Обратная сторона войны - Сладков Александр Валерьевич (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
– Как отступать будем, Саня?
Эх, жили бы мы на Ханкале – без вопросов. Прыгнули в вертолет – и через тридцать минут приземлились бы в Моздоке. А тут надо было ехать по земле. Как? Везде банды гуляют, как в восемнадцатом. Даже не боевики, а банды. Машины сбиваются в караваны, чтоб не страшно было, и пробиваются в Дагестан, в Осетию. Тут неделю назад оператор НТВ погиб, Женя Молчанов. В Назрань ехал. Говорят, автокатастрофа. Я этому не верю. Дорога уж больно опасная. Мы решаем дуть через Малгобек.
– Ты, Фукс, главное, не останавливайся, гони.
– Да знаю я!
Фукс, щурясь от табачного дыма – в углу рта его торчал вечный бычок, – выжимает сцепление и переходит на четвертую передачу. Мы уже почти проскочили. Осталось проехать лесопосадку. Мрачное место, как раз пригодное для засад и грабежей.
Вдруг «копейка» Фукса начинает забирать влево. Сильней и сильней.
– Колесо…
Машина встает, мы живо выскакиваем и выкидываем все из багажника, чтоб достать запаску. Минута-другая, и бородатые могут нагрянуть. На добычу. Вадик подчеркнуто спокойно курит.
– Все форсишь?
– А чего бояться?
– Ничего. Перережут тебе горло, и все. И удивятся – кроме грязных трусов в твоем чемодане ничего не найдут.
– Почему, у меня еще флаг есть черный. Трофейный, помнишь, менты подарили?
– Вот тебя на нем и повесят.
– Я не боюсь.
– А я боюсь. Надоел ты мне со своим Грозным. Комфорт! То фугасы, то бандиты.
Хватит!
После недельного отпуска мы опять переехали на Ханкалу.
Газетный комбат
Нас перебросили в Дагестан. Все тот же Радуев напал на аэродром внутренних войск в Кизляре. Потом почувствовал, что его прижимают, и по традиции, заведенной у полевых командиров, захватил городскую больницу. Все как и в Буденновске – сотни больных людей под дулами автоматов. Только закавыка в том, что дагестанцы привечали чеченцев всю войну: кормили беженцев, посылали соседям гуманитарную помощь, да и что юлить – укрывали боевиков. А тут нож в спину – захват заложников.
Радуев пообещал превратить Кизляр в «дым и пепел», и ему дали девять автобусов, для боевиков и заложников, и отпустили. Правда следом отправили «Альфу».
И «Вегу» – бывший «Вымпел». Боевики доехали до села Первомайского, а на границе с Чечней прилетел вертолет и бабахнул ракетами перед колонной. Радуев дал команду остановиться. Разоружил ближайший милицейский блокпост с сибирскими милиционерами и окопался в селе. Все, пожалуйста, выковыривайте.
В Кизляр мы не успели. Осели в селе Теречном, что в километре от Первомайского. И началась нудятина. Радуевцев окружили. Переговоры, договоры…
А войск вокруг все больше и больше. Репортеры понаехали со всего мира. Немцы, англичане, американцы. Как и в Гудермесе, штаб встал где-то там, вне досягаемости. К руководителям не пробьешься. День-ночь без новостей. Опять день-ночь, все та же картина. А в Москву-то надо что-то перегонять. Я уж было начал вести ежедневную хронику милицейской овчарки: сколько она за день репортеров перекусала, которые желали прорваться в Первомайское. Действительно, черный пес быстро набирал очки.
Но тут приехали специалисты из ФСБ, стали давать интервью, и кое-какая информация появилась. Работа пошла повеселей.
Тут из «Вестей» звонок – главный редактор Нехорошев.
– Сладков, мы к тебе ПТС выслали, встречай. Там и монтажка, и перегон.
Наша ПТС в Хасавюрте
Слава тебе, господи. Так можно работать. Передвижная телевизионная станция – это не хухры-мухры. Такие из Кремля трансляции ведут, и уж тут в Дагестане как-нибудь справимся. А то всякий раз для перегона материала нужно было ехать в Махачкалу, перекидывать картинку в Баку, там они записывали видео на бытовую кассету, перевозили в другое место и уже оттуда высылали в Москву. Представляете себе качество и оперативность? Но я рано обрадовался. Реальность оказалась полна шероховатостей. Как только ПТС заехала во двор телеграфа Хасавюрта, где мы ее ждали, появились два западных гражданина. И начали объяснять, что это их ПТС.
