Живых смертниц не бывает: Чеченская киншка - Речкалов Вадим Владимирович (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗

— А если ты ушла недобровольно?

— А если недобровольно, то парень, который меня похитил, будет стараться, чтобы я с этой теткой не увиделась, будет скрывать меня как можно дольше.

— Зачем?

— А вдруг я со временем соглашусь. Бывает ведь и так, что невеста и согласна, и не согласна. Со мной, например, беседует тетка: так ты согласна или нет? — а я не могу определиться. В этом случае отец поступит как захочет, но если я все-таки твердо не согласна, меня возвращают домой.

— А если не возвращают?

— Тут уже начинаются разборки. Родственники парня, кстати, могут и не знать, где он меня прячет. А мой отец ставит условие. Если до десяти вечера я не увижу свою дочь — все, между нами вражда. После таких слов меня из-под земли достанут.

После этого родственники жениха уезжают, но не успокаиваются. Начинают засылать сватов. Потому что если после того, как отец сказал, что не согласен с ними породниться, и я сказала, что не хочу выходить замуж, вот если после этого меня сразу оставят в покое — это будет страшное оскорбление. Неуважение ко мне и к моей семье. Хочет этот парень на мне жениться или уже не хочет — никого это не волнует, он обязан засылать в мой дом сватов. Это может длиться неделю, две недели, месяц. Приходит старик какой-нибудь, говорит: может, подумаете? Ну, да, парень совершил ошибку, молодой, но это все из-за того, что он любит вашу дочь. Чем дольше это длится, тем больше они уважают нашу семью. Хотя уже с первого дня ясно, согласится отец или нет. Он уже в первый день либо соглашается, либо не соглашается, либо дает понять, что мы в принципе не против, но придите и попросите еще раз. А если с первого дня отец твердо против — ходи, не ходи, уже не согласится. Но надо ходить, иначе неуважение.

Дочь

— Когда у Заремы погиб муж, его родственники забрали у Заремы дочку и отдали брату ее покойного мужа. Это тоже вайнахский обычай?

— У матери никто не имеет права отнимать ребенка. И брат покойного мужа, то есть дядя девочки, имел право ее воспитывать без всякого удочерения. Как свою родную дочь. Он бы и так взял на себя всю ответственность за этого ребенка и был бы ей как отец. Зарема говорит, что Хашиевы приехали к ее дедушке в Ассиновку, спросили, заберет ли он внучку с правнучкой, а дед якобы ответил, что не заберет, потому что старый, не прокормит.

Но когда Хашиевы к дедушке приехали? После того как Зарема от них уже ушла. Ушла из дома мужа и дочь там оставила. Если бы она хотела жить со своим ребенком, никто бы ей не препятствовал. Дом, в котором Зарема жила с мужем, в этой ситуации, по вайнахскому закону, принадлежит дочке Заремы. Девочка-сирота, кроме матери у нее никого нет. Зарема говорит, что свекор предложил ей оставить ребенка в его семье, а самой создавать новую семью. Возможно, он так ей и сказал, ничего плохого в этом нет, хотел как лучше. Ты молодая, создавай семью, а воспитывать твою дочь будет мой младший сын, твоя дочь ни в чем не будет нуждаться.

Но если она ответила бы свекру, что нет, я не хочу создавать новую семью, я хочу жить со своей дочкой, никто бы ее из дома не выгнал. И родственники со стороны мужа обязаны были бы ее всем обеспечить.

Свекор, конечно, мог на нее давить. Говорил, наверное, что будет лучше, если девочка будет расти в семье дяди, что у тебя, Зарема, ни образования, ни родителей. И дедушка у тебя, Зарема, старенький, что ты этому ребенку сможешь дать? Откажись, Зарема, от дочери, для ее же блага. Но если бы Зарема не испугалась, никто бы ее силой не выгнал и ребенка бы не отнял. В этой ситуации решение принимает женщина. Мало ли что тебе говорят?

Зарема говорит, что ей запретили видеться с дочкой. Это чушь полная. Вот она рассказывает, как дочку украла. Пришла в дом к этим Хашиевым, взяла дочку, пошла с ней погулять. То есть не запрещали ей с ребенком-то видеться. Все у них меж собой было мирно и по взаимной договоренности. И родительских прав ее не столько лишили, сколько она сама от них отказалась, чтобы брат мужа мог ее девочку удочерить. А если бы это было не так, кто бы с ней ребенка отпустил, да еще без присмотра.

