Какое надувательство! - Коу Джонатан (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
— Утро. — Через несколько шагов остановился, снова повернулся к нам и уточнил приветствие: — Добрый день, мне следовало сказать. — После чего — еще одна запоздалая мысль: — Вы не посмотрите тут за моими вещами? Если посидите еще минутку-другую?
Акцент у него был северный — я бы решил, манчестерский. Фиона ответила:
— Посмотрим, конечно.
— Как ты думаешь, сколько ему? — тихонько спросил я, когда он, не вздрогнув ни единым мускулом, шагнул на ледяное мелководье. — Семьдесят? Восемьдесят?
Через секунду он нырнул, и мы видели только, как в волнах подскакивает его покрасневшая лысина. Плавал он недолго — минут пять: начал с расслабленного брасса, перешел на энергичный кроль, десять-двенадцать раз проплыл таким манером один и тот же отрезок взад-вперед, а к берегу вернулся лениво, на спинке. Коснувшись гальки, перекатился на живот и выкарабкался на берег, растирая руки и хлопая по дряблым предплечьям, чтобы восстановить кровообращение.
— А сегодня бодрит, — сказал он, проходя мимо нас. — И все равно пропускать нельзя. Я без моциона не могу.
— Вы что — каждый день так? — спросила Фиона.
— Каждый — последние тридцать лет. — Старик вернулся к стопке одежды и принялся растираться полотенцем. — Положил себе за правило — первым делом с утра. Сегодня, конечно, все иначе с этим Рождеством и прочим. Полный дом внуков, я вот только сейчас удрал, а то все подарки ведь нужно было посмотреть.
Фиона отвела взгляд, когда дед начал мучительный труд — стягивать плавки, придерживая на месте полотенце.
— А вы отсюда будете? — спросил он. — Или так приехали?
— Мы из Лондона, — ответила Фиона.
— Понятно. От суеты решили удрать. Почему бы и нет, собственно? Вопящие детки, бабушка ломает зуб об грецкий орех — это для вас чересчур.
— Ну, что-то вроде, да.
— Не могу сказать, что я вас упрекаю. У нас-то в доме с утра чистое безумие. — Дед вдавил на несколько дюймов пузо в себя и затянул ремень. — Жену вот только жалко. Индюшка, жареная картошка, начинка да два блюда с овощами на четырнадцать человек. Не много ли от женщины хотите?
Фиона спросила, не мог бы он порекомендовать, где здесь можно пообедать, и дед назвал какой-то паб.
— Там будет битком, учтите, но хозяин — мой друг, поэтому если меня упомянете, вам, может, уголок и найдется. Скажете, Норман прислал. И на вашем месте я бы здесь долго не засиживался. Идите-ка, покажу, куда вам надо.
Мы поблагодарили его и, как только он покончил с одеванием и аккуратно уложил мокрое полотенце в рюкзак, вышли с ним на дорогу.
— Ух ты, какой у вас велик классный. — Фиона с интересом разглядывала транспорт деда. — «Кэннон-дейл», а?
— Нравится? Подарок от моих старших — сегодня утром меня им огорошили. Я-то в велосипедах понимаю — всю жизнь на них езжу, — так что этот сущий красавец. И весит вполовину меньше моего старого «Рэйли»: во, поглядите, одной рукой могу его поднять.
— А дорогу как держит?
— Смешно, да? Но не так прихватисто, как я ждал. Я-то чуть за городом живу, дорога там в горку. Так вот, взобрался с трудом.
— Странно. — Фиона присела перед велосипедом и начала изучать заднее колесо. Я смотрел на нее в недоумении.
— А вы как думали — что с семью передачами у меня никаких проблем не будет?
Она еще пристальнее всмотрелась в жуткого вида мешанину шестеренок и храповиков в центре колеса.
— Знаете, похоже, у вас тут не та бобина. Если он гоночный, то тут передаточное число для вас слишком высокое. Все дело в передаче. Это сделано под девяносто оборотов в минуту, а выжимаете вы, наверное, от силы семьдесят пять.
Норман озабоченно взглянул на нее:
— Так это, значит, серьезно?
— Да нет, не очень. Вам еще повезло, потому что у вас сменные цепные колеса. Нужно будет только цепь ослабить и стопорные кольца снять, а так все и самому можно сделать. — Фиона выпрямилась. — Если судить по виду.
— Можете прокатиться, если хотите, — сказал Норман. — Посмотрим, что скажете.
— Правда? Это было бы здорово. — Фиона развернула велосипед и оседлала его. — Я до перекрестка и обратно, можно?
— Куда хотите.
Мы с дедом смотрели, как она двинулась по дороге — сначала неуверенно, затем постепенно набирая скорость. Под конец Фиона стала совсем неразличимой — только медные волосы трепетали на ветру.
— А хорошо она разогналась, — сказал Норман.
— Привыкла, — ответил я, сам удивившись той гордости за нее, с которой смог это произнести. — Пару месяцев назад участвовала в сорокамильном благотворительном марафоне.
— Ну, — доверительно, как мужчина мужчине, подмигнул мне дед, — повезло вам, что я могу сказать? Неудивительно, что вы ею в такой день ни с кем делиться не хотите. Потрясающая женщина.
— Мы не поэтому сюда приехали.
— Да?
— Нет. Мы приехали… ну, скажем, по здоровью. Наверное, так можно назвать. — Желание кому-то довериться было неожиданно сильным. — Я очень волнуюсь, даже не могу вам сказать как. Пытались из врачей хоть какой-то ответ вытянуть, но это длится уже много месяцев: лихорадки, ночная потливость, горло болит ужасно. И я подумал, что сменить обстановку не помешает, — понимаете, морской воздух и все такое. Она сама об этом никогда не скажет, но мы оба просто места себе не находим. А если все окажется серьезно, я даже не знаю, как с этим справлюсь, — честное слово, не знаю.
— Ну что ж, — вздохнул Норман, отведя взгляд и смущенно переминаясь. — Мне не хотелось ничего говорить, но раз вы сами об этом упомянули, то выглядите вы действительно ужасно. — И, пока Фиона не подъехала к нам, добавил: — Надеюсь, она вас не очень вымотает.
Мы испытали судьбу в том пабе, который он рекомендовал. В обеденном зале было очень жарко, полно народу и не продохнуть, но стоило упомянуть Нормана, как хозяин действительно отыскал нам уголок. Проход загораживало расположившееся за большим столом семейство из восьми человек — все очень горластые, если не считать одного нескладного подростка, у которого из носа текли сопли. Он никогда не успевал добыть из кармана платок, и, когда чихал, в нашу сторону летели мелкие брызги. Первое блюдо мы заказывать не стали — сразу перешли к индюшке, сухой и нарезанной так тонко, что ломтики на просвет казались прозрачными; ее подали с горкой овощей-утопленников.
