Пусти к себе свет (ЛП) - Уилгус Ник (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
– Вот видишь, – сказал я, метнув в сторону Ларри разгневанный взгляд.
– Это нехорошее выражение, Иши, – сказал Сэм своим особым отцовским голосом. – Такие вещи мы в нашем доме не говорим. Окей?
– Почему?
– Потому что они обижают людей. Тебе разве понравилось бы, если бы кто-нибудь обозвал тебя плохим словом?
– Нет.
– Вот и мы не должны поступать так с другими людьми. Это некрасиво.
– Окей.
– Хочешь, чтобы твой дядя Ларри помог тебе с домашней работой? – спросил Ларри.
– Мне надо учить табрицу.
– Что за табрица такая?
– Таблица умножения, – сказал я.
– Я никак ее не запомнюсь, – прибавил он.
– Не запомню, – сказал я.
– Не запомнюсь.
– Малыш, правильно говорить «не запомню».
– О.
– Я тебе помогу, – пообещал Ларри.
– Правда?
– Конечно.
– Обещаешься?
– Обещаю.
– На мизинчиках поклянешься?
– Конечно. Давай. – Ларри оттопырил мизинец. – В детстве мы с твоим дядей Сэмом постоянно клялись на мизинчиках – в основном, потому что боялись, что о наших шалостях проведает мама. А шалили мы часто. Это дядя Сэм научил тебя такой клятве?
Иши кивнул.
Ларри, очень широко ухмыляясь, покосился на Сэма.
– Не вздумай, – предостерег его Сэм.
– Помнишь, когда ты в последний раз заставил меня поклясться на мизинчиках? – спросил Ларри.
– Тебе обязательно снова рассказывать эту историю?
– А что было-то? – спросил я.
– В общем, он пошел в ванную и очень, очень долго оттуда не выходил… потому что играл, так сказать, с одной штучкой, с которой ему нельзя было играть, и он испугался, что мама узнает, и заставил меня поклясться на мизинчиках, что я никому не скажу, что он там делал.
Сэм покраснел от смущения.
– Так с чем он играл? – спросил я, наслаждаясь его дискомфортом.
– Не знаю, не рассмотрел. Эта штучка была такой маленькой, – сказал Ларри.
– Невероятно. Мы вместе так долго, а я ни разу не слышал эту историю, – сказал я.
– Мне было всего тринадцать, – сказал в свое оправдание Сэм.
– Я зашел уже в самом конце, – сказал Ларри. – Он, по-моему, и не заметил меня. Я понятия не имел, что он делает и почему, но у него было такое лицо… господи, он морщился, будто от боли.
– У него до сих пор иногда бывает такое лицо, – вставил я.
– Я подумал, что у него сердечный приступ или что-то типа того. И сказал ему: «Что с тобой?», а он посмотрел на меня такими глазами, словно поверить не мог, что за ним наблюдали. Даже тогда он был конченным извращенцем.
– Я? Это же ты шнырял по дому и подсматривал за людьми, – возразил Сэм.
– Я хотел писать!
– Мог бы и подождать.
– Но ты так долго не выходил. Теперь-то я понимаю, из-за чего.
– Мы можем не говорить об этом в присутствии моего маленького ковбойца?
– Он краснеет! Боже, его было просто не остановить.
– Ну все! – рявкнул Сэм. – Хватит уже.
– Он наяривал, как перед концом света.
– Можно подумать, ты никогда этим не занимался!
– Но не перед целым же домом!
– Я был в ванной, и дверь была закрыта.
– Черт, надо было позвать соседей и продавать на твое шоу билеты.
– Ты такой говнюк.
– Я бы с радостью заплатил, – признался я.
– Что ж, – бодро сказал Ларри, – как говорится, горбатого могила исправит, но ненадолго можно выбить дурь палкой. Если она не поможет, так хоть успокоит. Ребят, у вас пиво есть?
Сэм фыркнул.
– А знаешь, как еще говорят? Когда споришь с дураком, убедись, что он не делает то же самое.
Глава 85
Вид с последней скамьи
Я ходил в Святого Спаса всю свою жизнь, в эту старую кирпичную церковь, в колокол которой давно не звонили из страха обвалить колокольню – такой она была старой. Зимой в ней, гордой и величественной в духе сороковых, всегда гуляли холодные сквозняки, а летом стояла жара, как в аду. Приходской совет неустанно напоминал нам о «неимоверных расходах» на содержание кондиционеров.
