Сыновья полков (Сборник рассказов) - Козлович Войцех (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Вскоре Малый так хорошо знал Жолибож, что мог пройти всюду даже темной ночью. А это были далеко не обычные прогулки по знакомым с детства улицам. Надо было знать, какие отрезки пробегать, а где требовалось проползти по неглубокому рву связи, чтобы не достала тебя очередь из автоматов гитлеровцев. Надо было знать лабиринт дворовых переходов, дыры в сетках, огораживающих территорию покинутых вилл, проходные ворота домов или пробитые проходы в подвалах, которые стали тайными дорогами сражающегося района.
Это правда, Малый не сражался с оружием в руках. Только в последние дни получил он советский автомат от умиравшего солдата. Автомат был слишком тяжел для его детских рук, но Эдек тащил его за собой, согнувшись под тяжестью запасного диска с патронами, который он повесил себе на шею…
Можно было на пальцах сосчитать те выстрелы, которые сделал по врагу солдат Армии Людовой Малый во время восстания. Но этот тринадцатилетний мальчик помогал своим старшим товарищам, как мог. В меру своих сил, а часто и сверх этих сил. За этот повседневный героизм, за солдатскую выдержку во время восстания освобожденная Родина наградила его позже Крестом Храбрых…
Он спал где придется и когда придется. Ел, когда его кормили взрослые повстанцы: во время выдачи еды его вообще никогда не было в штабе. Его роль в борьбе с оккупантами заключалась в постоянной готовности связного выполнить задание командования. Никогда не жаловался, что устал.
Шел, когда надо было проводить кого-либо на позицию повстанцев. Когда надо было, относил донесения. Вызывал нужных людей на заседание штаба. Относил гранаты, боеприпасы, иногда бюллетени. Поручения выполнял в любое время дня и ночи. Он не отступал, когда дорога вела через район города, контролируемый немцами.
Но один раз встречал он на своей дороге убитых. Иногда ночью натыкался на тела погибших. Но не боялся ни мертвых, ни темноты. Только живые могли быть опасны. Часто гнали его немецкие выстрелы. Часто немецкие патрули проходили так близко, что он боялся, как бы не услышали они стука его сердца.
Не один раз мечтал он, чтобы все это, наконец, закончилось. Иногда ему даже казалось, что победа близка.
Однажды кто-то принес весть, что на берегу Вислы высадились солдаты Войска Польского. Были слышны даже выстрелы, хотя они вскоре умолкли. Все думали — очередной слух. И не знали, что недалеко от них гибли понесшие большой урон солдаты 6-го полка 2-й дивизии Войска Польского, тщетно стараясь удержать плацдарм и установить связь с восставшими.
И все-таки связь была налажена. Как-то ночью на пражский берег поплыли капитан Кароль (Венцковский) и Струга, связная Армии Крайовой. Офицер Армии Людовой вскоре вернулся на Жолибож с радиостанцией, которая дала возможность с той поры поддерживать связь между повстанцами и советскими и польскими войсками.
По ночам теперь часто тарахтели неутомимые «кукурузники», доставляя повстанцам грузы. А советская артиллерия, получая координаты от радиостанции капитана Кароля, вела огонь по позициям немцев.
Но и в плохих вестях недостатка не было. После капитуляции Старувки 23 сентября пал Чернякув. Четыре дня спустя — Мокотув.
Все более опасной становилась работа связных. Неприятельская артиллерия вела обстрел с трех направлений — из Белян, Повонзек и Старого Мяста.
Эдек быстро сообразил, что гитлеровцы начинают наступление. Все чаще случалось так, что Малый не мог передать приказ тому, для кого он предназначался. Все чаще помимо донесений слышал он от командиров частей устные, полные мольбы, просьбы:
— Расскажи там в штабе, что у нас здесь творится.
А творилось страшное. Не было еды, медикаментов, боеприпасов.
Иногда Малому, чтобы доставить несколько гранат, приходилось проделывать весь путь до позиций аловцев под беспокоящим огнем артиллерии. Иногда он возвращался в штаб, чтобы доложить майору Шведу, что повстанцы оттеснены немцами. Силы вражеской танковой дивизии в четыре раза превосходили силы повстанцев на Жолибоже.
