Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник) - Хаггард Генри Райдер (книги без сокращений TXT) 📗
— Будьте терпеливы и простите, — сказал Тамас. — Мой отец Мамбо молит Мунвали и духов своих праотцев сделать ваше прибытие счастливым для нас и открыть в видении, что должно случиться.
Бенита, чувствовавшая на себе взгляд приблизительно двухсот пар глаз, в душе пожелала, чтобы откровение явилось Мамбо поскорее. Однако вскоре она поддалась общему настроению и стала почти наслаждаться странным положением вещей. Эти могучие, старинные стены, выстроенные неведомыми руками и видевшие столько событий и смертей, молчаливое тройное кольцо терпеливых торжественных людей, последних отпрысков культурной расы, накрытая покрывалом согнутая фигура человека, который думал, что общается со своим богом, — все это было странно, достойно внимания существа, утомленного однообразием цивилизации…
Но вот человек зашевелился и сбросил покрывало, показалась голова, побелевшая от лет, одухотворенное аскетическое лицо, до того худое, что на нем были видны все кости, и черные глаза, смотревшие вверх невидящим взором человека, впавшего в транс. Мужчина трижды глубоко вздохнул, потом перевел глаза на троих белых, сидевших напротив него. Прежде всего он посмотрел на мистера Клиффорда, и его лицо смутилось, потом на Майера, и на нем промелькнуло выражение тревоги и страха. Наконец он направил взгляд на Бениту, и его черные глаза блеснули счастьем.
— Белая девушка, — сказал он мягким низким голосом, — говорю тебе, не бойся ничего. Ты, знавшая глубокое горе, обретешь счастье и покой. О, девушка, с тобой идет дух такой же чистой и ясной, как ты сама, но умерла она давно.
Мамбо снова посмотрел на ее отца, на Джейкоба Майера и замолчал.
— Верно, у тебя нет для меня приятного пророчества? — спросил Майер. — А между тем я приехал издалека, чтобы выслушать тебя.
Старое лицо сделалось непроницаемым, всякое выражение на нем исчезло, скрылось за сотней морщин.
— Нет, белый человек, никакого. Сам спрашивай Небеса, ведь ты так мудр, и прочитай их, если можешь. Пришельцы, — продолжил он, — я приветствую вас от имени моих детей и в их присутствии. Сын Тамас, тебе тоже привет, ты хорошо исполнил данное тебе поручение. Послушайте: вы устали, вам нужны покой и пища. Однако побудьте еще со мной, потому что мне необходимо сказать вам несколько слов. Оглядитесь. Вы видите все мое племя: здесь не больше двадцати людей, а прежде мы были бесчисленны, как листья вот того дерева весною. Почему мы умерли? Из-за амандабелов, лютых собак, которых за два поколения до нас Мозеликатце, предводитель Чака, привел на юг нашей страны и которые с тех пор из года в год берут нас в плен и убивают. Мы не воинственны, мы не любим войны и не находим наслаждения в убийствах. Мы люди мира, желаем только возделывать нашу землю, заниматься искусством, унаследованным от предков, и поклоняться Небесам, на которые мы уходим, чтобы соединиться с духами наших праотцев. Они же люты, сильны, дики; они приходят сюда и убивают наших детей и стариков, уводят с собой в рабство молодых женщин и девушек, угоняют весь наш скот. Где наши стада? Лобенгула, глава амандабелов, взял их, только одна корова осталась у нас, и мы добываем от нее молоко для больных или для осиротевших детей. А между тем он требует скота. «По?дать! — говорят его гонцы. — Давайте подать или наши воины придут и возьмут ее вместе с вашими жизнями». А скота у нас нет, он весь исчез. У нас ничего не осталось, кроме этой старинной горы, строений, воздвигнутых на ней, да хлеба, которым мы живем. Да, это говорю я, Молимо, я, предки которого были великими властителями, я, все еще имеющий больше мудрости, чем все полчища Лобенгулы.
Голова старика упала на грудь. Слезы потекли по его поблекшим щекам; все макаланги ответили:
— Мамбо, это правда!
