Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник) - Хаггард Генри Райдер (книги без сокращений TXT) 📗
Впоследствии Бенита узнала, что, по всей вероятности, их воздвигли финикийцы или тот древний народ, который возвел исполинские укрепления, и что они являлись своеобразным календарем. Но она не обратила особого внимания на колонны, потому что рассматривала более замечательный памятник древности, поднимавшийся на самом краю пропасти.
Это был большой конус, о котором говорил ей Роберт Сеймур, высотой в пятьдесят футов или больше и похожий на камни, найденные в финикийских храмах. Но он не был выстроен из отдельных глыб, его высекли человеческие руки из целого исполинского гранитного монолита. Такие камни встречаются в Африке и, пролежав несколько тысяч или миллионов лет, остаются крепкими, хотя более мягкие породы вокруг них исчезают, разрушенные временем и погодой. С внутренней стороны этого конуса поднималась удобная лестница, по которой можно было легко подняться наверх. Его вершина, имевшая приблизительно шесть футов в диаметре, представляла собой нечто вроде чаши, — вероятно, эта впадина была сделана для поклонения божествам и для жертвоприношений. Удивительный памятник снизу можно было видеть только со стороны реки и ниоткуда больше. Благодаря откосу горы он слегка наклонялся наружу, так что булыжник, брошенный с его вершины, падал прямо в воду.
— Мои праотцы, — сказал Молимо, — видели, как португалка, красавица дочь знаменитого предводителя Ферейры, бросилась отсюда вниз, отдав золото нам на сохранение и наложив на него заклятие. В моих видениях она говорила с этой скалы. Другим тоже казалось, что они заметили девушку, но только издали, с той стороны реки.
Он замолчал, взглянул на Бениту своими странными мечтательными глазами и вдруг спросил:
— Скажи, госпожа, ты этого совсем не помнишь?
Бенита почувствовала волнение.
— Как могу я помнить? Я родилась двадцать пять лет назад.
— Не знаю, — ответил Молимо. — Может ли это знать невежественный чернокожий старик, проживший на свете не больше восьмидесяти лет? Однако, госпожа, скажи мне, где ты родилась? На земле или на небе? Почему покачиваешь головкой ты, непомнящая? Я тоже не помню. Но все круги где-нибудь да встречаются, это так, и португальская девушка предсказала, что она снова явится. Наконец, я говорю правду, что она совсем такая, как ты, и является в это место. Я, видевший ее ясно, хорошо разглядел ее красоту. Однако, может быть, она явится не во плоти и придет только ее душа. О, госпожа, в твоих глазах я вижу ее душу. Довольно, — резко закончил он, — сойдем. Раз ты не можешь вспомнить, я должен показать тебе кое-что. Не бойся: ступени удобны.
Они сошли вниз и вскоре очутились в чаще растений и кустов, через которую бежала узкая тропинка. Она провела их мимо развалин строений, назначение и цель которых были забыты — они обвалились много сотен лет назад. Наконец Молимо и белые остановились у входа в пещеру, помещавшуюся приблизительно на расстоянии сорока ярдов от монолитного конуса. Здесь Молимо попросил задержаться, сказав, что он пойдет внутрь и зажжет там свет. Через пять минут он вернулся, говоря, что все готово.
— Не пугайтесь того, что вы можете увидеть, — прибавил старик. — Знайте, белые люди, что, кроме моих праотцев и меня самого, ни один человек не входил в это место с тех пор, как в нем погибли португальцы. Но даже мы, приходившие в подземелье молиться великому Мунвали, никогда не решались нарушить покоя пещеры. Там все осталось как было. Пойдем, госпожа, пойдем. Та, дух которой сопутствует тебе, последняя из людей белой расы, прошла через эти двери. Нужно, чтобы твое тело и ее дух снова вступили в святое место.
Бенита заколебалась — приключение было жуткое, но она определенно не хотела выказывать страха в присутствии этого старика. Он протянул ей худую руку и пошел вперед с высоко поднятой головой. Отец и Майер последовали было за ней, но Молимо остановил их, сказав:
— Девушка войдет первой вместе со сной — это ее дом, и она может пригласить вас остановиться в нем. Если она позовет вас, так тому и быть. Но сначала она должна посетить свой дом в одиночку.
— Ерунда! — сказал Клиффорд сердито.
— Леди, вы доверяете мне? — спросил Молимо.
— Да, вполне, — ответила она. — Отец, я думаю, вам лучше отпустить меня. Я не боюсь, хотя это очень странное предприятие. Я пойду туда одна. Если же не вернусь, вы последуете за нами.