Она славилась своими великолепными витражами, а развесистый клен во дворе свидетельствовал о том, сколько лун пришло и ушло с ее основания.
Мы с Ишмаэлем прибыли в самый последний момент и сели на самом последнем ряду. Я изо всех сил старался не замечать, что на меня смотрят. Сестра Асенсьон, которая вместе с отцом Гуэррой ждала у дверей начала процессии, подошла ко мне, чтобы в утешение положить руку мне на плечо и предложить натянутую, многострадальческую улыбку.
Сказать она ничего не сказала. Говорить было нечего.
Что поделать. Так получилось.
С моего места на задней скамье открывался хороший обзор на светловолосый затылок мисс Стеллы Кросс. Она сидела рядом с мужем прямо как палка. Ведь, в конце концов, она была столпом общества.
Келли и Анна справились без меня на отлично.
Мне всегда довольно неплохо удавалось не будить спящих псов, но глядя в затылок мисс Стеллы, я становился все злее и злее. Когда пришло время причастия, я взял Иши за руку, и мы тихо выскользнули за дверь. Причащаться в таком разгневанном состоянии казалось неправильным.
– Ты не пошел на перчастие, – сказал Ишмаэль, пока мы спускались по ступенькам крыльца.
– Причастие.
– Ты не пошел на него.
– Не было настроения.
– Почему?
– Не знаю.
– И ты больше не играешься на гитаре.
– Да.
– Почему?
– Сложно сказать.
– Ты больше не хочешь играть?
– Вроде того.
– Почему?
– Долго рассказывать.
– О.
Глава 86
Теперь я все вижу
В четверг вечером мы с Ишмаэлем поехали в Эмори – в «Уолмарт», куда он был записан на прием к окулисту. Жаль, конечно, было расстраивать Сэма, но я не собирался платить непомерные деньги магазинам вроде «Ленз Крафтерс», когда в «Уолмарте» были более разумные цены.
– А после того, как тебе подберут очки, мы пойдем за покупками, – сказал я, когда мы зашли в магазин. – И ты, если захочешь, сможешь потратить свои карманные деньги.
– Правда?
– Скоро Хэллоуин, и нам надо найти тебе хэллоуинский костюм. Кем ты…
– Капитаном Америкой! Можно?
– Конечно.
– Правда?
– А почему нет? Ты будешь отличным Капитаном Америкой.
– Мама никогда не водила меня за конфетами, – сказал он, поджав губы.
– Не волнуйся. Мы обязательно сходим.
– Обещаешься?
– Обещаю, малыш. Насобираем столько конфет, что ты не будешь знать, что с ними делать.
– Скорей бы!
Окулистом оказалась добрая пожилая женщина, которая обследовала его и резюмировала, что это чудо – то, что он в принципе различает хоть что-то, не говоря уже о том, чтобы читать в классе начальной школы с доски.
– Но мы в один момент это исправим, – пообещала она.
– А мне точно надо очки? – спросил Ишмаэль, с несчастным видом повернувшись ко мне.
– Ты должен хорошо видеть.
– Но в школе надо мной будут смеяться.
– Не будут. А если кто и станет смеяться, то из зависти, потому что у них нет таких классных очков, как у тебя.
– Правда?
– Да.
– Я бы порекомендовала вам пластмассовую оправу, – сказала женщина-окулист. – У нас сейчас акция: покупаешь одну пару и вторую получаешь бесплатно. Мистер Генри, у вас есть страховка?
Я ответил, что нет.
– Мы постараемся дать вам максимально низкую цену.
Мы с Ишмаэлем побродили по кабинету, рассматривая оправы, и в конце концов он по какой-то причине остановил выбор на недорогой черной оправе в стиле Бадди Холли, которая придавала ему умный вид и вдобавок делала похожим на восходящую рок-звезду.
– Нравится? – спросил я.
Он оглядел себя в зеркале, повертел головой. Потом поднял глаза на меня и усмехнулся.
По правде говоря, он выглядел очаровательно.
– Мы закажем очки и в течение недели вам позвоним, – сказала женщина-окулист.
