Форд : Важнейшая проблема мира. том 1 - Форд Генри (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
«Несколько лет назад мы обратились к России. Тогда не было никаких дружественных отношений между судом г. Ст.-Петербург и моей семьёй. У неё были некоторые связи с Голландией общего характера; а наши высказывания в пользу польских иудеев, довольно многочисленной расы, но наиболее страдающей и деградирующей из всех племён, были не весьма приятны царю. Однако обстоятельства способствовали сближению Романовых и семьи Сидония. Я принял решение отправиться в Ст.-Петербург. По прибытии я провел переговоры с министром финансов России графом Канкринып; я полагаю, что он был сыном литовского иудея.»
«Заем был связан с событиями в Испании; я решил поехать в Испанию из России. Я путешествовал без остановок. Немедленно по прибытии я беседовал с испанским министром сеньором Мендизабэль; я относился к нему как к самому себе, как к сыну из новых христиан, иудею из Арагона.»
«После всего того, что произошло в Мадриде, я поехал прямо в Париж, чтобы проконсультироваться с Президентом Французского Совета; я полагал, что он сын французского иудея, героя, имперского маршала...»
Если бы Сидония путешествовал сегодня, он обнаружил бы целые группы иудеев там, где в его время он не нашел бы и одного, и он обнаружил бы их в высоких сферах власти. Предположим, что Дизра-эли был бы жив сегодня и должен был бы проверять «Конингеби», включая Соединённые Штаты, этого денежного воротилы мира! Какое скопище иудейских имйн он смог бы собрать в официальных кругах в Вашингтоне и Нью-Иор-ке такое, действительно, скопище, в котором случайное неиудейское имя выглядит как имя некоторого иностранца, которому в это скопище благосклонно разрешили войти иудеи!
«Следствием наших консультаций явилось то, что в целях обеспечения дружеских и посреднических возможностей следует обратиться к какой-либо северной державе. Мы остановились на Пруссии; а Председатель Совета сделал предложение прусскому министру, который, спустя несколько дней, присутствовал на нашей конференции. Граф Арним вошел в кабинет, и я увидел прусского иудея.»
Комментарий Свдонии ко всему этому предлагается как обращение к каждому читателю настоящей статьи: «Итак, Вы видите, дорогой мой Конингсби, что миром управляют весьма разнообразные персонажи оттуда, что известно тем, кто стоит не за сценой.» (Стр. 251 - 252).
И в самом деле! Почему не позволить миру на немного заглянуть за сцену?
Атеперь о самых ярких строках, которые когда-либо написал Дизраэли, которые почти заставляют думать о том, что может быть, в конце концов, писал это, чтобы предупредить мир об иудейских амбициях в отношении власти: «Вы никогда не увидите крупное интеллектуальное движение в Европе, в котором активно не участвуют иудеи. Первыми иезуитами были иудеи. Та загадочная русская дипломатия, которая так тревожит Западную Европу, организована и принципиально осуществляется иудеями. Та мощная революция, которая в настоящий момент готовится в Германии и которая, по существу, станет второй великой Реформацией и о которой столь мало известно в Англии, подготавливается полностью под руководством иудеев.» (Стр. 250).
Американские иудеи заявляют, что все Протоколы являются изобретениями. Но изобретен ли Дизраэли? Не представлял ли этот иудейский премьер-министр Великобритании её народ в неправильном свете? И что он говорит? Он утверждает, что в России, единственной стране, где иудеи жалуются на то, что они наименее свободны, иудеи находятся под контролем.
Он показывает, что иудеи владеют техникой революций, предсказал в своей книге революцию, которая впоследствии разразилась в Германии. Как он узнал о ней заранее? Поскольку та революция развивалась под патронажем иудеев и, хотя в то время было правдой, что «о ней знали так мало тогда в Англии», Дизраэли, будучи иудеем, знал о ней, знал, что она иудейская по своему происхождению, развитию и цели.
Один момент совершенно ясен: «Дизраэли говорил правду. Он правильно представлял свой народ миру. Он формировал иудейскую мощь, иудейские цели и иудейский метод с определенностью, которая означает больше, чем знание, - он проявляет расовые симпатии и понимание. Он приводит факты, которые упомянуты в этой серии публикаций. Почему он сделал это? Было ли это преувеличением, тем чувством опасности, с которым иудей раскрывает большинство своих секретов? Или это было проявление совести, заставившей его сказать миру о происках иудеев?
