Разведчики - Чехов Виктор Григорьевич (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗

Из кабины переднего грузовика вышел пожилой капитан.

— Кто такие? Пленные?

Шохин вытянулся по-военному:

— Разведчик, старший сержант Петр Шохин и красноармеец разведчик Юрий Валюшко. Сброшены в Восточную Пруссию для выполнения особого задания.

— Оружие сдайте.

Расспросив Шохина о ферме, капитан велел ему и Юрию подождать прибытия командира полка.

Они прошли в большую комнату нижнего этажа фермы. Там уже суетились у полевых телефонов связисты; радист, установив антенну, тянул в открытое окно провод к приемо-передатчику.

Осмотрев помещение, капитан распорядился:

— Для товарища полковника приготовить верхнюю комнату. Багаж из машины не выносить… — И обратился к Шохину: — Подождите пока здесь, командир полка скоро прибудет.

Красноармейцы искоса поглядывали на разведчиков, но не заговаривали с ними. Шохин тоже молчал, а как бы хотелось вдоволь наговориться, послушать, что делается на Родине.

Шохин опустился на стул. Против него на стене — семейные фотографии. Он посмотрел на них и нахмурился. Живы ли мать и Оксана? Найти бы их! Кончится война, и приедет он с Катей в Деснянск к матери, к Оксане. Как они будут рады. Мать полюбит Катю, такую прямую, честную. Думают ли о нем, может быть, они считают, что он погиб? Нет, они ждут его. Но он еще повоюет! Узнать бы подробности продвижения наших войск! Петр уже хотел обратиться к сидевшему недалеко красноармейцу, но в это время во дворе послышалась отрывистая команда и голос капитана.

«Командир полка приехал», — одновременно подумали Шохин и Юрий.

Андроников вышел вместе с замполитом.

— Теперь, когда сломлено сопротивление противника на реках Дайме и Алле до самого Фридланда, — к Кенигсбергу прямой путь, — продолжал он разговор. Увидев Шохина и Юрия, остановился.

— Разведчики?

— Так точно, товарищ гвардии полковник, — ответил Шохин.

— Хорошо, сейчас вас позову.

Капитан показал на лестницу:

— Ваш кабинет наверху, товарищ гвардии полковник.

Оба поднялись на второй этаж. Отсюда уже успели убрать всю лишнюю мебель, оставив только столы и стулья. Андроников раскрыл окно.

— Пожалуй, скоро стемнеет, — проговорил замполит. — Я сказал, чтобы принесли аккумулятор, наладили свет. — Он понизил голос: — Думаю расспросить этих людей, когда будет посветлее. — Помолчав, с сожалением сказал: — Не придется нам участвовать в штурме Кенигсберга.

— Зато в штурме Берлина будем участвовать, — оживленно откликнулся Андроников. — Полученный приказ о переброске нашего полка в распоряжение командования Первого Белорусского вполне своевременен. Здесь, в Восточной Пруссии, с выходом наших войск на побережье Фришес-Гаф, для гитлеровцев отрезаны все пути отступления. Правда, у них еще остались нити связи через залив Фришес-Гаф и косу Фришес-Нерунг. Но и это для них также мало надежно. Окруженные гитлеровские части долго не продержатся.

В дверь постучали. Получив разрешение, вошли связисты. Поставив у стены аккумулятор, они быстро провели провода к двум лампочкам, укрепив их над столами.

— Можете идти, — разрешил Андроников. — Передайте внизу, пусть один из разведчиков подымется.

Скоро Шохин вошел в комнату, остановился у стола:

— Старший сержант Шохин явился по вашему приказанию.

— Садитесь, — показал Андроников на стул. — Рассказывайте все по порядку.

Шохин говорил не спеша, не останавливаясь и не путаясь в описываемых событиях. Когда дошел до сообщения о гибели Гладыша, Андроников взволнованно переспросил:

— Погиб Гладыш?

— Да.

— Хороший был офицер, — покачал головой полковник, обращаясь к замполиту.

Шохин посмотрел удивленно и, вместе с тем, радостно: значит, полковник знал Гладыша!

— Рассказывайте, что было потом, — не поднимая от блокнота головы, распорядился Андроников.

— Вдвоем с Валюшко мы стали партизанить. Подорвали эшелон около станции Хейдекруг, подожгли там же две автомашины, уничтожили до десятка фашистов.

