Мелодия Бесконечности. Симфония чувств - первый аккорд (СИ) - Голинченко Екатерина Андреевна "Маргарита Андреева"
— Ваша правда, — Марго воздела глаза к потолку, опустила руки и присела рядом с парнем, — Если уж вопрос стоит так… — она случайно прикоснулась к монитору ноутбука, и отшатнулась, словно, пальцы пронзили множество игл, а перед глазами пронеслись, как кадры из старого черно-белого фильма: взрывная волна, опекающее пламя, заметка в газете — и всепоглощающая тьма, всё пронеслось настолько быстро, что она едва только успела разглядеть дату в газетном заголовке, — Ищи информацию об автокатастрофе 13 октября 2008 года, может, это тебе хоть чем-нибудь поможет. Только уже не сегодня — мы все очень устали, и нам необходим отдых, — переведя дыхание, Маргарита отсела подальше, массируя виски.
— Марго, с тобой всё в порядке? — Джон сел рядом, обнимая её, а Марк продолжал в недоумении смотреть на неё.
— Да, уже гораздо лучше, — девушка взяла со столика бутылку минеральной воды и отпила глоток, — Мои видения… они не бывают просто так… Мы должны это сделать — найти их, родителей Аделин, если они ещё живы. А сейчас, давайте уже, наконец, спать, — снова забравшись на верхнюю полку при помощи мужа, Маргарита тотчас же заснула, под размеренный перестук колес заснул и Джон, и Марк — таки сложивший свой ноутбук.
А утром их ждал уже другой город…
Харьков — не просто крупнейший город в восточной части Украины, научный, индустриальный и транспортный центр востока страны.
Современный город стоит на месте древнерусского городища Харьков, преимущественно идентифицируемого как половецкий город одиннадцатого столетия Шарукань.
За всю долгую историю своего существования город успел побывать временной столицей Украинской Республики, до освобождения Киева, в годы Великой отечественной войны (а после аварии на Чернобыльской АЭС, в связи с близостью очага опасного радиоактивного заражения к столице, на неформальном уровне шло обсуждение о переносе её из Киева в другой город, и первым из возможных кандидатов был Харьков) — несмотря на столичный статус и все привилегии Киева, за городом навсегда закрепилось звание «Первой Столицы», научного, культурного и промышленного города-гиганта.
В 2012 году был одним из четырёх городов Украины, принимавших Чемпионат Европы по «ЕВРО — 2012», проведя масштабные работы по реконструкции и улучшению в истинно общегородских масштабах.
Даты основания современного города на месте древнего Харьковского городища различаются в разлиных источниках, но основателем города единогласно считается мифический казак Харько, чей памятник сейчас установлен недалеко от городского центра.
«Харьковцы» — название жителей города и региона, с середины семнадцатого века до середины прошлого столетия доминировавшее и в разговорной речи, и в литературе, обозначает казаков-основателей Харьковской крепости, замененный в период установления советской власти и проведения украинизации на «харьковчане» — более позднюю форму именования жителей Харькова, появившуюся калькой с украинского «харків’яни».
В Харькове проводятся такие знаменательные события международной культурной жизни, как: международный ежегодный книжный фестиваль «Мир Книги», международный музыкальный фестиваль «Харьковские ассамблеи», международный кинофестиваль «Харьковская сирень», ежегодный фестиваль писателей-фантастов «Звёздный мост», ежегодный этнографический и музыкальный фестиваль «Печенежское поле».
Герб города представляет собой французский геральдический щит, на зелёном поле которого перекрещиваются рог изобилия, полный плодов и цветов, и золотой кадуцей с серебряными крыльями, обвитый серебряными змеями. Рог изобилия доверху наполнен красными яблоками, жёлтыми грушами, жёлтыми сливами, оранжевыми абрикосами и синим виноградом. Зелёный цвет герба означает надежду, радость, благосостояние. Рог изобилия символизирует природные богатства. Кадуцей — неизменный атрибут бога Меркурия, считавшегося в эпоху античности покровителем торговцев, путешественников, дипломатов, а обвивающие его змеи — мудрость.
Уже не терпится поближе познакомиться со всеми его достопримечательностями, но — сначала нужно принять душ в гостинице, отдать кое-какие вещи в стирку, подготовить сменный комплект одежды и отдохнуть с дороги.
