Нэпал — верный друг. Пес, подаривший надежду - Льюис Дэмиен (книга бесплатный формат TXT) 📗

Дело идет к драке, и я решаю вмешаться:

— Это я сказал тебе притормозить, потому что ты чуть не задавил моего пса!

Я надеюсь разрядить обстановку. Никто ведь не набросится на парня в инвалидной коляске, правда? Поэтому, когда он напускается на меня, я просто глазам своим не верю. Из него так и летят мерзости. Он словно не в себе. Мои друзья начинают его теснить, и он в конце концов прыгает в машину и уезжает.

Я прошу парней побыть на улице, пока мы с Нэпалом не доберемся до машины. Сев за руль, я успеваю проехать совсем немного — загорается красный свет. Я останавливаюсь и слышу позади визг тормозов. Я точно знаю, что это мистер Задира. Он подстерегал меня в одном из соседних переулков.

Хлопнув дверцей, он выходит и тяжелой поступью идет к моей машине. Просунув руку в окно, пытается открыть дверцу. Если ему это удастся и он вытащит меня из машины, мне конец. Нэпал на заднем сиденье, он ошарашен. У меня есть лишь доли секунды. Я должен решить, что делать.

Я отклоняюсь назад насколько могу. Удерживаю левой рукой дверцу и, опираясь на нее, правой бью мистера Задиру в нос. Он явно не ожидал, что его ударит парень-колясочник! Я луплю его изо всех сил, накопленных во время подготовки к марафону. Мистер Задира, спотыкаясь, пятится от моей машины, и я жму на газ. Я еду на красный свет, но уже три часа утра и улицы пусты. Я петляю вокруг своего района, чтобы убедиться в том, что он отстал, потом подъезжаю к своему дому и глушу двигатель. Мой пульс еще долго бьется лихорадочными толчками.

Но хорошего гораздо больше, чем плохого. На деньги спонсоров мне покупают мини-фургон с крюком и лебедкой в кузове. Теперь нет необходимости каждый раз разбирать и собирать коляску — ее можно загружать и выгружать в готовом к использованию виде. А еще там есть тент, который можно опускать и поднимать, проветривая машину, чтобы водительское кресло не намокало от пота. Покупку машины профинансировали нефтяная компания Pennzoil, владелец гоночной команды Роджер Пеншке и организация «Парализованные ветераны Америки». Я безмерно благодарен за их щедрый подарок.

Я направляюсь на гонки NАSСКАR (Национальной ассоциации гонок серийных автомобилей) в столицу Аризоны, город Финикс, чтобы забрать свою новую машину и дать несколько интервью. Я еду на ней домой, чтобы показать мальчикам. Мы останавливаемся перед домом, и Нэпал издает свое раскатистое «АРРРРУУУФФ», сообщая о нашем прибытии: «Вот наша новая тачка». Высыпав на улицу, сыновья любуются красивыми линиями машины и выдвижной лебедкой для коляски. Я понимаю, чем заняты лихорадочно работающие мозги мальчишек: лето не за горами.

— А куда мы поедем на каникулах? — выпаливает Остин. — Нам ведь все дороги открыты.

— В Скалистые горы! — предлагает Блейк. — Будем жить в палатках!

Мы уже много раз об этом говорили, и мне постоянно приходится остужать пыл мальчишек, хотя я меньше всего хочу их расстраивать. Скалистые горы — прекрасная идея, и я никогда не ходил в поход с сыновьями — по крайней мере, в таком возрасте, чтобы им что-то запомнилось. Но, к сожалению, пока у меня нет такой возможности.

— Ребята, простите. Не забывайте о моей коляске. Я не могу ездить по камням и неровной поверхности.

— Тогда поехали во Флориду! — говорит Остин. — На пляж!

Я чувствую себя законченным занудой, отвечая:

— Не могу. Моя коляска не проедет по песку.

Машина от Pennzoil просто чудесна. Она очень облегчит нам жизнь. Но она может возить лишь прикованного к инвалидной коляске отца.

Вскоре после поездки в Белый дом у нас в штате выборы. Мы с Нэпалом едем голосовать. Ярко светит солнце, и я надеваю темные очки. Нэпал рядом со мной, как всегда. Я пристраиваюсь в хвост очереди, но женщина-ассистентка отзывает меня в сторону.

— Как хорошо, что вы приехали, — говорит она. — У нас новейшее оборудование для голосования, никогда еще не использовавшееся. Следуйте за мной, пожалуйста.

