Гвардии «Катюша» - Бороданков А. П. (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
Подсчитали вместе с Князевым все возможности, сняли на погрузку хозяйственников, писарей, весь личный состав склада. Все автомашины проверили, привели в полную исправность. Стоило хоть одной на короткое время выйти из строя — не уложились бы в срок.
Составили четкий график, организовали непрерывный подвоз снарядов на набережную по «челночной системе». Ни одна минута не была потеряна при подаче ящиков на баржи. Своими силами изготовили простейшее оборудование для облегчения погрузки. Трудно, например, опускать ящики на дно баржи, — приспособили деревянные спуски.
Любо было смотреть, как трудятся люди.
Ровно в 24.00 буксиры с баржами отправились в путь. К утру они благополучно прибыли на место.
Князев был отважным офицером. Не раз я видел, как он хладнокровно и решительно действовал под огнем врага.
…Фашисты бомбили станцию Веймарн. Горели вагоны со снаряжением и боеприпасами, рвались снаряды. Князев со своими солдатами, пренебрегая опасностью, вытаскивали из огня все, что можно сохранить, спасали снаряды.
Многое сейчас вспоминается о тех далеких днях. И то, какой страх наводили на врага своими сокрушительными залпами наши боевые установки. И то, с какой любовью говорили бойцы всех родов войск о легендарных «катюшах». И то, какую заботу о наших частях проявляли командование фронта и Ленинградская партийная организация.
В трудный час я нередко по поручению командующего ГМЧ отправлялся в Смольный. Не было случая, чтобы заботы реактивных частей оставались без внимания, чтобы их нужды не удовлетворялись.
Простое русское имя Катюша, которым народ назвал новое грозное советское оружие, открывало двери и сердца всех, к кому мы обращались.
Все понимали, что значит в бою залп реактивных минометов.
В. И. Савельев,
кандидат военных наук
ПОЛК НАЗВАЛИ КРАСНОСЕЛЬСКИМ
Ранним утром 3 января 1944 года меня вызвали в штаб 54-го отдельного гвардейского минометного дивизиона 38-го гвардейского минометного полка. Он располагался в одном из домов на Международном (ныне Московском) проспекте, примерно напротив здания, где сейчас находится Московский райком КПСС.
Через 10–15 минут я переступил порог штабной комнаты, куда уже прибыли командиры батарей старшие лейтенанты А. В. Карпов и И. И. Сергеев, а также командиры других подразделений. Здесь же были начальник штаба дивизиона старший лейтенант А. В. Зверев и заместитель командира дивизиона по политической части капитан И. П. Котов.
Командир дивизиона капитан В. Ф. Растроста, убедившись в том, что все вызванные собрались, начал совещание со слов: «Товарищи офицеры, день, которого мы с нетерпением так долго ждали, наступил. Нам предстоит совместно с другими частями разгромить немецких оккупантов под Ленинградом и освободить Ленинградскую область от врага!»
А затем он познакомил нас с задачей, поставленной дивизиону, и определил роль и место каждого подразделения в ее выполнении. Дивизион, действуя в составе полка, должен был в период артиллерийской подготовки подавить живую силу и огневые средства в опорных пунктах, артиллерийские и минометные батареи фашистов перед участком прорыва 30-го гвардейского стрелкового корпуса и в ходе наступления поддержать боевые действия частей 64-й гвардейской стрелковой дивизии.
Началась тщательная и всесторонняя подготовка к боям.
Мне, как начальнику разведки дивизиона, пришлось заниматься организацией разведки расположения противника, и в первую очередь районов, по которым планировались наши огневые удары.
В течение 4–6 января был выбран и оборудован наблюдательный пункт на северо-восточных скатах Пулковских высот. Местность была покрыта густой сетью траншей, ходов сообщения и отсечных позиций. На поверхности вместо могучих и стройных сосен, ранее растущих здесь, одиноко и сиротливо торчали обгорелые стволы. Этот пейзаж дополняло множество воронок — следов вражеской артиллерийской «обработки» района нашей обороны.
