Бумажный грааль - Блэйлок Джеймс (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
– У меня ноги зимой мерзнут, особенно если я в одном доме с Артемисом Джиммерсом. – Вытащив из-под нее носки, он их надел, одну пару поверх другой. Раз уж они решили уходить, продолжать жить дальше, ему не терпелось одеться и убраться со скал. Ему казалось, что на валунах они слишком беззащитны, а еще, что он куда-то опоздал. – Который час?
– Всего четыре, – сказала она. – Спешить некуда. Я же говорила, что до темноты он скорее всего не вернется.
– Знаменитые последние слова.
Высунув голову из машины, Говард осмотрел верхушки окрестных утесов. Там никого не было. Ступив на валун, он натянул джинсы, стараясь не замочить в неглубоких лужах штанины и глядя на океан. Из ниоткуда набежала волна, понеслась к нему, и он плюхнулся назад на сиденье, подобрав ноги, чтобы они оказались внутри. Прилив еще поднялся, и теперь океан омывал «студебекер» снизу, лизал открытую дверцу. Потом волна снова откатилась.
– Лучше поспеши. Или не надевай ботинки. Придется идти по воде.
– Тогда освободи дорогу, – сказала она. – Какой же ты копуша. Я уже была бы на берегу.
Он поспешно надел ботинки, натянул куртку. А потом, взяв футляр, проверил, надежно ли он закреплен, и стал ждать, когда океан снова отступит.
– Ну, кто быстрей? – крикнул он, прыгая на валун, схватил палку и быстро стал пробираться к уступу, ведущему ко входу в туннель. Вскарабкавшись на уступ, он подождал ее, чтобы подать руку, и вместе они обогнули скалу. Потом минуту постояли на крохотном пятачке пляжа, который пока оставался сухим, но теперь совершенно скрылся в тени. Он в последний раз поцеловал ее, и они ступили во тьму туннеля.
25
В затхлой темноте они шли молча, прислушиваясь к скрипу своих ботинок по каменистому полу. Внезапный безмятежный оптимизм в согретом солнце «студебекере» исчез, улетел, как сказочная птица, а ведь они прошли всего несколько ярдов в глубь скалы. Устало поднимаясь по ступенькам, Говард попытался распутать клубок смутных воспоминаний и догадок, отговорок и еще не оформившихся планов.
Теперь он утомленно опирался на палку, в свободной руке нес футляр с рисунком, а Сильвия освещала фонариком путь. Он представлял себе, как объясняет дядюшке Рою и тете Эдите, что они с Сильвией… Что это означает? Ему придется переехать, это во-первых. Может, на время снять комнату в пансионе?
Дверца шкафа не открывалась. Сильвия светила, а Говард теребил ручку, которая бесполезно проворачивалась у него в руке – явная обманка. Не веря своим глазам, он тянул ее и дергал, поворачивал вправо и влево, думая, что механизм просто расшатался, что рано или поздно ригель станет на место и дверь распахнется.
– Без толку, – сказал он наконец. – Ручка просто проворачивается. Мы тут застряли. И зачем, черт бы меня побрал, я закрыл дверцу шкафа?
– Потому что Когда мы пришли, она была закрыта, и ты решил, что сможешь ее открыть снова.
– Может, попробовать взломать?
– Не знаю, зачем бы.
– А по-твоему, лучше переплыть бухту или стучать до посинения в надежде, что Джиммерс нас услышит и выпустит?
Она смотрела на него спокойно.
– Должен быть и другой выход. Это ведь ты проломал дыру в стене. А что делали люди до тебя?
– Готов поспорить, шкаф заложили недавно – всего неделю или две назад, – после того, как машина упала с обрыва. А прежде в задней стенке шкафа скорее всего была дверь, но мистер Джиммерс попытался ее замаскировать, поэтому выломал и закрыл проем гипсокартоном.
– А ты другой выход искал? – спросила Сильвия.
– Нет.
– Тогда подумай… Мистер Джиммерс живет здесь много лет и, как правило, его никто не видит. Ты же сам сказал, что, когда приезжал сюда в семьдесят пятом, даже не знал, что он здесь. Вот почему я назвала его кротом. Он жил в потайных комнатах, скорее всего под домом. Никто из этого тайны не делал.
– И как же он входил и выходил?
– Об этом-то я и говорю.
– Лестница снаружи, – вспомнил вдруг Говард. – Но дверь в наружной стене тоже заперта, и лестница обвалилась. Нет смысла пытаться до нее добраться.
