Полное собрание рассказов - Воннегут-мл Курт (книги TXT, FB2) 📗

Юноша, жених и шафер стояли в подвале белого дома. Над головой то и дело шаркали ноги прибывших гостей.

Жених снял крышку с водомера, придирчиво взглянул на показания счетчика, после чего закрутил ее обратно.

— А тебе разве не надо быть наверху? — спросил он у юноши.

— Вот и проверим, — отозвался юноша. — Если мне надо быть наверху, сейчас спустится кто-нибудь из женщин и утащит за собой. А пока я лучше побуду с вами.

— Тоже мне, нашел компанию, — хмыкнул шафер.

— А кто еще сегодня нужен? — спросил юноша.

Шафер ухмыльнулся.

— Говоришь так, будто сам женишься. — Он протянул руку к шаферу. — Дай-ка еще разок глотну.

Тот передал ему серебристую флягу. Жених поднес ее к губам. Пил он с открытыми глазами, не спуская с юноши взгляда.

Юноше нравилась здешняя атмосфера товарищества. Тут он, по крайней мере, был с мужчинами, знакомыми и интересными — подальше от женской суеты. Никто ничего не требовал и не смущал странными разговорами, вызывая в душе разные чувства.

— Я бы тоже выпил, если дадите, — попросил он.

Жених протянул было ему флягу, но тут же отдернул руку.

— Постой-ка, — насмешливо начал он. — Спаивать несовершеннолетнего?..

— Хуже, — подыграл шафер. — Подрывать его здоровье.

— Ну да, — продолжил жених, — он ведь еще растет. Нельзя рисковать таким телом, — в будущем оно наверняка осчастливит немало красоток.

Момент, казалось, растянулся на целую вечность. Протянутая рука юноши так и осталась висеть в воздухе.

Теперь-то он видел, что жених ему вовсе не друг, что на самом деле он безобразен — торчащие белые зубы, лоснящиеся толстые губы и вечно жадный взгляд. А еще он все время ухмылялся: насмешливо и раздуваясь от самомнения.

Юноша вспомнил, как девушка прикоснулась к его щеке в лесу, и кожу вновь обожгло. Вдруг захотелось рассказать жениху о той прогулке, о тишине на берегу реки и о поцелуе. Захотелось открыть рот и вывалить на жениха всю правду: что никогда в жизни, даже за миллион лет, ему не узнать такой любви.

Однако юноша промолчал, лишь крепче стиснув зубы.

— Да мы просто шутим, — добродушно протянул жених. — Полегче, парень, а то у тебя такой вид, словно ты только что узнал о смерти лучшего друга. Я думал, ты несерьезно насчет выпивки.

Он взял юношу за руку и энергично ее потряс.

— Эй, к чему обиды — в такой-то день!

Жених вновь стал прежним — веселым симпатичным парнем.

Юноша отвел взгляд, не зная, что за странные чувства то и дело накатывают сегодня, как летняя гроза.

— Да, я пошутил, — сказал он.

Сверху донесся голос худощавой женщины — та искала его.

— Быстрее! — звала она.

— Пожелай, что ли, мне удачи, — попросил жених, отпуская руку юноши.

— Удачи, — сказал тот.

— Спасибо, — ответил жених. — Пригодится.

Юноша снова шел рядом с девушкой. На этот раз она держалась за его локоть.

Сердце билось в груди пожарным колоколом. Надо сказать ей сейчас. Сказать, как сильно он ее любит. Слова уже рвались с языка, раздирая душу.

Однако рука девушки была холодной и безжизненной, как сухая палка. На ее губах застыла пустая улыбка.

Поздно. Он упустил свой шанс там, в Эдеме, на берегу реки.

И теперь остался один. Навеки.

Отпустив девушку, юноша сел. В голове было пусто, только мельтешили цвета и звуки.

— Кто отдает эту девушку в жены? — спросил священник.

Юноша встал и ответил:

— Я, ее брат.