Однажды ночью Малый возвращался от «полицейских домиков», куда он отнес несколько бутылок с бензином. Он очень устал, все последние дни беспрерывно бегал с донесениями и приказами. Беспокоил уже не только артиллерийский огонь. Кольцо немецкого окружения сжималось все теснее. С каждым часом уменьшалась территория, которую обороняли повстанцы… У Малого на этот раз совсем не было сил, чтобы вернуться в штаб. Он услышал голоса людей, идущие откуда-то из темноты. В каком-то подвале увидел старушку, сидевшую в глубоком кожаном кресле.
— Бабуся, я на минутку, — сказал он, свертываясь клубочком на полу.
Разбудило его беспокойное потряхивание:
— Вставай же, наши уже ушли! Немцы идут!..
Он бросился прочь, но от лестницы еще вернулся за своей упавшей под кресло каской.
Повстанцы отступили на нижний Жолибож. Мальчик был голоден. В одном из домов он отыскал хлеб, но такой черствый, что пришлось нарубить его на куски топором. Этот завтрак был прерван нарастающим гулом. Он выглянул в окно. И в конце улицы увидел танки…
Штаб Армии Людовой был уже на новом месте. Одни говорили: отступаем за Вислу. Армия должна дать лодки для эвакуации. Другие — что вечером будет подписана капитуляция. Было уже далеко за полдень. Немецкая артиллерия прекратила огонь. Царила такая тишина, что просто не верилось. Малый со своим автоматом расположился перед воротами штаба. Паренек спокойно сосал конфету, которую дала ему знакомая санитарка. Вдруг он вздрогнул. По улице шли несколько военных. Но только откуда этот мундир? Это же гитлеровский офицер! Произошло замешательство. Кто-то крикнул: «Бей!»
Польские офицеры и с ними немец быстро прошли и скрылись в вилле, где разместилось командование Армии Крайовой.
В тот же вечер была подписана капитуляция восставшего Жолибожа.
А потом из штаба Армии Крайовой вернулись офицеры. Тотчас же распространилась весть:
— Пробиваемся к Висле!
На прорыв решились идти несколько десятков солдат Армии Людовой.
— Пойдут только те, кто сможет выдержать, — предостерег майор Швед. — Остальные присоединятся к частям Армии Крайовой или к гражданскому населению.
Когда объявили сбор добровольцев, Малый встал в конце второй шеренги. Но у Шведа был острый глаз:
— А ты что тут делаешь? Пойдешь с гражданским населением!
На споры не было времени. Мальчик сквозь слезы ответил «Есть!», но в штаб не пошел, стараясь только никому не попадаться на глаза. Аловцы решили пробиваться вечером, а перед этим должен был состояться артиллерийский обстрел с пражского берега, чтобы проложить им дорогу к Висле.
Малый тоже рассчитывал на темноту. Когда группа собралась уходить, он спрятался за спину широкоплечего солдата. Ему очень хотелось взять с собой противотанковое ружье, но он не смог бы его донести.
Артиллерийский обстрел действительно состоялся, а когда огонь начал ослабевать, они двинулись по Дзенникарской улице к огородам. Малый старался держаться в конце группы, он не хотел, чтобы майор Швед его заметил. Вскоре они добрались до зарослей деревьев и кустов. Группа рассыпалась, люди бежали, стараясь производить как можно меньше шума: в каком-то месте они должны были пройти через расположение немцев. Вдруг Малый остановился. Что-то белело в кустах. Но это оказался парашют от сброшенного контейнера. Малый побежал за остальными. Они пересекли какое-то шоссе, мальчик решил, что это, наверное, дорога из Цитадели на Беляны. Он наскочил на колючую проволоку, из которой едва сумел выпутаться, но потерял при этом шапку. Вернулся за ней, сам не зная зачем.
Вдруг он увидел перед собой темный барьер — это был Привисленский вал. Кругом раздавалось тяжелое дыхание. Рядом с ним бежали Швед и сержант Куба (Генрик Янковский). Мальчик скользил по мокрой от росы траве, карабкаясь на четвереньках вверх по насыпи, чуть ли не касаясь носом земли. А почти на самом верху осветительная ракета заставила их прижаться к земле. Падала она долго-долго, и зеркальное отражение где-то впереди усиливало ее свет. Там была Висла.
