Золотой тюльпан - Лейкер Розалинда (книги хорошего качества .TXT) 📗
Обед начался хорошо. Хотя Франческа сидела рядом с Людольфом, ее соседом справа оказался гер ван Янс, а он был интересным собеседником. Сибилла, сияющая и возбужденная, думала о том времени, когда сама будет сидеть во главе великолепного стола. Она постоянно обменивалась через стол таинственными взглядами и улыбками с Адрианом. Один раз непрошенная мысль заставила ее представить, как бы выглядел Ханс Румер, если бы сидел напротив нее в таких же прекрасных, как у Адриана, одеждах, с аккуратно расчесанными волосами и перстнями на пальцах. Она быстро отогнала видение, отвечая на вопрос, который задал ей сидевший рядом Виллем. Если фрау ван Янс и взглянула укоряюще пару раз в ее сторону, девушка этого не заметила.
На противоположном конце стола фрау де Хартог сидела рядом с Адрианом, но развлекал ее, главным образом, Хендрик, которого она знала, и который находился в веселом и общительном расположении духа. Сегодняшний обед оказался самым приятным событием, доставлявшим ему удовольствие под крышей Людольфа; в то время, как над всеми предыдущими нависала тень мрачности и подавленности, сегодня он был на пороге освобождения от своего отвратительного покровителя, и озорное удовлетворение переполняло его. Каждый раз, замечая, как Адриан улыбается через стол Сибилле, Хендрик снова поздравлял себя с тем, что его дочь выловила такую богатую рыбку из моря своих поклонников. В конце обеда он откинулся на стуле, ожидая, что скажет Людольф, поднявшийся со своего места во главе стола с бокалом в руках.
— Нет лучшего случая, предложить особый тост, — начал Людольф, улыбаясь присутствующим. — За моим столом находятся сегодня двое молодых людей, которым вскоре предстоит обручиться. Имя ван Янса счастливо сольется с именем Виссера. Сейчас, когда закончился мой траур, я могу объявить о собственной помолвке. Прошу поднять бокалы за мою будущую жену Франческу!
Гер ван Янс и его жена, не ожидавшие ничего плохого, встали с мест, и де Хартоги, скрывая свое изумление, через секунду-другую последовали их примеру. Сибилла застыла с открытым ртом, а Франческа, смертельно побледнев, сидела, пораженная ужасом. Хендрик, забыв, что будущий зять еще не освободил его от обязательств перед Людольфом, с перекошенным от гнева лицом привстал со стула и опустил тяжелый кулак на стол, отчего зазвенели десертные тарелки, а со свечей закапал воск.
— Нет!
Фрау ван Янс, ни разу в жизни не видевшая подобных сцен за обеденным столом, начала медленно опускаться назад на стул и взяла в руки свой веер.
— Что происходит? — обратилась она через стол к мужу. — Я думаю, нам следует немедленно ехать домой!
Франческа поднялась.
— Произошло недоразумение. Мне кажется, не следует больше ничего обсуждать, пока я не поговорю о случившемся с Людольфом в присутствии моего отца.
Сибилла разрыдалась. Даже если и возникли какие-то недоразумения, почему Хендрик устроил такое представление из-за этого? От его крика могли лопнуть барабанные перепонки. Вечер пропал. Родители Адриана уже уехали, и только его отец пожелал ей спокойной ночи. Де Хартоги тоже собирались уходить, но они оба поговорили с ней и успокаивающе похлопали по плечу. Адриан обошел стол и встал возле ее стула. На мгновение девушку охватила паника, что он тоже уйдет, но у него были другие намерения.
— Давай перейдем в гостиную, Сибилла, и подождем там. Гер ван Девентер провожает отъезжающих гостей, а твой отец с сестрой ждут его в библиотеке.
Сибилла заметила, что они остались одни в зале для пиршеств, не считая слуг, которые подавали блюда, а сейчас с бесстрастным выражением на лицах стояли у стен. Она не думала, что мать Адриана или кто-нибудь еще из женщин семьи ван Янсов разрыдались бы перед слугами. Поспешно вытерев глаза, Сибилла с достоинством, какое только могла изобразить в данную минуту, вышла в гостиную. Там она разыграла отчаяние и упала в объятия молодого человека. Его поцелуи доказали, что пыл не ослабел. Впервые он остался с ней наедине и решил воспользоваться ситуацией.