Как бы то ни было, он сказал правду. Он был единственным человеком, который сказал правду, не будучи обвинённым в «неправильном понимании» иудеев.
Публикация от 18 декабря 1920 г.
38. ТАФТ ОДНАЖДЫ ПОПЫТАЛСЯ ПРОТИВОСТОЯТЬ ИУДЕЯМ - И ПОТЕРПЕЛ НЕУДАЧУ
38. ТАФТ ОДНАЖДЫ ПОПЫТАЛСЯ ПРОТИВОСТОЯТЬ ИУДЕЯМ - И ПОТЕРПЕЛ НЕУДАЧУ
«Уильям Хауард Тафт - это добродушный и вежливый человек. В мире столь много всего, с чем можно согласиться, что он редко считает возможным с чем-то не согласиться. Это очень удобное отношение, если его принять, но оно не продвигает мир вперед. Настоящая гармония вырабатывается из несогласия путей работы против не согласующихся фактов; она достигается путём простого «похлопывания» по неблагоприятным условиям. Нет никаких сомнений в том, что если бы кто-то пришел к Уильяму Хауарду Тафту год назад и сказал: «Г-н Тафт, Вы знаете, что в мире существуют злые силы, которым следует противостоять.» Он бы ответил: «Безусловно, любыми средствами.»
Если бы кто-то сказал: «Г-н Тафт, некоторые из этих зол являются просто наклонности по незнанию, с которыми можно справиться с помощью различных средств просвещения, однако некоторые из них представляют собой некоторую преднамеренную философию, которая собрала вокруг себя определенную организацию для действий», он ответил бы: «Боюсь, что это правда.» И тогда еще кто-нибудь сказал бы:
«Г-н Тафт, люди должны знать об этом, ИМ должен быть дан ключ к пониманию того, что они должны держать свои глаза открытыми и понимать значение некоторых тенденций, которые их озадачили.»Скорее всего, он ответил бы таким образом: «Я верю в просвещение ума народа, чтобы он мог позаботиться о себе.»Предположим, Вы добавили: «Г-н Тафт, если бы Вы обнаружили написанную программу, определяющую шаги, которые следует предпринять для усиления некоторого контроля над обществом, и если бы при ее просмотре Вы заметили бы некоторую совокупность тенденций, которые представляются параллельными программе по каждому пункту, представлялось бы это Вам существенным?» Безусловно, г-н Тафт ответил бы «Да». Никакого другого ответа дать нельзя. Никакого другого ответа не дал никто, кто сопоставлял эти две проблемы.
Если бы к г-ну Тафту обратились бы сначала по этому аспекту вопроса, то он произнёс бы слова, весьма ценные для тех, кто придал бы значение его словам.
Однако какое отношение «свидетельство» г-на Тафта имеет к любой стороне этого дела? Поддержка усиливает его или возражение ослабляет его? Если оно пришло к борьбе имён, то газета «Диарборн Индепендент» могла бы представить весьма внушительный список людей, которые признают важность проводимых исследований и кто согласен с большинством представленных соображений. Однако подобный список ничего бы не добавил к фактам в этом деле, а факты должны базироваться на своих собственных фундаментах, независимо от отношения к ним со стороны г-на Тафта или даже г-на Артура Брисбэйна.
Однако существует некоторая весьма интересная история, связанная с г-ном Тафтом и иудеями. Г-н Тафт знает это и может ее подтвердить. Некоторые американские иудеи тоже знают её. И, возможно, целесообразно изложить её сейчас.
Однако, чтобы мы не показались слишком желающими обойти самый последний факт защиты иудеев г-ном Тафтом, мы начнём вот с чего.
Неоправданно взбудораженные этой серией исследований руководящие иудеи Соединённых Штатов показали своим смятением, что правдивость этих статей сделала невозможным их игнорирование. Возможно, столь же много людей были склонны согласиться с этими статьями по отношению самих иудеев к НИМ и по заявлениям, сделанным в статьях. Иудейская зашита была построена с большим формализмом и демонстрацией власти, но без ожидаемого эффекта. Иудеи Соединённых Штатов, очевидно обнаружив, что их собственные заявления оказались безрезультатными, стали повсюду в целях защиты привлекать и неиудеев. Как и в России, неиудеи были выдвинуты на линию огня.
