Завоевательница - Сантьяго Эсмеральда (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Он собрал надсмотрщиков и рабочих; остались лишь те, кто обеспечивал бесперебойную работу трапиче, — отжим сока останавливать было нельзя. Надсмотрщики разбили всех на отдельные бригады. Один из них подбежал к Северо.
— Недосчитались троих, — сообщил он. — Яйо, Кике и Хакобо.
Северо посмотрел в сторону Сан-Бернабе. Яйо, Кике, а с ними, вероятно, и Хакобо побежали туда поднять остальных рабов и предупредить своих женщин. Дону Луису в этом переполохе явно несдобровать.
— Передай всем, пусть приступают к работе.
Никому не надо было объяснять, что делать в случае пожара. Кирки, лопаты, мотыги имелись в большом количестве, запас воды и песка держали возле парового двигателя, варочного отделения и складов. Мужчины, женщины и дети помчались вслед за надсмотрщиками.
Северо носился из одного конца батей в другой, отдавая указания старшим, которые в свою очередь направляли рабочих, раздавали инструменты, выстраивали людей в цепочки, чтобы легче было передавать ведра. Легкий вечерний бриз превратился в сильный ветер, свистящий и завывающий. Словно гигантские мехи, он раздул еле тлевшие угли, закипела вода и обратилась в пар, на котором работал двигатель, запустивший дробилки, перемалывавшие тростник.
Когда рабочие побежали к дороге на Гуарес, в поле вспыхнул еще один пожар, на этот раз за малым трапиче на воловьей тяте, и распространялся быстро, лихо перепрыгивая через насыпи и дорожки. Северо приказал бригадам вернуться обратно и сдерживать огонь, угрожавший трапиче и цеху рафинирования с одной стороны и складским помещениям с другой. Важно было не подпустить его туда, где сушили и хранили дерево и жмых, используемые в качестве топлива для парового котла, приводившего в движение дробилки большого трапиче.
Случись здесь пожар, от соседних зданий и построек ничего не осталось бы.
Животные тоже испугались. Те, кто смог вырваться, убежали. Два длиннорогих запряженных вола заревели, затопали ногами и что было мочи помчались через батей, потянув за собой полупустую повозку. Они пронзили насквозь не успевшего вовремя увернуться с дороги работника. Его тело полетело, рухнуло на землю и смялось под ударами копыт. От угодившей в повозку искры вспыхнул лежавший в ней тростник, еще сильнее напугав волов, к тому времени уже обезумевших от страха. Они бежали прямиком к складам. Понимая, что может произойти, Северо пристрелил одного — второй не остановился. Управляющий выстрелил еще раз, но промахнулся и вдруг, к своему изумлению, увидел, как Ана верхом на Маригаланте с ходу уложила животное и приказала работникам затушить песком и водой пламя, почти вплотную подобравшееся к зданию.
Раскрасневшаяся Ана слезла с лошади и подбежала к мужу.
— Это Хакобо, — сказала она. — Мэри слышала, как он говорил о побеге.
— Да, мы уже поняли. Далеко уйти они не могли.
Северо объяснил ей, в чем дело, пока они проверяли поломки за цехом рафинирования.
— Они выбрали неудачную ночь. Милиция и армия начеку из-за утренних новостей.
— Ты уверен, что их только трое?
— Возможно, еще парочка из Сан-Бернабе. Будь наших больше, мы бы уже знали.
Ана осмотрела мужчину, попавшего под копыта разбушевавшихся волов.
— Мертв, — вздохнула она, в уме прибавив его к трем сбежавшим рабам, которых, скорее всего, казнят. — За день лишились четырех работников. И еще неизвестно, сколько куэрдас сгорело.
— Мы делаем все возможное, — ответил Северо. — Пусть одна бригада останется здесь, — приказал он надсмотрщику, — остальных отправь на восточные поля.
— Нам удастся спасти хотя бы часть урожая?
— Постараемся. Там пожары поменьше. Похоже, они подожгли те поля, просто чтобы отвлечь внимание. Все равно не обойтись без раненых. Вам лучше отправиться на нижний батей — так спокойнее. Здесь все под контролем. — Он проводил ее к Маригаланте. — Кстати, отличный выстрел.
— До сих пор не верится, что это я спустила курок, — ответила Ана, глядя в сторону упавшего замертво вола.