– Едва ли это та дверь. Если бы мистер Джиммерс входил и выходил в нее, ты бы его увидел, правда?
Говард пожал плечами.
– Пожалуй – если только он не сидел целыми днями у себя. Может, он не хотел выходить, когда в доме гости.
– В доме всегда кто-то был, как минимум несколько местных, кто помогал Грэхему строить или чинить дом. Отец тут часто засиживался и мистер Беннет тоже.
Они развернулись, и Говард последовал за Сильвией вниз по темной лестнице. Ее рассуждения были совершенно логичны. Ну конечно, должен быть еще один выход – учитывая сколько тут туннелей, тайные ходы испещряют дом, как головку сыра. А еще тут должны быть потайные комнаты, если мистер Джиммерс столько лет мог тут прятаться. Временами Говард постукивал костяшками пальцев по обшивке, надеясь услышать искомый полый звук. Сильвия методично обводила стены фонарем.
– Вот он, – сказала вдруг она.
Они остановились на площадке перед последним пролетом, который спускался со второго этажа дома. В желтом круге света от фонаря на грязной белой краске виднелись отпечатки ладоней. Над отпечатками скрывался в углублении – невидимый, если только не смотреть в упор, – выключатель. Говард нажал на него, и вверху над головой под кисейным абажуром у самого потолка зажглась лампочка, осветив всю лестницу до самого входа в подземный туннель.
Говард для пробы нажал на обшивку, а когда ничего не произошло, снова постучал по ней костяшками пальцев. Кажется, там полость.
– Это же должен быть он, – пробормотал Говард, нажимая снова. – Тут, наверное, какой-то пружинный запор-задвижка.
Пока Говард выстукивал и давил, Сильвия внимательно изучала узор на стене, потом подняла руку и потянула за круглую белую накладку на панели. Под ее пальцами накладка повернулась. Раздался щелчок, и панель отошла на дюйм с небольшим, открывая проход высотой в человеческий рост в темную комнатку. Осторожно отодвинув панель, Говард отступил на шаг, почти ожидая, что кто-то или что-то на них оттуда выскочит.
В комнату вели десяток деревянных ступенек. Сильвия посветила на них фонариком, провела лучом по полу. В световом круге пробежала и исчезла за грудой старых коробок недовольная крыса. В комнатенке пахло сырым деревом и плесневеющей бумагой. Перегнувшись внутрь, Говард ощупал стену комнатенки в том месте, где со стороны лестницы находился выключатель. Там был еще один. Он нажал его, и под потолком мигнула и загорелась голая лампочка, свисавшая с потолка на шнуре в центре комнаты.
– Какая-то кладовка, – прошептал Говард, указывая на очевидное.
Тут были пыльные полки со старыми книгами и штабели деревянных ящиков и картонных коробок. Окон в комнатенке не было. Они услышали, как крыса скребется где-то возле мимеографа, стоявшего на знавшем лучшие времена столе, рядом лежали пустой пузырек химикатов для печати и стопка книг. Над столом были пришпилены десятки карт звездного неба, пожелтелые листы наползали друг на друга, некоторые провисли от старости.
На сосновом полу лежал толстый слой пыли, нарушенный лишь отпечатками крысиных лап, но к окруженной книжными стеллажами двери вел чистый, нахоженный след.
– Он здесь, наверное, свои статьи печатает, – сказала Сильвия, проходя мимо Говарда к столу, чтобы взять одну из разбросанных по нему книг. – Смотри, это про летающие тарелки. «Летающие тарелки атакуют». «На борту летающей тарелки». «Летающие тарелки десять лет спустя». «Тарелки декабря». «Летающая тарелка на раскаленной крыше».
– Дай посмотреть!
– А что, если я все выдумала? Эй смотри! А это книга самого мистера Джиммерса. «Ночь обитателей летающей тарелки».
– Ты и правда лгунья!
– Честно-пречестно. Вот. Сам погляди. Говард взял у нее книгу.
– Ты не говорила, что он написал книгу. Отличное название. Книга документальная или художественная?
– В некотором роде художественная. Это роман о том, что случилось с ним в сороковых годах. Он трудился над ней, похоже, целую вечность, но под конец опубликовал за свой счет. Она посвящена моей матери, хотя и вышла через много лет после того, как они расстались… Когда его окончательно выпустили из больницы, в пятьдесят восьмом, кажется.