— Слушайте дальше, — продолжил он. — Лобенгула грозит нам, поэтому я послал к белым, которые побывали здесь раньше, и велел передать им, что, если они привезут мне сто ружей, а также пороха и пуль, чтобы мы могли отбить амандабелов от этих сильных стен, я проведу их в тайное святилище, куда вот уже шесть поколений не ступала нога белого человека, и там позволю им искать сокровище, скрытое так, что ни один человек не знает, где оно, сокровище, о котором они справлялись четыре зимы тому назад. Тогда мы не позволили им искать его и прогнали их, боясь заклятия, положенного на нас белой умершей девушкой, предсказавшей, что нас постигнет судьба ее близких, если мы отдадим зарытое золото кому-либо, кроме указанного Небом лица. Дети, дух Бамбатце посетил меня. Я видел белую девушку во сне, и она сказала мне: «Позволь им войти в крепость и искать». Дети, я послал моего сына и других послов туда, где, как я знал, жили люди, и после многих месяцев наши послы вернулись, привели их и ту, о ком говорил дух.
Он поднял свою иссохшую руку и протянул ее к Бените.
— Она — избранница! Теперь, — спросил Молимо, обращаясь к Клиффорду и Джейкобу, — скажите мне, друзья, привезли ли вы ружья?
— Конечно, — ответил мистер Клиффорд. — Они здесь, в фургоне. Это лучшие ружья, а вместе с ними десять тысяч патронов, купленных за дорогую цену. Мы исполнили нашу часть договора. Исполнишь ли ты свое обещание, или мы снова уедем с ружьями, предоставив вам биться с матабелами вашими ассегаями?
— Скажите ваши условия, пока мы слушаем.
— Хорошо, — согласился Клиффорд. — Вот они. Ты должен давать нам пищу и приют, пока мы находимся здесь. Ты должен провести нас в скрытое место на вершине горы, туда, где умерли португальцы, туда, где скрыто золото. Ты должен, в случае если мы найдем золото или что-нибудь ценное для нас, позволить нам взять это богатство и помочь отправиться обратно, то есть дать нам или лодки и гребцов для плавания по Замбези, или упряжных животных. Ты должен запретить всем причинять нам вред или досаждать во время нашего пребывания у вас. Таков наш договор?
— Еще не все, — прибавил Молимо, — прежде всего вы научите нас обращаться с вашими ружьями; потом вы будете искать сокровище без нашей помощи, потому что, по закону, мы не можем вмешиваться в это. Наконец, если амандабелы нападут на нас, пока вы еще здесь, вы, как умеете, будете помогать нам отбиваться от них.
— Значит, вы ждете нападения? — подозрительно спросил Майер.
— Белый человек, мы всегда ждем нападения. Согласны? — спросил Молимо.
— Да, — в один голос ответили Клиффорд и Майер.
— Ружья и патроны — ваши, — добавил Джейкоб. — Теперь проводите нас в запретное место. Мы исполнили наше обещание и, полагаясь на вашу честь, надеемся, что вы исполните ваше.
— Белая девушка, — обратился Молимо к Бените, — ты тоже согласна?
— То, что говорит мой отец, говорю и я, — подтвердила она.
— Хорошо, — сказал Молимо. — Теперь в присутствии моего народа и от лица Мунвали я, Мамбо, его пророк, объявляю, что между нами состоялся договор, и да падет месть Небес на того, кто нарушит наши условия. Распрягите волов белых людей, накормите их лошадей, разгрузите их фургон, чтобы мы могли посчитать ружья. Велите принести пищу в «дом гостей», и, после того как они подкрепят свои силы, я, единственный из вас входивший в святилище, поведу их в святое место, чтобы они могли начать искать то, что белые люди ищут из века в век. Если они не найдут золота, мы отпустим их с миром.
Глава IX
Клятва Мадуна
Клиффорд и Майер пошли к фургону, чтобы посмотреть, как будут распрягать волов и расседлывать лошадей. Бенита тоже поднялась, спрашивая себя, когда дадут им поесть, потому что она сильно проголодалась. Между тем Молимо ласково разговаривал с Тамасом. Он гладил его руку и усердно расспрашивал о чем-то. Бенита, внимательно наблюдавшая за этой семейной сценой, услышала позади легкий шум и движение. Она обернулась посмотреть, в чем дело, и увидела трех высоких воинов в полном вооружении, со щитами в левой руке, с копьями в правой; черные страусовые перья поднимались над полированными обручами, вплетенными в их волосы. Черные повязки обвивали их талии и черные же бычьи хвосты были привязаны под их коленами. Люди эти шли посреди толпы макалангов, точно не видя их.
