Невыносимые противоречия (СИ) - Stochastic Аноним (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
Вокруг базы дорожное движение впало в штиль. За поворотом Франц увидел причину затишья - посты, шлагбаумы. Солдаты и полицейские с желтокрасными повязками на руках.
- Народные силы самообороны, - пояснил Хорхе.
Похоже, Маркус создает гражданскую организацию в поддержку армии. Звено между народом и армией, которая подмочила свою репутацию.
Улицу Сандино перекрыла демонстрация. Над головами людей раскачивались фотографии размером с оконные рамы. Улыбающиеся лица пропавших. Свадебные фото, школьные и семейные.
- Можно объехать по улице Махатмы Ганди, - Хорхе положил на руль подбородок, продумывая путь оступления. Яркое дневное солнце заставило его прищуриться.
- Поверни на проспект Боливара.
Мимо машины пробежали молодые люди. Пятна краски на одежде, лихорадочный румянец на щеках.
- Большой крюк.
Порыв ветра наклонил фотографию девушки, гигантская улыбка прижалась к головам людей в странном, не предвещающем ничего хорошего поцелуе. Распахнутые окна семиэтажки рядом на втором этаже занавесили плакатами. Призывы из красных напрыгивающих друг на друга букв. Выше из открытого окна сыпались листовки. Еще выше мелькали руки и лица. Они кого-то приветсвовали или подавали сигналы?
- Мы не едем в тюрьму. Не сейчас, - Франц назвал адрес отеля, в котором окопалась Луиза.
Хорхе подчинился. Похоже, после того, как Франц помог обвинить отца в репрессиях, Маркус отвесил ему значительную свободу передвижения. Естественно, под присмотром своих шестерок. По возвращении Хорхе напишет отчет. Доложит о том, где был Франц.
Как среагирует Маркус? Если на тебя напялили поводок, не будет ли самым правильным проверить его длину?
Франц включил радио. Ночью взорвали школу, сожгли двадцать машин, в больнице произошла перестрелка.
На перекрестке не работал светофор. На улице Гонсалес фасады домов украшали граффити. Смерть Касто. Касто пес Варгаса. Варгас убийца. Варгас обманщик. Карикатуры официальных портретов. Краски блестели будто их нанесли совсем недавно.
В трехстах метрах от отеля собралась толпа. Мужчина с громкоговорителем превратил в трибуну крышу грузовика и, подпрыгивая как обезьяна, требовал референдум и демократические выборы. Девушка рядом с ним - длинные волосы закрывали короткие джинсовые шорты - раздавала листовки. Люди около машины, молодые, крепкие, ритмично вскидывали вверх руки и сжимали кулаки.
- Референдум!
- Комиссия для создания новой конституции!
- Демократические выборы!
В двадцати шагах от митинга люди в противогазах тоже раздавали листовки. Судя по символу радиоктивной опасности на них, предлагали план эвакуации или убежища на случай взрыва АЭС. Двери в кафе и магизины стояли распахнутыми. Над домами кружил армейский вертолет.
- Дальше не проехать, жди меня здесь, - не дожидаясь реакции Хорхе, Франц вышел из машины.
Нырнул в толпу, прежде чем успел задуматься, что делает. В ребра уперся локоть, и у Франца потемнело перед глазами.
Через несколько мгновений темнота ушла, но по телу заструился холодный пот. Липкий, мерзкий. Будто Франц был хладнокровной рептилией, а люди вокруг излучали тепло. Они пахли потом и пылью. Мальчишка с синяком на лбу всунул Францу листовку с желтым символом радиактивной угрозы, и Франц ухватился за нее как за спасательный круг. Такие же листовки валялись под ногами. За поворотом полицейские с повязками на рукавах, в шлемах и бронежилетах расхаживали вокруг шлагбаума похожего на барьер для бега с препятствиями. Он закрывал проезжую часть, толпа обтекала его слева и справа.
Четырнадцать этажей отеля возвышались над офисными зданиями. Окна одних зияли дырами, другие - прикрывал целлофан, подрагивающий от ветра. На парковке отеля фургоны журналистов с тарелками на крышах заняли места туристических автобусов. Пожарная машина заехала на тротуар. По крышам разгуливали солдаты с автоматами и тянули к губам рации, будто для причастия. Автоматы маячили у входа в отель. Автоматы старых образцов со сбитыми прицелами, общарпанными прикладами, обрезанными стволами, разноцветными ремнями цеплялись за плечи гражданских и отражались в стеклах их темных очков. Двое - один курил, второй жевал спичку - спорили. Трое юнцов с автоматами играли в футбол консервной банкой.
В холле отеля пожилая пара вертела карты города. Отель до сих пор открыт для постояльцев? Словно подтверждая это, молодой человек в велосипедных шортах и с бутылкой воды в руках сбежал по лестнице и устремился к выходу. Он выглядел так, будто отправлялся на ежедневную пробежку. Его не смущали журналисты, раскинувшиеся по полу кабели телекамер и микрофонов. Женщина в футболке с логотипом рок-группы заметила Франца.
- Мистер Варгас!
Головы повернулись к нему.
- Мистер Варгас вы здесь из-за захвата АЭС?
- Вы хотите встретиться с Луизой Гудисон?
- Что вы ей предложите?
- Вы действуете от имени генерала Маркуса?
- Что вы чувствовали во время вчерашнего прямого эфира? Что вы думаете о режиме вашего отца?
Лифт сонно мигал кнопками. Не желая ждать, Франц побежал по лестнице. Легко преодолел четыре пролета и оторвался от журналистов. Рано или поздно ему придется придумать ответы на их вопросы насчёт отца. На пятом этаже Франц остановился и упер руки в колени. Нужно перевести дыхание, пока его сипы не заглушили хлопанье лопастей вертолетов. Они лезли в окна на лестнице. В открытом салоне Франц разглядел солдата около заряженного пулемета. Он как будто ждал сигнала. Как и люди внизу, люди на крыше. Но никто пока не отваживался нарушить равновесие. Пока не известно по какой схеме Луиза выходит на связь с АЭС, случайный выстрел мог превратить город в ядерную пустыню.
Достаточная ли это защита, думал Франц, поднимаясь наверх. Он больше не бежал, следил, чтобы пульс не зашкаливал. Видимо, Луиза считает, что да, угроза взрыва достаточная подстраховка, чтобы поселиться в центре города на виду у всех. В этом было что-то отчаянно смелое, беспечное, вызывающее. Франц не знал, в каком она номере, но знал, что пентхаузы располагаются на тринадцатом и четырнадцом. Слышал, что в одном есть беассейн, в другом кинотеатр, в третьем дорожка для игры в боулинг. Когда он переселялся в отель из дворца, ему предлагали занять один из пентхаузов. Но Франц не любил роскошь. Интересно, любит ли Луиза роскошь? Ему казалось, что от того любит она роскошь или нет зависит как сложится их разговор.
Шахту лестницы от коридора тринадцатого этажа отделяла дверь на амортизаторах, слишком тяжелая, медленно открывающаяся и медленно закрывающаяся. Миновав ее, Франц увидел распахнутые двери номеров. За одной перевернутая мягкая мебель, за другой разбитое окно. Ветер хлестал потолок занавесками, свистел в проёмах и гулял по коридору.
В конце коридора распахнулась дверь. Сабрина Мартинес, подружка Миа Фергюс, застыла на пороге, уставившись на Франца. В темном узком платье ее хрупкая фигура походила на декоративную статуэтку. Францу показалось или Сабрина смотрела на него с ненависть?
