Старт - Мандаджиев Атанас (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗

Нет, теперь уже ничего не может случиться.

После стольких нечеловеческих усилий.

Огонь гаснет, слабеет с приближением троицы к земле. Скала тонет в сумрачной мгле. Вершина сливается с темным небесным сводом.

Словно они спускаются из вывернутой наизнанку пропасти.

Родильное мгновение

Дара никогда не будет роженицей, но сейчас она испытывает муку и блаженство родов.

Она ступает на твердую землю.

И несет спасенную ею жизнь.

Одновременно и она сама рождается. Она рождает саму себя.

Что бы ее ни ждало впереди, она готова ко всему. Все искуплено единственным мигом, таким, как этот.

Мужчины укладывают спасенного на носилки, наспех сделанные из ветвей. От долгого висения на скале его схватила судорога.

За ним в сумраке развинченно бредут Дара и Бранко. Только теперь их настигает страх. Колени дрожат.

Но им уже не страшен страх.

— Орден вам надо дать! — кидает кто-то.

— Ордена на скалах развешаны! На каждой — по ордену! Давай, залезай и собирай, как груши! — накидывается на него рассвирепевшая Дара.

Правила

В домике старые испытанные альпинисты обсуждают случившееся:

— Море им по колено!

— Если бы сорвались, что бы от них осталось — мешки с костями?

— Сорви-головы!

— Хоть закон издавай против скалолазания!

Поздно вечером появился Никифор, их тогдашний вожак, мрачный как туча.

— Вы что, правил не знаете?

В его голосе — тревога за их жизни, и потому они не могут сердиться на него.

— Правила? — Дара и Бранко переглядываются.

Сегодня они оторвались от стольких вещей, которые тянули их вниз, что правила им кажутся совсем ничтожной задержкой.

Никифор видит их взгляды, так смотрят люди из другого мира.

— Правилами запрещено восхождение в тумане! Вы не соблюдали правил, необходимых при спасении!

Дара и Бранко молчат с чувством собственного превосходства. Есть такие ситуации, когда ты действуешь против всяких правил.

Дару занимает одно. Не опасность. Не удача. Что-то совсем тревожное: чувство собственной ранимости. Все чаще пробуждается оно. Почему не пришли остальные? Туман помешал? И один, тот самый, почему он не пришел?..

— Вы не знали, какие последствия…

Никифор зажигает сигарету. Пальцы у него дрожат, словно это он висел на скале.

— Спасатели! А вас кто бы спасал?

Ему все еще не верится, что эти двое целы. А они смотрят отчужденно. Как будто он говорит с ними на марсианском языке:

— В таких случаях звонят по телефону на базу. И база немедленно высылает геликоптер…

— А геликоптерам можно в тумане? — незаинтересованно спрашивает Дара.

Но Никифор продолжает:

— Любое нарушение может привести к исключению из клуба альпинистов. Возможно, пока ограничатся выговором. А со мной что будет, вы подумали? Я же отвечаю за вас! Вы не знаете, какие сложности…

— А знали бы, так все равно бы… — отвечает Дара коротко и убежденно.

В центрифуге лавины

Сейчас, когда ее кружит в лавине, Дара вцепляется в это воспоминание, как во внутреннюю точку опоры. Человек все еще висит над пропастью в тумане. Звон колокола эхом отдается в ее груди. Та помощь, что она когда-то оказала незнакомцу, сейчас возвращается к ней и дает силы держаться. Собственная ее рука, тянувшаяся, чтобы помочь другому, сейчас тянется к ней самой.

Рот залеплен плотным снегом, будто разбойники всунули кляп. Но Дара, задыхаясь, неистово повторяет про себя:

А знали бы, так все равно бы…

Неизбывная боль

И все-таки что самое больное в непрожитой жизни?

От чего бежит Дара даже в этот, последний миг?

Она пытается воскресить в памяти самое важное, то, что ее мучит, и она же подсознательно хочет скрыться от него.