– Мы ест арэндовать этта тарелька!
Я полез драться. Разняли. Пошел звонить Нехорошеву. Даже сквозь тысячи километров я ощущал, как он беспомощно скреб затылок.
– Да, Сладков, ПТС уже не наша.
– Как же так?!
– Вот так. Товарищ Таубе, пока она ехала, успел ее сдать в аренду «Евроньюз». Ты давай как-нибудь найди с ними общий язык.
– Я их сейчас убью.
– Нет-нет-нет. Договаривайтесь.
Я вернулся настолько злым, что западники, хоть и заплатили деньги, но согласились использовать ПТС с «Вестями» на паритетных началах. И пошла горячая вода… То мы везем кассеты, то англичане-американцы. То мы монтируем картинку, то они. Экипаж ПТС терял сознание от усталости. Но это война. Кстати, не обошлось без некоторого пассажа. Все дело было в рыжем немце. Он каждую ночь становился к микрофону на черном фоне под софитами и стращал жителей Дойчланд. Мол, здесь кошмар, здесь ужас. А наш водитель, товарищ Окунев, взял в аренду в ближайшем ларьке маску вурдалака, натянул ее и выполз из темноты в ходе очередного сеанса связи с Германией. Рыжий опять – мол, кошмар, а на заднем плане – пожалуйста, подтверждение. В итоге в Берлине – шок, в Хасавюрте – скандал. Пришлось мне, как старшему, давать честное слово, что выход вурдалака не повторится. Хотя, положа руку на сердце, признаюсь: внешность у Сереги Окунева такая, что, если бы он вышел из ночи без маски, эффект мог быть и посильнее. Тем не менее он оставил немца в покое.
А в Первомайском разворачивалась реальная трагедия. Боевики загнали заложников в частные дома. Сами сдаваться не хотели. Рыли окопы. Фактор внезапности был утерян. Что делать? Штурмовать? Так это не школа, не больница. Это настоящий укрепрайон. Чекисты говорили: вы его для нас возьмите штурмом, и тогда мы освободим заложников из каждого дома. Военные отвечали: а чегой-то мы должны воевать в Дагестане? На каком основании? В общем, все тянули время.
Все разрешилось пятнадцатого января. Федеральные силы начали штурм.
Знаете, когда «Альфа» идет освобождать заложников – не дай бог с кого-то из них хоть волосок упадет. Это приравнивается к провалу. А тут в Первомайском сначала в сторону террористов били ракетами вертолеты. Ну, а потом уже и «Грады», и гаубицы «Де-30», и минометы. Вот вам и освобождение заложников. Мы, репортеры, сидели на небольшом валу у села Советское, когда пехота Буйнакской бригады натурально пошла в атаку.
С Вадимом Андреевым под Первомайском. В сотне метров от нас идет бой
Вадик Андреев улегся на единственный имеющийся у нас бронежилет и снимал. Нас от села отделяло километра полтора черноземного поля. Я задумался: «Видимо, придется идти. Далековато. А еще и броник нести». Пока собирался с духом, оператор из ITN разделся по пояс, снял с себя белоснежную майку и, опять одевшись, натянул ее поверх куртки. И пошел. Прямо по полю в село. Тут из камышей вынырнул мой старый приятель Тетерин. Надо же, и он здесь.
– Серега, в село пойдешь?
– Саня, у меня даже бронежилета нет.
– Как нет? Вадя, а ну-ка вставай. Вот тебе, Серега, броня!
И мы зачавкали по раскисшей пашне в горящее Первомайское. За нами и CNN, и НТВ, и остальные. Когда дошли до окраины, уткнулись прямо в арьергард наступающей пехоты. Оглянувшийся зачем-то прапорщик увидел наше войско и ужаснулся. Ярко-синие, красные, желтые, оранжевые пуховики. Камеры на штативах, микрофоны на длинных удочках. Ну прямо как на футбольном матче. Прапорщик поднял вверх на вытянутой руке автомат и закричал:
– Ну-ка нах… отсюда!!! Сейчас начнется обстрел! Уходите!!!
Тетерин так и запечатлел его. Знаете, что подписали под фотографией в «МК»? Вот, пожалуйста: «Комбат поднимает в атаку».