О, это волшебное слово — душ! Как же приятно почувствовать на себе эти целительные капли — будто родиться заново.
По-королевски отдохнув в комфортных номерах в самом центральном из отелей города — одноименной гостинице «Харьков-Палас» и сверившись с путеводителем, друзья решили перекусить в одном из ресторанов сети японской кухни под названием «Якитория» (словом «якитори» (в переводе с японского — «жареная птица») именуют шашлычки из курицы или куриных внутренностей с овощами), который находился совсем рядом — всего в нескольких шагах отгостиницы, и где утонченность и аристократизм японской кухни гармонично сочетаются с динамичностью и минимализмом городского интерьера. Кулинарные традиции Страны Восходящего Солнца уже стали неотъемлемой частью европейской городской культуры, а сеть этих ресторанов стала практически синонимом японской кухни для многих харьковчан.
При помощи объяснений Джека и перевода Марка, ребятам удалось выбрать на пробу наиболее интересные блюда — морепродукты во все времена и во многих странах считались полезными и богатыми питательными веществами и микроэлементами.
Это позже они ещё будут удивлены, что в городе имеется несколько сетей кафе и ресторанов, предлагающий своим посетителям вкусить японской кухни — например: «Сушия», «Тануки» (тануки — традиционные японские звери-оборотни, символизирующие счастье и благополучие, бычно описывающиеся в виде енотовидных собак), а пока они восхищенно взирали на то, как молодой хирург мастерски управляется с палочками — сами довольствуясь пока учебными.
Для тех же, кто боится рисковать и пробовать экзотическую пищу, в меню присутствуют и традиционные кушанья, которые можно есть при помощи привычных европейских ножа и вилки.
— Ну, что, будем здравы! Кампай! (Kampai! — универсальный японский тост, аналог русского «До дна!» или украинского «Будьмо!») — парни подняли бокалы сухого белого вина, — До дна!
Девушки ограничились имбирным чаем, латте и безалкогольным мохито.
Джек с улыбкой наблюдал за тем, как друзья пытались управляться учебными палочками.
— И нечего смеяться, дорогой, — вздернула свой носик Даниэлла, — Я разберусь-таки во всех этих премудростях, чтобы, как добропорядочная японская жена, готовить любимому мужу традиционный обед — бенто. Здорово, всё-таки, что в этом мире есть такое разнообразие.
— Ух, и какому же это мальчику так повезло? — хитро прищурился он, от чего у уголках его глаз образовались лучики морщинок, — Ты будешь самой очаровательной кавайи-девочкой (kawaii — с японского «милый», «очаровательный», «прелестный», самым «кавайи» образом у японцев считается маленькая европейская девочка со светлыми волосами и голубыми глазами) во всём Токио.
— Что? Ты серьёзно? — глаза блондинки сразу загорелись озорным огоньком, — Ты покажешь мне Токио?
— Боюсь, не в этом году, моя прелесть, — покачал головой Джек, — Но, на будущее я буду иметь в виду твоё пожелание.
— Спасибо, милый, — девушка благодарно обняла мужа и поцеловала его в кончик носа, — Всегда мечтала посетить районы Синдзюку и Гинза — почувствовать себя маленькой девочкой в сказке и купить нарядное платьице, куклу и несколько новых томов любимых комиксов.
— А ты неисправима, дорогая моя, — молодой хирург легко ущипнул её за щеку и убрал выбившиеся из косы волосы, — Ну, что, не пора ли распробовать все эти изыски? Итадакимас! (Itadakimasu! — аналогично нашему «Приятного аппетита!», но не совсем — дословно «итадакимас» означает «я принимаю», и фраза эта берет свое начало в буддизме, выражая уважение ко всему живому, ко всему в чем есть жизнь: у всего, что мы кушаем на завтрак, обед и ужин — есть жизнь, у риса (и прочих растений), у коров, у свинок, у рыбок — в общем, у всего — все это жило себе поживало, а злой дядька-фермер их убил, чтобы потом повар приготовил нам вкусненький обед, в общем, поглощая чужую жизнь, мы живем — «итадакимас» в этом контексте означает «я принимаю жизнь») Вот эти осьминожки выглядят особенно мило, и угорь получился просто объедение, — подмигнул он.