С 7 января началось изучение вражеской группировки. В порядке взаимодействия к нам поступала информация о противнике от общевойсковых штабов 30-го гвардейского стрелкового корпуса и штабов артиллерийских частей. Анализируя получаемые материалы и сопоставляя их с данными своей разведки, мы пришли к выводу, что на направлении наступления наших войск враг создал сильную оборону с мощными долговременными сооружениями. Глубина главной полосы составляла 4–6 км. Передний край прикрывался проволочными заграждениями и минными полями. Каждый узел сопротивления и опорный пункт этой полосы имел большее количество орудийных и пулеметных дзотов, а на важнейших направлениях были сооружены доты. Плотность дзотов и дотов в первой полосе обороны достигала 8 — 12 на километр фронта, из них до 10 % были железобетонными. В 6—10 км от главной полосы обороны проходила вторая, которая состояла из отдельных опорных пунктов. Для создания узлов сопротивления и опорных пунктов гитлеровцы использовали все населенные пункты на переднем крае и в ближайшей глубине. Особенно мощные узлы сопротивления были созданы в районах Урицка, Красного Села, Большой Виттоловки, а также Вороньей горы.
Пока разведчики занимались своим делом, огневые взводы под руководством лейтенантов И. Н. Шахрая и А. М. Лукошина оборудовали позиции для боевых машин и хранилища для боеприпасов. Эта работа проводилась обычно в ночное время со строгим соблюдением мер маскировки. К 8 января, несмотря на трудный болотистый грунт, удалось отрыть неглубокие капониры для боевых машин, оборудовать укрытия (погребки) для хранения снарядов и подъездные пути к огневым позициям.
Значительное место в подготовке к боевым действиям занимала партийно-политическая работа, направленная на создание наступательного духа у личного состава, воспитание готовности до конца выполнить свой священный долг перед партией и Родиной.
Неизгладимый след в памяти оставила встреча с рабочими и служащими ленинградского механического завода «Главхлеб», организованная по инициативе партийной и комсомольской организации полка.
Это предприятие шефствовало над нашей частью с июня 1942 года; располагалось оно на Обводном канале, напротив завода «Красный треугольник».
В период блокады механический завод вместо оборудования для хлебопекарной промышленности выпускал мины различных калибров. К началу 1944 года здесь в основном трудились женщины и подростки, не имеющие достаточного производственного опыта, но все они горели страстным желанием в трудную годину сделать все возможное для победы.
Вспоминается такой случай. В декабре 1943 года мне с группой солдат и сержантов довелось побывать на заводе и познакомиться с работой ряда цехов. Войдя в цех, где изготовляли корпуса мин, мы были поражены увиденным. В огромном, душном и плохо освещенном помещении теснились прижавшиеся друг к другу станки, на которых работали в основном девушки и ребята. Я заметил, что за одним из ближайших к нам станков деловито распоряжается хрупкая девушка с большими выразительными глазами на бледном и очень миловидном лице. Ее небольшую фигуру плотно облегал халат, голова была аккуратно повязана косынкой.
— Константин Иванович, — обратился я к сопровождающему нас директору завода, — кто это?
— Это наша самая юная стахановка — Лиля Качалова, — последовал ответ.
— Сколько же ей лет?
— Недавно исполнилось четырнадцать!
— Всего четырнадцать! А как же она справляется с таким сложным делом?
— Справляется отлично. Задание перевыполняет в полтора раза, а в прошедшем месяце выполнила план даже на сто шестьдесят два процента.
А вот обратите внимание на девушку, которая трудится справа от Лили. Это Аня Брыль. Она выполняет план, как правило, на сто шестьдесят — сто восемьдесят процентов. И так работает большинство наших молодых рабочих, — завершил разговор Константин Иванович.
Посетив цехи и побеседовав с рабочими, мы воочию убедились, что ни отсутствие необходимых условий труда, ни холод, ни постоянное недоедание — ничто не смогло сломить воли мужественных тружеников завода.