Но это нечто находит ее в самом сердце лавины.

Неужели она позволила себе влюбиться? Она, которая без всякого снисхождения подшучивала над малейшим всплеском сентиментальности?

Нет, довольно!

Страх жизни страшнее страха смерти.

Первый, кто заставил ее вздрогнуть от чувства собственной ранимости. О чем помнить?

Было ничто.

И она уходит в это ничто.

Невосстановимые мгновения. Одна-единственная ночь, от которой ничего не осталось в памяти… Хаос… Сплетенное дыхание. Тугой узел двух бессонниц. Близость отдаляет… Чувство юмора утрачено… Пугающая серьезность. Исчезновение друг в друге.

Но приходит утро, и каждый возвращается к самому себе.

И остается ничто.

Но она помнит и другое. Взгляд, который мог обо всем сказать. Улыбку, всеобещающую улыбку. Присутствие.

И вдруг его присутствие заполняет ничто и оно становится всем.

Всего слишком много для одной жизни. Она сжимает снег в пальцах. Может быть, этот снег происходит от тех дождевых капель, что пролились при первой их встрече. Обращенные в подземную влагу, в цветок и плод, в летящий лист, в облако; эти влюбленные капли совершили удивительное кругосветное путешествие, они, неся в себе отраженные образы двоих, искали их по всем меридианам. И наконец нашли здесь, в горах. Снег…

Дара стискивает в пальцах весь земной шар. Что еще хочет удержать она в горсти, сжать?

Пальцы рук утратили способность хотеть.

Она расслабляет их…

Куда бы ни унесла ее лавина, Асен найдет ее. Воспоминание похоже на ожидание. Как будто бы ничего еще не было, только будет когда-нибудь. В другом измерении. В ином сновидении.

А знали бы, так все равно бы…

Все завершается незавершенностью

Мы молоды. Мы не закончили начатого. Мы еще не начали.

Мы люди. Мы несовершенны.

Когда бы ни заканчивал человек, он не успевает докончить то, что начал. Весь он — одно незавершенное начало. Один неначатый конец.

Человек — это незавершенность.

Если бы все кончалось завершенностью, он бы достиг совершенства. А если бы существовало совершенство, не нужно было бы развития.

Совершенство стало бы вершиной, концом, финальным аккордом.

Человек — это развитие. А развитие — это незавершенность, продолжение и новая незавершенность. Вечная незавершенность.

Цепочка, протянутая во времени без начала и без конца.

Чем более ты незавершен, тем ближе ты идущим за тобой, они многосторонне принимают твои шаги, продолжают совершенствовать твое несовершенство.

Потому мы так привязаны к погибшим молодым героям, юным поэтам. Они — сплошное обещание.

Человек — прерванное, не договоренное до конца обещание. Обещание — это больше, чем осуществление.

Прерванность — это продолжение в будущем.

Да нет, ничего нельзя прервать. Просто что-то длится очень долго.

Человек — это стремление к завершенности. А если бы он этого достиг, стремление исчезло бы, человек перестал бы быть человеком. Может быть, он стал бы сверхчеловеком?

Чем кончил бы поэт Вапцаров, если бы дожил до полной завершенности?

Представим себе долголетие Христо Ботева.

Если бы человек мог завершить начатое до конца, он тем самым ограничил бы его, хотя и в ореоле вершины.

Незавершенность безгранична и потому более человечна.

Человек — это безграничность, потому что это незавершенность.

Будущее увенчает его воображением и устремленностью.

Никто не может убить незавершенность, обещание, надежду.

Незавершенность — самый совершенный конец.

Завершенность — это остановка. Мертвая точка.

Незавершенность — это вечное движение. Жизнь.

Снежный треугольник

Человек сам создает свою лавину

Неужели мы так непригодны для покоя?

С каким постоянством готовим мы резкие перемены!

Снежный поток увлекает Андро, а он все пытается разглядеть, что сталось с теми, влюбленными.