Анонимные воздыхатели

Герб Уайт ведет счета множества фирм по всему городу и заполняет налоговые декларации чуть ли не всех его жителей. Город зовется Северным Кроуфордом и расположен в Нью-Гэмпшире. Герб не учился в колледже, хотя способностями бог его не обидел. Бухгалтерию и налоговое законодательство Герб Уайт изучил на заочных курсах. Воевал в Корее, вернулся на родину героем. Женился на Шейле Хинкли, симпатичной и умной девушке. Все мои сверстники мужского пола были бы не прочь оказаться на его месте. Сейчас моим сверстникам — кому тридцать три, кому — тридцать четыре, кому — тридцать пять.

В день, когда Шейла выходила замуж, нам было по двадцать один, двадцать два, двадцать три года. Вечером того достопамятного дня мы все отправились в местную пивную, чтобы надраться с горя. Один бедняга поднялся со своего места и сказал:

— Джентльмены, друзья, братья. Уверен, все мы желаем молодоженам крепкого семейного счастья. Но в то же время в моем сердце зияет рана, которая не заживет никогда. Мне больно и горько. Я предлагаю основать «Братство вечных страдальцев». Мы будем держаться друг друга и помогать друг другу чем сможем, потому что бог знает, до чего может нас довести такая боль.

Собравшимся эта идея пришлась по вкусу.

Хей Бойден, который позже занялся сносом и перемещением домов, заявил, что нам следует назваться «Братством недоумков, которые не доперли, что Шейла Хинкли может хотеть стать мужниной женой и домохозяйкой». Хей был пьян и невнятен, но его слова не были лишены логики. Шейла была самой умной из всех старшеклассниц, она изо всех сил рвалась поступить в Вермонтский университет. И мы все были уверены, что, пока она не окончит колледж, о серьезном ухаживании не может быть и речи.

А потом, в середине учебного года, она вдруг бросила школу и вышла за Герба.

— Брат Бойден, — откликнулся один умник из нашей изрядно подпитой компании, — я думаю, это блестящее предложение. Но при всем уважении, я предлагаю иное название для нашего братства. Название, уступающее твоему во всем, кроме легкости произнесения. Джентльмены, друзья, братья, я предлагаю назвать наше братство «Анонимными воздыхателями».

Предложение приняли единогласно. Тем умником был я.

Как и многие другие странные обычаи, которых обычно всегда хватает в маленьких старомодных городках, «Анонимные воздыхатели» укоренились и прижились. Когда несколько человек из братства оказывались в одном месте, кто-то непременно говорил: «Анонимные воздыхатели, кворум есть?» Тем, кому в любви не везет, в городе до сих пор в шутку советуют вступить в «АВ». Только… поймите меня правильно. Никто в «АВ» больше не сохнет по Шейле. Почти все члены братства давно уже обзавелись своими собственными Шейлами. Мне кажется, мы думаем о ней чуть больше, чем о других бывших подружках, только из-за нашего безумного братства. Просто, как метко сказал Уилл Баттола, сантехник: «Шейла Хинкли стала сахарной вишенкой на торте моей мечты».

Где-то с месяц назад моя благоверная принесла на хвосте порцию городских сплетен и скормила их мне вместе с кофе и миндальным печеньем. Герб и Шейла, по ее словам, перестали разговаривать друг с другом.

— С чего это ты занялась распространением каких-то дурацких слухов? — спросил я.

— Я решила, что тебе-то уж надо знать, — ответила она. — Ты же вроде как генеральный влюбленный в этом вашем братстве.

— Да ладно, я просто присутствовал при основании братства, и было это много лет назад, ты прекрасно знаешь.

— Тогда, может быть, пора его распустить, — сказала жена.

— Слушай, в этом мире не так много верных примет, но вот одна из них: люди, замыслившие развод, не заказывают алюминиевые рамы и ставни для окон дома на пятнадцать комнат.

Это мой бизнес: я продаю алюминиевые рамы и ставни, иногда — душевые кабинки. И я не соврал, Герб как раз купил для своего пятнадцатикомнатного ковчега, который он зовет домом, тридцать семь оконных комплектов «Флитвуд», а эта люксовая модель — лучшая из тех, что мы продаем.

— Если муж и жена едят по отдельности, это как раз верный признак, что семья распадается, — не сдавалась жена.

— С каких пор ты стала экспертом по их гастрономическим привычкам? — удивился я.

— Это вышло случайно. Вчера я собирала деньги на благотворительность. — Вчера было воскресенье. — Зашла к ним, а Шейла и девочки как раз обедали. Без Герба.