Макроскоп (др. перевод) - Пирс Энтони (е книги .txt) 📗
— Назови себя, незнакомец! Ты не знаешь разве, что здесь проходит граница?
— Я… я Беатрикс. Я-я одолжила этот костюм, чтобы иметь возможность прийти к вам и сказать…
— Это белый! — говоривший был глубоко потрясен этим открытием.
— Прикончи эту мерзость! — с отвращением произнес другой голос. — Не давай ему осквернять нашу воду.
— Но вы не понимаете, — закричала Беатрикс, — вы должны выслушать…
Реактивный гарпун пронзил ее.
Беатрикс умерла.
Воздух
На сей раз это был не жар пламени, не прохлада воды, но упругая податливость воздуха. Первыми Иво встретил Близнецов — два красивых молодых человека вдыхали воздух, выдыхая радость и жизнь. Затем неутомимый Водолей прошествовал в тумане — его ношей была истина, и совсем неудивительно, что этот человек напоминал чем-то Сиднея Ланье.
Всю жизнь Иво пытался принять на себя хоть часть ноши этого человека, нести рядом с ним хоть одно ведро, но это ему так и не удалось.
Наконец, он нашел то, что искал: огромные разукрашенные Весы, уходившие куда-то далеко в небеса, две чаши легонько раскачивались под мягкими порывами ветра. На одной из них было написано РАВЕНСТВО, на другой — СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
Одной частью своего сознания Иво увидел трагедию Рыб, другой — авантюру Овна. В каком-то смысле все происходящее было лишь снами, но передавали они сведения о реальных событиях, и он знал, что требуются реальные действия. Но сам он не мог ничего предпринять, ведь как только он перестанет исполнять симфонию, замрет все, все формы бытия. Наверное здесь, у Весов, он найдет отчаянно необходимую слабому голосу своей флейты поддержку, здесь, где воздух наполнен трубными звуками симфонии.
Иво начал:
Весы ответили трубным гласом:
Иво прочитал текст, проступивший в воздухе, за Весами. Буквы были выписаны сконденсированной атмосферной влагой. Иво был уверен, что на сей раз все будет хорошо.
Сто миллионов лет — это очень много, и цивилизация вновь возродилась, после того, как прошел Странник.
Некоторые культуры угасли, так и не, сумев приспособиться вновь к чисто интеллектуальному контакту с другими, некоторые преодолели последствия осады и вышли на новый уровень. Далеко идущим следствием осады явилось то, что произошла селекция: культуры, не способные к цивилизованному галактическому контакту, погибли от собственного варварства и жестокости. К сожалению, они утащили за собой и тех, кто не был столь же самоубийственно жесток. Тем не менее заново отстроенная цивилизация вышла на новый уровень — поскольку Странник продемонстрировал всем потенциальные возможности прогресса науки и техники.
Но что, если Странник вернется вновь, и его пришествие будет столь же разрушительным? Существовали свидетельства, подтверждавшие, что в древние времена тоже случались вторжения и, по-видимому, неоднократно. Цивилизации поднимались, достигали расцвета и угасали — от них не оставалось даже памяти. Неужели и нынешним культурам суждено исчезнуть, когда вновь придет Странник? Или можно что-то предпринять для того, чтобы предотвратить повторение Великой Смуты?
Был разработан План. Развивалась теория, строились новые станции. Из поколения в поколение, из тысячелетия в тысячелетие отбирались и готовились кадры. Галактика была готова ко второму пришествию Странника.
Он пришел, как и ожидалось — через один миллион лет после предыдущей осады. Где бы он ни являлся — вновь приносил с собой войны и беспорядки — так как молодые цивилизации не знали и не могли помнить о последствиях вторжения, и двинулись торговать с соседями, а затем и завоевывать их. Некоторые из них не подозревали о существовании Плана и, в неведении своем, пытались помешать его осуществлению. Многие станции были разрушены…
Гарольд Гротон вышел из восстановления так же, как и раньше — никакой тошноты или обеспокоенности, только небольшой стресс, так сказать, внутренняя перегрузка.
Ощущения не очень-то беспокоили его: ему казалось, что, с одной стороны, он вылупился из личинки и за считанные часы превратился во взрослую особь, с другой стороны, за тот же период он прошел путь эволюции своего роя.
Такова природа процесса восстановления, ничего тут не поделаешь.
Он выскочил из камеры и осмотрелся. Незнакомая, но приятная обстановка. Потолок светился мягким желтым светом, имитируя дневное освещение. На стенах фрески, изображающие сценки из жизни роя, на полу упругое покрытие, необычная изысканная мебель — все выглядело очень роскошно.
Он заметил трехстворчатые зеркала и подошел к одному из них — решил оценить свое физическое состояние, прежде чем одеться. Правда, в этот раз он не мог припомнить, как проходил деструкцию, ведь на самом деле он…
Праздные мысли моментально улетучились. То, что было в зеркале, только размерами соответствовало человеку. Существо обладало тремя нижними конечностями — одна большая центральная и две маленькие боковые. Передвижение осуществлялось прыжками — основной упор был на центральную ногу — боковые же выполняли вспомогательные функции и удерживали тело в равновесии, — нечто напоминающее одноногого калеку на костылях. На центральной ноге можно было стоять и совершать повороты на небольшие углы — пара маленьких ног была неважной опорой. Ходить так, как это делают люди, оказалось невозможным — устоять на боковых ногах можно было только прикладывая невероятные усилия, — все равно, что устоять на пальцах ноги его человеческого тела.
Центральная нога переходила в выпирающий вырост, который, в свою очередь, сужаясь кверху, образовывал торс.
Верхних конечностей также было три — третья, центральная рука выходила из той части туловища, которую можно было бы назвать грудью. Но, в отличие от третьей ноги, рука эта была тонкой и ловкой. Очевидно, существа эти начали свой путь эволюции от шестиногих животных и затем освоили прямохождение.
Голову украшали Три глаза — каждый видел в своем цвете и со своим фокусным расстоянием — суммарная картина получалась впечатляющей.
Он закрыл один глаз — изображение существенно изменилось, можно было получить много полезной информации, посмотрев сначала одним глазом, затем двумя, а после уже проанализировать и отфильтровать полученные таким образом изображения. На затылке размещалось три уха, они также хорошо дополняли друг друга, каждое отвечало за свой диапазон частот. С такими ушами, подумал Гротон, можно регистрировать очень слабые и сложные по спектральному составу сигналы — человек на такое не способен.
Это было хорошее тело, в отличном состоянии, он чувствовал абсолютное здоровье организма.
Гротон пришел к выводу, что этому инопланетному телу суждено надолго стать его оболочкой. Он чувствовал себя необычно, но тревоги не было.
— Дрон! — в три уха ворвался властный, нечеловеческий голос, доносившийся из соседней комнаты.
— Спешу, барыня, — ответил он на основной частоте и поскакал на зов. Гарольд полагал, что при ходьбе будет очень неуклюж, но в жизни все было иначе. Ощутив тело в действии, он пришел к выводу, что при прочих равных условиях стал бы чемпионом по ходьбе на Земле.
Язык общения, как и тело, был чем-то невиданным, но тем не менее Гротон без труда управлялся и с тем, и с другим.
Он ведь не намеревался отвечать — его тело сделало это автоматически. Может, Иво таким же образом получил свои способности к языкам в Тире?
Он приблизился к женской особи — тело в общих чертах походило на его собственное, но было крупнее и приспособлено для воспроизводства потомства.