— Да еще как! — отозвался Северо, растянув в улыбке крепко сжатые губы. — Я съезжу посмотрю, что происходит в Сан-Бернабе. — Он проверил, на месте ли кобура с револьвером, и подтянул перекинутое за спину ружье. — Эфраин, поедешь со мной. А ты, Индио, проводи хозяйку обратно на батей и оставайся с ней.
— Не надо ему оставаться. Он нужен здесь.
Управляющий кивнул и приказал юноше принести мачете Эфраину.
— Северо, — произнесла Ана, понизив голос, чтобы ее слова не долетели до чужих ушей, — берегите себя. Не забывайте, Консиенсии привиделся человек в огне. Дважды.
Он дотронулся до ее щеки:
— Я буду осторожен. Не забывайте, к своим и черт хорошо относится.
— Ну, если так, нам обоим нечего бояться, — мрачно произнесла она.
Он подсадил Ану в седло и смотрел вслед, пока Маригаланте не скрылась из виду.
Было далеко за полночь. Пожар на Сан-Бернабе, по подсчетам Северо, полыхал по крайней мере часов пять. Он направил Пенумбру по кратчайшему пути, по опушке леса и вверх по склону, — так он приблизится к ферме с тыла. Собаки Синко, Сьете и Очо[9] бежали впереди. Эта дорога была им хорошо известна: хозяин всегда выбирал ее, отправляясь навестить дона Луиса. На узкой, идущей вверх тропе посреди ночи всякое могло случиться, быстро продвигаться не получалось. Несколько раз Северо останавливался, чтобы глаза привыкли к темноте. В одной руке он держал поводья, в другой — револьвер. Эфраин ехал сзади, и, хотя он никогда не причинял ему беспокойства, Северо знал, что не стоит доверять рабу с мачете — не важно, послушный он или нет. Сейчас Фуэнтес пытался вспомнить, когда в последний раз разрешал кому-нибудь ехать у себя за спиной.
Они пересекли сад и уже собирались войти во двор, как собаки с остервенелым лаем бросились в кусты. Северо навел ружье на выбежавшую из тени женщину, которая посла на руках одного ребенка и тащила за руку другого.
Она кричала, пытаясь отвязаться от следовавшего по пятам Синко.
Повинуясь его команде, собака отстала, но Сьете и Очо продолжали тявкать на появляющихся из кустов людей.
— Где остальные? — спросил управляющий, окидывая взглядом темноту.
— Ушли, — ответила одна из женщин.
Северо осмотрел кусты, откуда собаки спугнули еще несколько человек, и, указывая стволом ружья, пересчитал незадачливых беглецов: пять женщин, семеро детей, трое младенцев; два согбенных, еле волочащих ноги старика, у одного нет руки. Высокий мужчина с деревянной ногой, которая была не толще второй, здоровой, вывел слепую женщину. Все крепкие и годные к работе мужчины исчезли. Шесть человек, вспомнил Северо, не считая Яйо и Кике. Он приказал Эфраину слезть с мула и отвести людей на батей.
Собаки окружили их, кусая отстающих или тех, кто порывался сбежать. Сам хозяин поскакал вперед.
Ферма была разрушена. Бараки сгорели дотла, склады и амбары превратились в кучу тлеющих бревен. В воздухе витал запах сгоревших волос и плоти — животные так и остались умирать в загонах. Надсмотрщик Сантос со своей сестрой навеки остались лежать на цементных ступенях дома с перерезанным горлом. В доме все еще бушевал огонь — там точно никто не выжил. Луис, жирный и неуклюжий, после прошлогоднего удара передвигаться самостоятельно не мог. Его перевернутое набок кресло валялось во дворе.
— Северо!
Луис съежился за цементной цистерной напротив дома. Лохмотьями, в которые превратилась его ночная рубашка, он прикрывал причинное место; голые бедра и ноги были покрыты царапинами и кровоточили. Туфли он потерял, зато ночной колпак был на месте. После удара на лице застыла кривая, игривая ухмылка. Даже сейчас, находясь в состоянии плачевном и жутком, он походил на пузатого сатира. Со стонами он вцепился в Северо и, рыдая у него на плече, рассказал, что они били его палками и, приняв за мертвого, бросили в горящем доме. Подтягиваясь на локтях, он выбрался, прополз мимо мертвого управляющего с сиделкой и тащил свое тучное тело по батей, пока не нашел убежище.
Эфраин повел рабов на батей.
