Север Северище - Фомичев Владимир Т. (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗
……………………………………………………………………………
Пребывание в тайге имеет поэтический оттенок. Все в ней меняется, как бы действует, чувствует и мыслит, то есть живет. Вот сегодня оказался у одного из бесчисленных здесь водоемов. Что может быть лучше? Слева протока, связанная с озером широким раструбом. Порывы шума. Осветилась часть противоположного залесеннего берега – у юго-восточного горизонта. Периодически налетающий страстный ветер, неутомимый энтузиаст, поднимает сухие опавшие листья и гонит их по земле к воде. Колыщутся трава и веточки кустарников. Пролетели утки и спланировали на «плывущую рябь», водное трепечущее полотно. Где-то за облаком авиалайнер, а его гул – на окрестной территории. «Тчек – тчек - тчек», - обозначилась птичка. «Тиви - тиви», - другая. «Тчрр», - третья. Я от благодарности за возженную в себе проникновенность протянул к воде руки. Вижу косы березы, кудрявую голову ивы, сгнившие пни. Вспомнил, как у другого озера в ином краю наблюдал рыбака в болотниках, который вошел в воду и забрасывал раз за разом спининг, а мотор небольшого катера бурлил воду, оставляя пенный вал и идущие к берегу волны, гудел ( «Гудит и воду бурлит» – неожиданно срифмовалось тогда. – «Вернее: тарахтит» ); докатившиеся после прошедшего катера волны били в берега. Возникло в сознании: я сам в Лопотухе, в далекой прежней жизни, как тот рыбак, тоже закидывал, но только не спининг - удочку.
Прорезал небесную тишь и глубину военный самолет. Вышедшее солнце отразилось в воде слепящей дорожкой. Скрываясь, как бы тушит ее – от этого берега к противоположному. Густые облака совсем закрыли солнце. Они – по всему небу. Шумят от ветра деревья. Их ветки как бы тянутся к озеру. Опять вспыхнула от на миг проглянувшего светила полоса воды. Солнце погасло рядом, зажглось вдалеке, прорезало другое облако, около меня вода потемнела. На восточном горизонте – в просветах облаков светлая голубизна. В той стороне вода голубоватого цвета. Облака, как и вода, в постоянном движении, постоянно меняют форму.
Слетают листья при каждом порыве ветра, они же, упавшие, усеяли землю, превратив ее в пестрый ковер. Кострище на берегу. Тайга – на горизонте – зеленая лента между куполом небес и водой. Окрытый простор водоема.
Природа не жеманничает, не модничает, она само естество, и поэтому умиротворяет. Способны только укреплять, обновлять сердце первые лучи восходящего солнца, оно же за тучами или когда бывает еще низко, уже высоко, а также - пылающий закат, пение птичек, ходьба по росистой траве, широкий луг, огромный лес, прохлада, ночная птица, даже знойный день с полдневным пеклом, домик густой кроны дерева, укрывающего от ливня.
УДИВИТЕЛЬНЫЙ ПОКОЙ.
………………………………………………………………………….
Почему затворился в дебрях? Я решительно не в состоянии был вынести демагогически нравственных, но исполненных сплошного лицемерия людей, заставляющих нас, как дураков, жить им на потеху. В душе бушевал гнев не только за истребление извергами моих родителей, но и за судьбы тысяч так же невинно репрессированных во второй половине 40-х и начале пятидесятых годов партийно-советских, профсоюзно-комсомольских, хозяйственных работников, офицеров, генералов и адмиралов, ученых, специалистов, деятелей и творцов культуры, искусства, литературы – фактически лучших людей во всех сферах государственно-общественного бытия, членов их семей, родственников и близких. Все мое существо оскорбляют инспирированные исключения из партии, бесовские аресты безвинных, беспрепятственные расправы обезумевших выродков с необоснованно преследуемыми узурпированным ими «правосудием». Считай, минула четверть века с последнего беснования банды Усатого на Русской земле; я, тогдашний десятилетний мальчик, «дорос» почти до сорокалетнего мужчины; но нанесенное тогда оскорбление гражданского достоинства не уменьшилось. Что помешало полному изучению происшедшего, коль тиран давно придавлен тяжелой могильной плитой, не страшен, а тотальные его имя и изображения, как было в моем детстве и отрочестве, обратились в ничто? Лишь освободили оставшихся в живых жертв серии «дел», составивших так называемое «ленингралдское дело», реабилитировали не за что отсидевших, казненных. Все это сильно успокоило общество? Гнев перешел в нежность к родной власти? Или она помешанная, на которую не сердятся? Простила, видите ли, жестоко уничтоженных и покалеченных во время костоломных пыток невинных; целуйте ей руки, рыдайте от счастья.
