Ада Даллас - Уильямс Верт (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
– Но ведь со временем там кое-что обнаружат.
– Ну и что? Ничего нет. – Она хотела сказать, нет такого, что могло бы привести к нам. – Ничего нет, зачем и говорить об этом?
Все же Ада, по-моему, тревожилась. Может, провела не одну бессонную ночь, размышляя, как чувствует себя человек, когда через него пропускают двести тысяч вольт. Вполне возможно.
Зато в политических делах ей не о чем было беспокоиться. Победа на выборах не вызывала сомнений, поскольку ее поддерживала политическая машина Сильвестра. И все же одно время я с некоторой тревогой думал, что события развиваются слишком медленно.
Но, видимо, я ошибался. Во всяком случае, возня за кулисами не прекращалась. Законодательное собрание выжидало начала избирательной кампании, когда страсти разгорятся вовсю. Технические служащие собрания часами торчали в столовых и кафе Капитолия, не отходя от автоматов с кока-колой. Журналисты, дежурившие в комнате прессы, то и дело выскакивали в коридор в надежде перехватить кого-нибудь, кто мог бы дать им материал хотя бы для небольшой заметки.
А тем временем за кулисами развертывалась бурная деятельность. Ответственные чиновники администрации готовились к сдаче дел, если это окажется необходимо.
Никто не знал твердо, останется он на своем месте или нет, если Ада будет избрана... Никто, кроме меня.
Я-то мог встретить безбоязненно любую ревизию. В армии вы прежде всего усваиваете простую, но важную истину: всякую писанину надо держать в идеальном порядке. Никому, кроме вас самих, не интересно, чем вы занимаетесь; значение имеет лишь то, что занесено в бумаги.
Дважды в неделю я просматривал газеты. Я не мог себе позволить заниматься этим чаще. Всякий раз, когда на глаза мне попадалась газета из Мобила, я испытывал желание накинуться на нее и разорвать. Это было какое-то физическое желание, такое же непреодолимое, как желание обладать женщиной. Но я терпеливо ждал.
Я понимал, рано или поздно найду и прочитаю в газете, что обнаружился какой-то след. Вот так же человек ежедневно ходит на почту и наводит справки, не пришла ли давно ожидаемая посылка. Вы что-то заказали, выслали деньги и знаете, что заказ вот-вот придет. Но почтовый служащий всякий раз отрицательно качает головой и смотрит на вас таким взглядом, каким смотрят, когда говорят "нет". Вы уходите, потом снова возвращаетесь и снова наводите справку – ведь посылка-то придет, это лишь вопрос времени; поэтому вам представляется, что она уже пришла, вы вынимаете то, что в ней лежит, ту вещь, что заказали и за что выслали чек; и, держа в руках, рассматриваете. А потом, когда посылка приходит на самом деле, вам кажется, будто все повторяется, и вы думаете: почему мне приходится делать это снова?
Именно такое чувство я испытал 19 марта. На первой полосе мобилской газеты появился снимок двух тринадцатилетних мальчиков с удочками. Один из них был вихрастым и с веснушками, и оба они казались и смущенными, и возбужденными – не каждый день их фотографировали для газет. Под снимком шла подпись:
"РЕБЯТА ПОЙМАЛИ НА УДОЧКУ СКЕЛЕТ".
Ну вот. Посылка пришла. "Поздновато, – подумал я. – Что тебя задержало?" Я не испугался, не встревожился. Я испытал нечто иное, хотя и не знаю, что именно.
Я внимательно прочел заметку. Мальчики почувствовали на удочке какую-то тяжесть, с трудом вытащили ее из воды и... увидели истлевший труп, почти скелет. Мешок, видимо, развязался, и его унесло водой. Труп пока не опознан.
Пробежав заметку глазами, я ни на минуту не потерял самообладания. Я спросил себя: что же я испытываю?
Что чувствую? И наконец сообразил. Я почувствовал облегчение.
Я обрадовался появлению посылки.
А признавшись себе в этом, я испугался. Я испугался того, куда это может меня завести, каким явится следующий шаг. Если я обрадовался, что нашли труп, может, мне захочется и чтобы его опознали.
Я услышал самого себя: ты уже хочешь, чтобы его опознали.