— Товарищ гвардии полковник, прикажите связаться по радио с нашим штабом, — попросил Шохин, закончив рассказ. И сообщил позывные.

— Хорошо, идите. Можете отдыхать, — кивнул командир полка и велел позвать Валюшко.

Шохин встретился с Юрием на лестнице:

— Юрко, я внизу лягу, прямо глаза закрываются. Отосплюсь!

Спустившись в кухню, нашел на полу свободное место у стены, разостлал свое пальто и, едва лег, уснул крепким сном.

Волнуясь, рассказывал Андроникову Юрий обо всех событиях последнего времени. Особенно подробно описал местонахождение землянки, в которой остались рация и боеприпасы.

— Наши уж, наверно, там! — улыбнулся Андроников, глядя на молодое возбужденное лицо Валюшко.

— Вашего товарища давно знаете? — спросил Юрия замполит.

— С июня сорок второго. Он был сброшен для разведки к нам на Украину, вместе с капитаном Гладышем…

«Неужели Шохину не доверяют?» — обида за товарища охватила его.

— Фашисты расстреляли отца Шохина, — хмуря брови, проговорил Юрий. — Мать и сестру на каторгу угнали… Сколько орденов Шохин имеет… У капитана Гладыша помощником был.

— Можете идти, — выслушав Валюшко, сказал Андроников и, повернувшись к замполиту, добавил: — Очень жаль Гладыша. Опытный был разведчик. И человек замечательный. Я с ним в Вязниковском госпитале познакомился… А эти двое, видимо, хорошие, бывалые разведчики.

Вошел вызванный шифровальщик.

Андроников вырвал из блокнота исписанную страничку:

— Зашифруйте и передайте в штаб дивизии. А эту вот радиограмму передадите… — он посмотрел на часы, — в двадцать два ноль-ноль. Волна и позывные указаны.

— Выступаем завтра на рассвете? — спросил замполит, когда шифровальщик вышел.

— Да, полк на рассвете, а сейчас пятая рота и взвод разведчиков выходят.

— Пойду проверить готовность подразделений.

Взволнованный шел Синюхин к командиру полка. Берлинское направление! Участвовать в штурме Берлина, в разгроме фашистского логова! Обо всем этом он сегодня же напишет капитану Марину в ответ на его письмо с заставы. Хотелось бы написать и Петру, да где он сейчас? Как легко и свободно дышится… Синюхин остановился. Уже густые сумерки спустились на землю. Издалека доносились глухие перекаты орудийной стрельбы.

«Теперь уже скоро конец войне. Встретимся!» — подумал Синюхин, входя во двор фермы.

У стены большой комнаты, прямо на полу, спали двое штатских, укрыв лицо кепками. «Может, переодетые гитлеровцы? Последнее время многие из них в штатское рядятся», — покосился Синюхин, проходя за капитаном к лестнице, ведущей во второй этаж дома.

— Гвардии лейтенант Синюхин явился по вашему приказанию, — доложил он.

— О выступлении извещены?

— Извещен, товарищ гвардии полковник.

— Люди ваши готовы?

— Так точно, готовы, товарищ гвардии полковник.

— Вы с разведвзводом поступаете в распоряжение комроты пять.

— Слушаюсь.

— Автобиографию написали? — уже другим тоном спросил Андроников.

Синюхин молча достал из планшетки сложенную вдвое бумагу и подал командиру полка.

Полковник встал, подошел к Синюхину.

— Я доложил командованию о вашем подвиге при прорыве укреплений на Дайме и представил вас к награде.

— Служу Советскому Союзу! — ответил Синюхин. Секунду переждав, спросил: — Разрешите обратиться, товарищ полковник?

— Говорите.

— Прошу наградить моих разведчиков: Москаленко, Стрелкова, Антипова… — он хотел еще сказать, что таких героев не всегда встретишь, но полковник мягко прервал его:

— Ваше ходатайство будет удовлетворено, товарищ гвардии лейтенант, — и, как бы подтверждая мысли Синюхина, добавил: — Хорошие у вас ребята… Идите, готовьтесь в поход.

— Значит, на Берлин, товарищ гвардии полковник? — не вытерпел Синюхин.

— На Берлин! Под Кенигсбергом у нас большие силы. Хотя взятие этой крепости — трудная задача, весьма трудная!

— Нет таких крепостей, которых не взяли бы большевики! — весело отозвался Синюхин. Уж очень он был рад переброске на Берлинское направление.