Неведомовы – вот кто мы сегодня. Даже на исторических факультетах вузов обучавшиеся ничего не слышали о крике боли державообразующего племени в 1949-1953 гг., диком насилии над ним. Не прошло и четырех лет, как был отменен «по вновь открывшимся обстоятельствам» приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 30 сентября 1950 года в отношении Кузнецова А. А., Капустина Я. Ф,, Попкова П. С., Вознесенского Н. А., Лазутина П. Г., Родионова М. И., Турко И. М., Закржевской Т. В., Михеева Ф. Е. – «за отсутствием в их действиях состава преступления». Эти девять незаурядных личностей были реабилитированы, шесть из них – посмертно. И на том, как говорят, «адью»: О ПОДЛИННЫХ ПРИЧИНАХ ЗВЕРСТВ НАД НИМИ – ЗАТЯЖНОЕ МОЛЧАНИЕ. Не таится ли здесь продолжающаяся скрытая ненависть к нам русофобских фашистов одного и того же типа, более полувека безраздельно властвующих на исконной земле потомков восточных славян? Не есть ли это лицемерно-поддельная правовая справедливость тех же клановских малют скуратовых, практически несменяемых? Ничего не знает общественность и об убитых по той же фальсификации уголовниками при законе: Бадаеве Г. Ф., Харитонове И. С., Левине П. И., Вознесенских А. А. и М. А. ( всего по «ленинградскому-русскому делу» репрессировали двадцать одного члена этой удивительной семьи ), Басове М. В., Соловьеве Н. В., Вербицком А. Д., Бубнове А. А. , десятках других
совестливых, знающих, трудолюбивых и улыбчивых личностей, полный список которых даже не известен. Вместо них подбирали наиболее невежественных и трусливых.
Преступники, авантюристы, карьеристы, буржуазные перерожденцы, враги народа, изменники Родины Берия, Меркулов, Абакумов и их сообщники грубо нарушали социалистическую законность, ложно обвиняли невиновных, арестовывали их, применяли физическое и моральное воздействие, угрожали и избивали преданных Советской власти и Коммунистической партии людей - очень ловко заявили преемники Сталина-Джугашвили после его смерти. Но они, реабилитаторы, сами или являлись ближайшим окружением Усатого, или составляли верхи власти в стране на следующей ступени управленческой пирамиды, не уклонялись от надругательств над тысячами порядочных коммунистов, от жуткого уничтожения многих из них.
Если бы не стали бескрайней трагедией, то курьезны обвинения в создании анипартийной группы, противогосударственных действиях, антисоветском заговоре, отрыве от народа ленинградского руководства из-за того, что при подсчете голосов, отданных вновь избранным на руководящие должности партийцам, комиссия скрыла два, четыре, пятнадцать голосов “против” при более чем тысячи “за”, о чем не знали сами избранные; что на российскую оптовую ярмарку в Ленинграде приехали некоторые союзные республики, якобы тем самым “незаконно” повысив ее статус до “всесоюзной”; что лидеры города и области иногда обращались не официально в ЦК ВКП ( б ), а напрямую, например, к Кузнецову А. А., с которым долгие годы вместе работали, заходили к нему, когда бывали в Москве. Что во всем этом потрясало основы? Любому непредвзятому человеку видно: никакой вины питерских лидеров изначально не было, естественно, никто из них не мог ее чувствовать. Разве Политбюро Центрального Комитета во главе с “другом и отцом народа”, “гением” Сталиным, рассматривавшее эти факты 15 февраля 1949 года на основе доклада Маленкова Г. М., начавшее тем самым злодейское истребление лучших русских кадров, уважаемых всеми людей,- не беспрецедентный провокатор, не бесчеловечно по своей сути, не проявило забвение элементарных заповедей людского общежития? Выглядит это более чем странно, совершеннейшей чепухой и бессмыслицей, пока скрыта от общества главная подоплека, сущность и первичная причина происшедшего.