И тогда мне стало по-настоящему страшно.
Газета вышла два дня назад. Следовательно, в сегодняшнем номере будет, наверно, что-нибудь новое. Я мог бы пойти на Третью улицу и купить ее.
Через боковую дверь я вышел к своей машине, доехал до центра, поставил автомобиль на стоянке у гостиницы и пешком прошел квартал до Третьей улицы. Я уже совсем было решил войти в табачную лавку, где продавались иногородние газеты, но в последнюю минуту передумал и прошел мимо. Дойдя до середины квартала, я повернул и направился обратно.
"Это может показаться подозрительным", – мелькнуло у меня. Теперь я, как судья на поле, следил за игрой и оценивал собственные действия: хорошо – нормально – не очень хорошо. Последний мой маневр никуда не годился.
Не раздумывая больше, я вошел в лавку.
– Слушаю, сэр? – почтительно обратился ко мне лысый продавец. Все становятся дьявольски вежливыми, когда на вас форма начальника полиции.
– Дайте мне... – заговорил я, но спохватился: я чуть было не назвал мобилскую газету! – Дайте мне "Морнинг адвокейт". – Так называлась газета, выходившая в Батон-Руже.
Продавец подал газету, я вручил ему деньги и, чувствуя, как от внезапной слабости у меня подгибаются ноги, выскочил на улицу, к яркому солнцу.
Слабость охватила меня потому, что я испугался самого себя. Мне вдруг захотелось, чтобы продавец заметил, что я купил газету из Мобила! Захотелось, чтобы он запомнил это!
"А ну, малый, кончай игру! Веди себя осторожно", – приказал я себе.
На память пришло несколько дел об убийствах, когда преступники вели себя так, словно нарочно хотели навести полицию на свой след. Раньше я никак не мог этого понять. Не мог понять, зачем убийцы оставляют улики, почему ведут себя так глупо.
Теперь я начал понимать.
"Будь осторожен!"
Не отдавая себе отчета в своих действиях, не думая о последствиях, я остановился прямо посреди тротуара, развернул газету и чуть не вскрикнул. Я ждал, что интересующее меня сообщение может появиться в мобилской газете, но то, что оно появилось в газете из Батон-Ружа, застало меня врасплох. В углу первой полосы мне бросился в глаза заголовок:
"НАЙДЕННЫЙ В МОБИЛЕ СКЕЛЕТ ПРИНАДЛЕЖАЛ ЖЕНЩИНЕ"
В заметке, всего из двух абзацев, сообщалось: по заключению судебно-медицинского эксперта, обнаруженный скелет принадлежал женщине примерно лет пятидесяти.
Продолжительное время ничего другого никто не узнает. Потом обнаружат машину без номерного знака и со спиленным номером мотора, что надолго затруднит выяснение личности ее владельца. Следствию потребуется месяцев шесть, чтобы проверить местонахождение всех машин марки "олдсмобил", проданных в Алабаме с начала выпуска модели.
В конце концов, видимо, все же установят фамилию покупателя и, возможно, даже узнают, кто та женщина, чей скелет выудили из реки два маленьких рыболова. И все равно не будет оснований связать эти факты с Луизианой, а тем более с нами. Скорее всего, следствие решит, что женщина стала жертвой гангстеров.
Оснований для беспокойства не было.
Если только я сам не допущу какой-нибудь непростительной глупости.
От меня требовалось лишь одно: осторожность и еще раз осторожность.
Если я ничем не занимал себя, если не придумывал себе какого-нибудь занятия, которое поглощало меня целиком, заставляя действовать быстро и решительно, я начинал почти физически ощущать, как то, что должно произойти, надвигалось, надвигалось, надвигалось...
Господи, куда легче было на войне, где не надо было ни о чем думать. И куда ушли те дни?
Вся моя жизнь заключалась теперь в ожидании того, что найдут в Алабаме. У меня в штате царило затишье. После истории с петицией об "отзыве" Ады все порядком струхнули, никто не хотел подставлять свою шею. Работы у меня не было.
С Адой я уже не мог вести себя так, как в течение тех нескольких недель. Я не мог ею командовать, как и она не могла командовать мною. Мы зашли в тупик.