Мне это кажется странным, ведь передо мной в очереди много избирателей, но я следую за ней. Она открывает дверь в новенькую кабинку.

— Вот сюда. Кабинка в вашем распоряжении.

Внутри механизм, который позволяет людям голосовать с помощью шрифта Брайля. Кажется, женщина подумала, что я слепой, хотя я ехал за ней по всей территории избирательного участка. Но с Нэпалом я научился не переживать из-за пустяков. К тому же я напоминаю себе, что она не имела в виду ничего плохого.

— Э-э-э, знаете, я не владею шрифтом Брайля, — говорю я. — И мой пес тоже, — пытаюсь я пошутить.

Мы с Нэпалом вместе уже три года. Теперь я научился смеяться над большинством проявлений идиотизма и предвзятости, с которыми мы сталкиваемся. Я потерял счет случаям, когда вылезал из машины, а меня спрашивали: «Это ваш пес-поводырь?» Получается, люди думают, будто я слепой, но каким-то образом вожу машину… «Да, и он очень крут, — неизменно отвечаю я. — Всего за неделю научился водить».

Вскоре после случая со шрифтом Брайля мне поднимают настроение два телефонных звонка. Один — из СПНВ. Мне говорят, что пес по кличке Джейсон Морган успешно занимается со своим воспитателем. Выпускной запланирован на День ветеранов в 2014 году, и меня спрашивают, смогу ли я произнести речь. Второй звонок — от ветерана по имени Дана Боуман. У Даны ампутированы обе ноги, и он тоже служил в спецподразделении. Он основал некоммерческую организацию «HALO-Свобода» и приглашает меня на мероприятие в город Минерал-Уэллс, расположенный на западе Техаса, чтобы я рассказал о собаках-помощниках и СПНВ. Будет охота на кабана с вертолета и другие развлечения.

Дикие кабаны — настоящий бич Техаса. Они опустошают фермерские угодья и невозделанные земли. Их популяцию невозможно держать под контролем. Кабаны размножаются так быстро, что их количество удваивается каждые несколько лет. У кабанихи рождается примерно двадцать четыре поросенка в год. Количество кабанов просто астрономическое. Прореживать популяцию — единственный способ хоть как-то с ней справляться.

Наше с Нэпалом выступление на мероприятии «HALO-Свобода» проходит очень успешно. Утром предстоит большое событие — охота на кабанов. Я тут же спрашиваю, нельзя ли моему старшему сыну полететь со мной. Дана Боуман говорит, что его с удовольствием возьмут, если будет место. Я прошу Джоанну внести это в наше расписание.

Я звоню Блейку и велю хорошенько подготовиться: мы едем на охоту. На полученной от спонсоров машине я проделываю двухчасовой путь домой, забираю не помнящего себя от восторга Блейка, и мы возвращаемся в Минерал-Уэллс, оставив Остина и Гранта под присмотром Карлы, которая любезно согласилась нам помочь. Я хотел бы взять с собой всех троих мальчиков, но в вертолете просто нет места.

Хотя мы приезжаем в Минерал-Уэллс затемно, долгая дорога оправдывает себя. Следующий день подарит нам с сыном много прекрасных воспоминаний.

Во время службы в вертолетном десантном отряде АПСН меня учили стрелять с воздуха.

Это совсем непросто. Целиться нужно не прямо в объект, а чуть дальше, чтобы учитывать движение вертолета вперед. Вылеты начинаются рано утром, но мы с Блейком пока ждем: я не хочу, чтобы мой сын занял место, предназначенное для какого-нибудь раненого бойца. Мы договариваемся, что полетим последними, но потом оказывается, что нужно место для съемочной группы, и участие Блейка в охоте приходится отложить.

Вертолет взлетает, и я вижу кабана. Я рассуждаю так: чем быстрее я его подстрелю, тем раньше съемочная группа получит материал и пилот сможет вернуться, чтобы я взял на борт Блейка.

Я стреляю в кабана семь раз, и он падает. Оператор снимает через люк, выглядывая из-за моего плеча. Многие раненые бойцы, летевшие до меня, никогда не стреляли из вертолета по движущейся мишени, и им долго не удавалось подстрелить кабана, а мы сделали это вдвое быстрее обычного.

Оказывается, пилот — бывший боец АПСН. Он увидел нашивки на моей коляске и понял, что мой сын не смог полететь вместе со мной. Он садится и что-то объясняет людям снаружи. Я вижу, как Блейк спешит к нам, и вот он уже забирается в вертолет.