Мир и хохот - Мамлеев Юрий Витальевич (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
Мне приснится, как в воздух мерлый,
В ароматец знакомый серный
И плюют, и гогочут жерла,
Как ликует Столица Скверны.
На этом беседа с теоретиком закончилась. И вовремя. Раздался звонок, и в квартиру вошли радостные Данила Юрьевич и Алла со Стасиком. А за ними Слава Филипов, адепт высшего бытия. Все свои бури он оставил теперь позади, и поток чистого бытия проходил в его сознании как река, которая не может исчезнуть. Стало действительно необычайно радостно, словно спустилось небо. Хоть пой гимн радости Шиллера. Тлен от страшного разговора исчез, улыбался освобожденный Стасик, мертвецы из Столицы Скверны как фантомы не выли по углам, смеялась Алла, и тут же был накрыт стол. Все нежное, вкусное, французское вино — и все в меру. Больше приглашенных не было.
— За что будем пить? — спросил Дальниев, когда расселись.
— За Стасика, конечно, за Стасика! Станислав встал, поблагодарил за внимание, раскланялся, даже и не задумываясь, выпил сам… Спустя некоторое время — второй тост.
— За бессмертие, да, да, за бессмертие!
Этот тост вызвал к тому же дикую, почти огневую радость в глазах Лены и Ксюши. Другие были чуть сдержанней.
Пили немного, ибо внутреннего жара и так хватало у всех. Потому быстро возник третий тост.
— За Бытие и вечное благо! — резко произнес Дальниев. — Вечное благо не сама жизнь, которая рано или поздно исчезает, а ее основа — неуничтожимое Бытие. Пусть формы его неизбежно меняются, но само Бытие неизменно! Это и есть вечное благо! За него и выпьем!
Тост был принят благожелательно, но со вздохом. Вздохнула, конечно, Ксюша, до сих пор влюбленная в свое тело. В результате речь Дальниева вызвала дискуссию.
— Бытие, конечно, высшее благо, и оно от Бога, — поддержал Сергей.
Но Данила Юрьевич заметил, обращаясь, правда, к Лене:
— Все благо да благо, а где же Бездна и Тайна? Эти слова метафизически взвинтили всех, словно потусторонний шепот прошел по комнате. Снова возвысил голос Дальниев:
— Да, да! Но непостижимые глубины Божества и Его тайны не мешают Его благости! Это просто разные стороны Бога в Самом Себе!
Но Данила успел-таки шепнуть Лене:
— Не забывайте, Леночка, искательница вечного блага, что бытие только надежная платформа, не-затопляемая основа для погружения в непостижимую Бездну! И сама Бездна метафизически выше бытия!
И все же последнее высказывание Дальниева нашло животрепещущий отклик у большинства.
— За Бытие и за Бездну! За их равновесие! — воскликнула Алла, но голос ее дрогнул при слове «Бездна», и она оглянулась на Стасика. Он молчал.
Однако Данила усмехнулся при слове «равновесие».
— В конце концов, за высшее, бессмертное, вечное Я в каждом из нас! — заключил Дальниев. — Пусть оно будет свидетелем и бытия, и Бездны!
Это с радостью подхватили все.
Лена почувствовала, что в комнате стало необычно светло и таинственно-счастливо, и благо не нарушало присутствие Бездны.
Вдруг все подошли к огромному окну в гостиной. За окном зияло непостижимо-бездонное московское небо.
Все временное исчезнет как сон, завеса падет, и останется то, что ближе к Тайне Бога.
