Боевой клич - Юрис Леон (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
— Хороший мужик, — заметил Дэнни, когда генерал уехал на «джипе» в сопровождении коммодора Перкинса. — Свой в доску.
— А те, что помоложе, все ребята что надо, — согласился капрал Флауэрс.
— Можно мы пойдем в кокпит?
— Конечно, только ничего не трогайте, — радушно разрешил капрал. — Так, говорите, вы были в десанте? Представляю себе, что здесь творилось...
— Педро!
— Ну, что там? — сонно спросил Рохас.
— Педро, проснись!
Санитар, ошалевший от сна, вскочил с койки с ножом в руке.
— Тихо, Педро. Это же я, Элкью. Пошли со мной.
— Что случилось?
— Дэнни заболел. Сильный жар.
Санитар схватил свой чемоданчик и побежал за Элкью через весь лагерь третьей роты, на берег лагуны, где стояла палатка связистов.
Была ночь, но Мэрион уже зажег лампу. Энди стоял на коленях перед койкой Форрестера и влажной тряпкой протирал ему лоб.
Дэнни метался в бреду и жалобно стонал. Педро пощупал пульс и измерил температуру.
— Ну что, Педро? Лихорадка?
— Да, тропическая лихорадка, причем в очень тяжелой форме.
— Он почти неделю ходил смурной. Я говорил ему, чтобы отправился в санчасть.
— Вот блин!
— Что же делать, Педро?
— Надо срочно доставить его к врачу. Элкью! Зови Шапиро.
Командир третьей роты не заставил себя ждать.
— Что случилось, Педро? — встревоженно спросил он, врываясь в палатку.
— Плохо дело, Макс, очень плохо. Тропическая лихорадка. Тяжелая форма. Я с таким раньше не сталкивался.
— Так чего же вы ждете? Несите его на «аллигатор» и доставьте к врачу.
— Боюсь, Макс, он не выдержит транспортировки на «аллигаторе». Ты же знаешь, какая это адская машина, Только от грохота помереть можно.
Дэнни, укрытый несколькими одеялами, громко застонал. Его затрясло, лицо посерело и стало мокрым от пота. Он изогнулся и закричал от страшной боли, пронзившей все тело.
— Я слышал, туземцы называют эту лихорадку «костоломной», — подал голос Мэрион.
— Неужели на Лулу нет врачей? — возмутился Шапиро. — Ведь парень умирает!
— Они все на острове Хелен. Док Кайзер ближе всех, но он на Байкири.
— Хватайте один из «джипов». Шпарьте напрямик через лагуны и привезите дока Кайзера.
— Сейчас прилив, и там полно воды, — напомнил Элкью.
— Тогда берите мою амфибию! Только не стойте, как стадо баранов! Делайте что-нибудь, черт вас раздери!
— Макс, если кто-то увидит «дак», то не миновать трибунала...
— Положить мне на трибунал! Если что, валите все на меня!
— Есть, командир! — Педро повернулся к Энди. — Свяжитесь с Байкири. Надо переговорить с доком Кайзером.
...Я как раз дежурил у радиостанции, когда они вышли на связь. Кайзер прибежал на узел связи через минуту и тут же схватил микрофон.
— Как он там?
— Плохо. Жар.
— Сколько дней он болеет?
— Никто точно не знает, но, вероятно, уже несколько дней.
— Боли в спине и в животе?
— Да, конвульсии... и постоянно бредит.
— Тогда это точно лихорадка. Боюсь, мы ничем не сможем помочь.
— Что?!
— Мы не знаем, как лечить эту болезнь, Педро. Давай ему аспирин и попробуй сбить температуру. Больше мне нечего посоветовать.
— Но как же, доктор...
— Я тебе еще раз повторяю, Педро, нам ничего не известно об этой болезни, мы не знаем, что нужно делать.
— Вы не могли бы приехать?
— У меня здесь пятьдесят человек с такими же симптомами.
Педро медленно стащил с головы наушники.
— Идите-ка спать, я останусь с ним, — предложил он остальным.
Они все слышали разговор через усилитель. Шапиро ушел, матеря в сердцах неизвестно кого. Энди, Элкью и Мэрион остались дежурить вместе с Педро.
Дэнни метался в бреду всю ночь, непрерывно повторяя имя жены: Кэтти... Кэтти... Кэтти... Голос его постепенно слабел, а под утро он сбросил с себя одеяла и сел на койке с открытыми остекленевшими глазами. Педро силой уложил его на место и сделал все возможное, чтобы сбить температуру до следующего приступа.
Утром температура немного спала. Рохас счел это хорошим признаком и даже позволил себе немного вздремнуть, когда в палатку ворвался босой и заспанный Маккуэйд.
— Педро, загляни в мою палатку. У одного из ребят сильный жар и, по-моему, он умирает.
Рохас быстро собрал лекарства.
— Спасибо, Педро.
— Когда он придет в себя, заставьте его выпить как можно больше сока. У него обезвоживание организма. А я вернусь, как только смогу.
Дэнни открыл глаза. Все вокруг было как в тумане. Он попытался что-то сказать, но из груди вырвался только хрип. Сильные руки приподняли его, и он почувствовал на губах вкус сока. Присмотревшись, Дэнни различил лицо Хуканса. Все плыло перед глазами, и он напрягся, чтобы стряхнуть с себя эту бредовую пелену. И тут же кинжальная боль прокатилась по всему телу.
— Тихо... тихо, братан. — Энди обнял его за плечи. — Выпей еще сока.
С трудом проглотив пару глотков, Дэнни, тяжело дыша, привалился к груди Энди.
— Я умру...
— Да ты что, спятил?
— Я знаю... я умру.
Элкью стало не по себе от уверенности Дэнни и от того, как страшно осунулось его лицо.
— Это то же самое, что и малярия, так что держись, старик, — бодро сказал Джонс. — Пару дней, и будешь на ногах.
И тогда Дэнни заплакал.
Энди, Мэрион и Элкью молча смотрели, как слезы катятся по его небритым щекам, и холод жуткого предчувствия охватил их сердца. Они так привыкли видеть Форрестера сильным и уверенным в себе, что вид Форрестера сломленного, Форрестера, воющего от боли, как побитая собака, просто ошарашил их.
— Все болит... все больно... Я хочу домой... А мы все воюем и воюем... Мы никогда не вернемся... никогда...
— А он прав, черт возьми, — прорычал Энди. — Если нас и отправят домой, то уже в гробу.
— Ты-то чего завелся? — укоризненно спросил Элкью, но Энди уже понесло.
— Сначала Ски, потом Левин и Бернсайд. Думаете, на этом конец? Как бы не так! Корпус всех нас сожрет. Если не получишь пулю, то сдохнешь от лихорадки, дизентерии, сгниешь в джунглях!
— Тебе просто жаль самого себя, — тихо заметил Мэрион.
— Ну и что? Морпехам запрещено жалеть себя? Запрещено тосковать по дому?