— Те, кто нарушает сон мертвых, должны ходить осторожно, мягко, — промолвил старый Молимо певучим голосом. — Дыхание девичье чисто, оно не обидит мертвых. Ее шаг не будет мешать мертвым белым мужчинам, белые люди, гнев не умер, он силен и отомстит вам, когда вы мертвы; скоро, очень скоро, когда вы мертвы, мертвы во скорбях, мертвы во грехах. Мертвые, собрались, они ждут нас здесь.
И, по-прежнему напевая мистическую песню, Молимо повел Бениту за руку от света к мраку, от жизни к обители смерти.
Глава XI
Спящие в подземелье
Как и все другие тропинки и расщелины в этой старой крепости, коридор, ведущий к подземелью, был узок и извилист. Вероятно, древние устраивали такие проходы, желая облегчить защиту. После третьего поворота Бенита увидела свет, струившийся от туземной лампы, висевшей под сводом. Там же была высечена маленькая ниша в форме раковины, помещавшаяся на высоте трех футов от пола. Сама пещера оказалась большой, просторной, не вполне естественной. Ее стены были, очевидно, отделаны и, во всяком случае, украшены рукой человека. По всей вероятности, древние жрецы помещали здесь своих оракулов или приносили жертвы.
Бенита сначала плохо видела, потому что две лампы, заправленные бегемотовым жиром, еле освещали большое подземелье. Но ее глаза понемногу привыкли к полусвету, и, двигаясь вперед, она увидела, что, кроме звериной шкуры, на которой, как она угадала, обыкновенно стоял Молимо во время своих одиноких молитв, и нескольких мехов и кувшинов для воды и пищи, вся передняя часть этого места была пуста. Дальше, в середине пещеры, виднелось что-то сделанное из блестящего металла. По двойной рукоятке она приняла этот предмет за какие-то ворота и не ошиблась: под ними зияло отверстие большого колодца, который доставлял воду в верхнюю часть крепости.
Возле колодца стоял каменный алтарь в форме срезанного конуса или пирамиды, а немного дальше, на самой отдаленной стене пещеры, Бенита разглядела крест, высеченный в камне. На кресте резкими штрихами было сделано изображение распятого Христа. Терновый венок обвивал опущенную голову Спасителя. Теперь Бенита все поняла. Каков бы ни был первоначальный культ, совершавшийся в этом месте, христиане завладели пещерой и поставили в ней священный символ религии, внушавший благоговейный страх. Без сомнения, небольшая выемка в форме раковины при входе служила молящимся вместилищем для святой воды.
Молимо взял с алтаря лампу, поправил ее фитиль и осветил распятие, перед которым Бенита, хотя и не была католичкой, склонила голову и перекрестилась, не замечая, что старый Мамбо внимательно смотрит на нее. Когда он опустил лампу, она увидела, что на цементном полу лежало множество закутанных фигур, которые сначала показались ей спящими людьми. Старый жрец наклонился к одной из них и дотронулся до нее ногой; тогда полотно, обвивавшее ее, рассыпалось в пыль, а из-под уничтоженного покрова выглянул белый человеческий скелет.
Все эти спящие хорошо отдохнули. Они умерли, по крайней мере, за двести лет до появления на свет Бениты. Мужчины, женщины и дети — хотя детей было мало — лежали вперемешку. На некоторых скелетах блестели золотые украшения, некоторые лежали в кольчугах, и возле всех мужчин виднелись мечи, копья или ножи, а кое-где Бенита подмечала оружие, похожее на примитивные ружья. Некоторые из трупов в сухом воздухе превратились в безобразные и страшные мумии, от которых она с дрожью отводила глаза.
Молимо провел ее к самому подножию распятия. На цементном полу были распростерты две фигуры, окутанные покровами из тяжелой материи, затканной золотыми нитями. Макаланги славились такими тканями в эпоху первых контактов с португальцами. Молимо поднял покровы, казавшиеся такими же прочными, как и в тот день, когда они были сотканы, и отбросил их. Под ними оказались мертвые мужчина и женщина. Лица исчезли, но волосы, белые на голове мужчины и черные, как вороново крыло, на голове женщины, совершенно уцелели. Люди были знатного происхождения. На груди мужчины блестели ордена, эфес его меча был сделан из золота. Кости женщины украшали драгоценные ожерелья и другие блестящие вещи. Ее рука все еще сжимала книгу в серебряном переплете. Бенита подняла книгу и заглянула в нее. Это был молитвенник с превосходно раскрашенными заставками и заглавными буквами. Без сомнения, несчастная женщина читала его в ту минуту, когда, наконец, истощенная, упала и заснула сном смерти.
