидела на верхушке муравейника, и не могла дождаться, пока миссис Айронвуд посмотрит в другую сторону. Наконец она отвела глаза.
– В этом году мы приняли больше учениц, но наши классы все еще достаточно малы для того, чтобы каждой из вас, если вы работаете в полную силу, был обеспечен индивидуальный подход для достижения успехов. Желаю вам всем удачи, – закончила она, сняла очки и закрыла папку. Директриса еще раз посмотрела в нашу сторону и широким шагом сошла со сцены. Никто не шевельнулся, пока Железная Леди не вышла из зала. Только тогда девочки, многие из которых просто затаили дыхание, громко заговорили и стали вставать со своих мест.
– Большое тебе спасибо, – сказала Жизель, поворачиваясь ко мне. Ее глаза горели.
– За что?
– За то, что привезла меня в это подобие ада. – Она развернула свое кресло, расталкивая девочек со своего пути. Потом сестра оглянулась. – Саманта! – позвала она.
– Да?
– Отвези меня обратно в общежитие, пока Руби пойдет за своим очаровательным новым нарядом, – приказала Жизель и засмеялась. Саманта тут же подскочила исполнить приказание, и мы все вышли из зала следом за моей сестрой, словно ее только что выбрали королевой.
После того как мы с Эбби получили нашу форму и обувь, мы вернулись в спальный корпус. По дороге я рассказала ей об автомобильной аварии, в которой пострадала Жизель и следствием которой стал паралич. Девушка внимательно слушала, ее глаза потемнели, когда я описывала похороны Мартина и глубокую печаль отца в дни, последовавшие за несчастьем.
– Так что ты не можешь сказать, что она стала такой из-за несчастного случая, – констатировала Эбби.
– Нет. К несчастью, Жизель стала такой задолго до этого, и я боюсь, что она такой и останется еще очень долго.
Эбби рассмеялась.
– У тебя есть братья или сестры? – спросила я.
– Нет. – Она надолго замолчала, потом добавила: – Я не должна была родиться.
– Что ты имеешь в виду?
– Я следствие несчастного случая. Мои родители не хотели иметь детей, – сказала Эбби.
– Почему?
– Они их просто не хотели, – последовал ответ, но я почувствовала, что для этого были более глубокие, скрытые причины, о которых она знала, но не могла сказать. Эбби и так открыла больше, чем собиралась, что я связала с нашей быстро возникшей дружбой. Для нас с Эбби было естественным желание стать ближе. Не считая Жизель, мы с ней единственные новенькие в школе из нашего общежития. Мне показалось, что со временем я смогу рассказать ей мою историю, что Эбби та, кому я могу доверять и кто сохранит все в тайне.