И наверняка никто не собирался в будущем скрывать от девочки, что Зарема — ее мать. У вайнахов не принято это скрывать. Они трепетно относятся к своим родословным, и такие вещи всегда всплывают.

Вайнахи вообще не считают нужным врать детям. Поэтому наши дети очень рано начинают все понимать. Десятилетний москвич и десятилетний ингуш — это разные дети. У москвича детство как детство — кино, игрушки. А ингуш слишком рано начинает жить настоящей мужской жизнью. Он менее инфантилен. И смерть на территории Чечни и Ингушетии ближе к людям, не на задворках. Каждый день кого-то хоронят, и дети это видят. Они, в отличие от московских детей, с детства знают, что жизнь не прекрасна, что человек не вечен. Что можно потерять в одночасье и маму, и папу.

— Будь ты приемной матерью Рашаны Мужахоевой, как бы ты ей рассказала про родителей?

— Когда Рашане исполнилось бы лет десять-двенадцать, я бы показала ей их фотографии. Вот, Рашана, твоя настоящая мама. Ее зовут Зарема. А это папа. Его зовут Хасан. Случилось несчастье, папу застрелили на разборке, все мы не вечные. Папы у тебя не стало, а мама… Мама — прекрасный человек, и на самом деле очень тебя любит. Она приходила к тебе в гости, приносила гостинцы, подарки. Но тебе… Тебе лучше было жить с нами, потому что в Чечне, откуда твоя мама, в то время шла война. Взрывали, стреляли, убивали. А жить с нами твоя мама не могла, потому что там, в Чечне, у нее остались дедушка и бабушка. И она должна была о них заботиться. Потому что по нашим обычаям одних стариков оставлять нельзя, ты сама, Рашана, прекрасно об этом знаешь.

Я бы так объяснила. Я бы не стала очернять Зарему, потому что она мать моего ребенка, потому что ребенок очень быстро вырастет и поймет, что к чему. И не простит мне, что я плохо говорила о ее матери. И я упаду в ее глазах. Зачем мне это нужно?

Вдова

— После смерти мужа Зарема могла выйти замуж только второй женой.

— Меня эта история не растрогала. Зарема не единственная вдова на территории Чечни и Ингушетии. Они там сплошь и рядом. Масса женщин, которые потеряли не только мужей, но и всю семью, включая детей. Тем более что Зарема решила себя убить спустя полтора года после случившегося с ней несчастья. Что касается второй-третьей жены, то это брехня. Правда, ни разу не женатый мужчина Зарему бы, конечно, не взял. Но есть разведенные, есть вдовцы. Она вполне могла выйти за кого-то из них. Не обязательно за старика двадцать пятой женой. Хотя вдовцов ее возраста в Ингушетии практически нет. Это в Чечне рано женятся и рано выходят замуж. Ингуши с браком как-то не торопятся — ни мужчины, ни женщины. В отличие от чеченцев они на этот счет не парятся.

Драгоценности

— У нищего дедушки Заремы Хамзата Мужахоева в сундуке лежало золото на тысячу долларов…

— Это ж не его драгоценности, наверное, а нескольких теток Заремы, дочерей того дедушки. Эти драгоценности моли быть куплены и дедом, и прадедом, и прапрадедом. Они передаются по наследству.

То, что драгоценности теток хранились в доме дедушки, — тоже вполне естественно. Может, какая-нибудь тетка или несколько теток снимают квартиру или ездят часто. Им эти драгоценности сейчас не нужны, и они привезли их к отцу, просто чтоб не потерять. Там и Заремины драгоценности наверняка лежали. Не бывает так у вайнахов, чтобы кому-то из дочерей или внучек все, а другой ничего. Вообще драгоценности для вайнахской женщины — обязательны. Я вот, например, не ношу ни колец, ни часов, ни браслетов. Я их не люблю, но это не значит, что у меня их нет. Я не ношу драгоценностей, но иметь их я обязана. В основном же наши женщины стараются драгоценности носить, чтобы показать, что, по крайней мере, в материальном отношении у них все прекрасно. Если женщина красиво одета, в красивой шубе, на ней дорогие украшения, прекрасный костюм, это говорит о благополучии ее мужа.

Зарема рассказывала, что быстро продала драгоценности на базаре, и тетки уже не смогли ничего вернуть, так как все тут же расхватали. В Ингушетии на базаре золота валом. Хочешь — турецкое, хочешь — московское, какое угодно. Если драгоценности Мужахоевых так быстро ушли, значит, это были действительно качественные вещи, возможно, антикварные.