В библиотеке Хендрик встал возле окна, притворяясь, будто внимательно смотрит в него, хотя в темноте ничего не было видно. Он не мог заставить себя встретиться с Франческой взглядом. Она обратилась к его отражению в оконном стекле:
— Что тебе известно об этом заявлении Людольфа? Пожалуйста, расскажи мне до того, как он придет. Когда ты закричал, я поняла, что ты отказываешься от чего-то, известного только тебе.
Хендрик нашел в себе силы ответить.
— Я не хотел, чтобы ты пока что знала. Ничто не может произойти до тех пор, пока ты не закончишь ученичество, но год назад я подписал контракт, обещая тебя ему в жены.
Франческа не верила своим ушам. Все предупреждения Питера ожили в ней. Она подумала о голландской легенде, в которой зловещий поклонник выторговал девушку, а после свадьбы предстал перед ней отвратительной гнилью, оказавшись ничем иным, как самой смертью. Она не могла вообразить Людольфа своим мужем.
— Почему ты совершил этот ужасный шаг?
— Скорее всего, я был пьян.
Объяснение показалось настолько правдоподобным, что она не стала подвергать его сомнению.
— Питер знает?
— Я рассказал ему, когда он принес заказ, но ни он, ни я не ожидали, что Людольф объявит об этом так скоро.
— Мне кажется, Питер всегда боялся этого. — Франческу наполнила горькая печаль при мысли, что единственное спасение от Людольфа заключается в побеге, означавшем многие годы разлуки с семьей и домом. Затем ее пронзила другая мысль.
— Ты говоришь, что обещал меня Людольфу двенадцать месяцев назад, но ведь тогда еще была жива Амалия.
— Нет. Он настолько обезумел от желания обладать тобой, что дал мне на подпись контракт на следующий день после ее смерти.
Франческа склонила голову и прикрыла глаза рукой, ужаснувшись открытию. Мысли об Амалии не покидали ее, когда она в первый раз после того трагического вечера вернулась в дом ван Девентера. Слышать о таком бесчеловечном безразличии к ее смерти было невыносимо.
Людольф, войдя в библиотеку, заметил отчаянную позу девушки до того, как она убрала руку и отступила назад с выражением враждебности на лице. Дела пошли не совсем так, как он предполагал. Он ни на мгновение не допускал, что Хендрик, познав в течение шести недель тюремную жизнь, осмелится возражать ему, не говоря уже о том, чтобы позволить себе подобную вспышку гнева. Что касается Франчески, то Людольф предвидел, что его заявление потрясет девушку, но, полагаясь на ее самообладание и хорошее воспитание, был уверен, что она не станет возражать в присутствии остальных гостей.
Он изобразил на лице понимающее сочувствие.
— Моя дорогая Франческа, не расстраивайся, что на тебя буквально обрушилось известие о помолвке. Я полагаю, отец объяснил тебе, что контракт заключен уже давно, но обстоятельства не позволяли мне высказаться раньше. Никто не помешает тебе заниматься искусством. Я хочу, чтобы ты добилась своей цели. У тебя будет все, что только захочешь. После свадьбы мы не останемся здесь. Ты войдешь хозяйкой в другой дом, который обставишь и украсишь по своему вкусу. Ты поедешь в Италию. Я устрою Алетту в какую-нибудь студию, если это доставит тебе удовольствие.
У твоего отца и домочадцев будет все необходимое. Его денежные проблемы останутся навсегда позади.
Франческа заговорила медленно и отчетливо, в глазах ее появился холодный блеск.
— Не пытайтесь купить меня. Я знаю, есть родители, которые секут и морят голодом своих дочерей, заставляя их выйти замуж за людей, которые им не нравятся, но я никогда не думала, что мой отец поступит так со мной! Он ни разу не поднял руку ни на меня, ни на сестер, и я уверена, что не позволит себе такого и сейчас. Я никогда не выйду за вас замуж!
— Я вижу, что ты понятия не имеешь о глубине моего чувства к тебе. Мне всегда хотелось, чтобы ты уступила по своей воле, и я продолжаю надеяться на это. У тебя много времени для окончания учебы, чтобы принять решение.
