Дети из камеры хранения - Мураками Рю (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
«Он не признал ребенка своим. Когда я еще училась в старших классах, я подрабатывала натурщицей у одного скульптора. Как раз тогда я посещала в Токио подготовительные курсы. Я была провинциалкой, ничего не знала о жизни, но этот скульптор мне нравился. Меня привлекали его произведения. У нас был уговор, что я позирую только в одежде, но однажды он сказал, что хотел бы увидеть мою вульву. Чтобы изобразить в своем произведении силу женщины, сказал он, ему непременно нужно увидеть вульву. „Но не как половой орган, не как что-то грубое, а наоборот, как нечто возвышенное“, — сказал он. Я показала ему то, что он просил, он оказался извращенцем, я это поздно поняла и потом очень плакала, но ничего не поделаешь. Я поступила в университет и постаралась обо всем забыть. Когда я познакомилась с доктором (она имела в виду ветеринара), то поняла, что перестала наконец вспоминать о том случае. Я забеременела, доктор не хотел признавать ребенка. Я несколько раз собиралась сделать аборт, но мысли о нем были ужасны. Я опять вспомнила о том скульпторе. Живот рос, и наконец я родила. Я пошла к доктору, чтобы показать ему нашего ребеночка. Поскольку прежде я соврала ему, что сделала аборт, он был ошарашен и наговорил всяких гадостей. Он говорил, что я дрянь, что я решила его запутать, и прогнал меня. Возможно, у меня случился приступ невроза. По пути домой я увидела, что мой сыночек как две капли воды похож на того скульптора. Я решила, что, возможно, это ребенок не доктора, а того скульптора, который делал тогда со мной всякие гадости, вставлял в меня какие-то палки, и бросила ребенка в канаву на обочине дороги. Какой-то прохожий заметил меня, попробовал меня остановить, но я убежала».
Выброшенный в канаву ребенок был отправлен на воспитание к ее родителям, а она, как ни странно, продолжала встречаться с ветеринаром. Их связь длилась еще три года. В январе 1973 года она наконец-то рассталась с ветеринаром, получила от него по суду алименты и вернулась к родителям в префектуру Кумамото, город Хитоёси. В настоящее время ее тридцать девять лет, она не замужем и подрабатывает, помогая в чужих домах по хозяйству.
Агент поймал ветеринара по дороге домой и втащил в машину.
— Попробуй вспомнить, не оставляла ли Итоя Норико твоего ребенка в камере хранения в июле 1972 года?
— А кто вы такие? Якудза? Только не думайте меня запугать. Наверное, знаете уже, семьи у меня нет, один старый отец, если его убьете, услугу мне окажете.
Ему объяснили, что с ним ничего не сделают, а просто хотят знать правду.
— Вы из какой группировки? Я ветеринар, состою в ассоциации кинологов, которая занимается бойцовыми собаками тосаину. Между прочим, знаком со многими вашими боссами. Так что лучше меня не сердить. Я буду помалкивать о вас, а вы меня высадите. Между прочим, я ваш номер запомнил.
Вышибала, сидевший в машине вместе с ними, объяснил агенту, как проехать на большую фабрику в Синагава. Это была центральная фабрика, принадлежавшая сети ресторанов. У вышибалы были ключи от одной из дверей, но как только охрана его увидела, они сами бросились открывать. Агент подвел ветеринара к огромному станку в виде воронки и доходчиво ему объяснил, что эта машина делает из мяса жидкость, будь то корова или слон: мясо запускают в воронку, из нее выходит жижа коричневого цвета, которую замораживают, а через два-три года делают котлеты. Только после этого ветеринар обо всем рассказал:
— Норико была моей лучшей женщиной. Она была великолепной любовницей. Стоило мне сказать: «устроим бокс», как она делала все яростно и технично. Прекрасная женщина. Но жениться я не хотел, мне нравилось быть холостяком. Когда я услышал, что она родила, я был потрясен. «У меня отпрыск», — от одной этой мысли у меня мурашки бежали по телу. Поэтому после случившегося мы пользовались препаратом, который расщепляет яйцеклетку и убивает сперматозоид. Такие препараты используют для овец и лошадей, на людей они тоже действуют. Это кислотная мазь, она сжигает матку, может, дать вам такое средство? Больше у Норико не было беременности, она просто не могла забеременеть.
Ёсигава Мики в то время исполнился двадцать один год, она была домохозяйкой и жила в Йокогаме, в районе Минато-Кита. Ее муж работал чиновником в районном комитете, но, после того как произошел первый случай, стал сборщиком макулатуры. Ёсигава Мики в настоящий момент отбывала срок в тюрьме Тотиги.
В 1974 году Мики была арестована за попытку выбросить мертвого ребенка. Она задушила его матрасом, положила в мусорный мешок и вынесла на помойку. Это было ее первое преступление, она была признана невменяемой в момент совершения преступления и избежала тюрьмы. Дело получило, однако, широкую огласку, и мужу пришлось уйти из районного комитета. Два года спустя, в 1976 году, она вновь родила. Ребенок оказался мертворожденным. Мики подумала, что это проклятие. Чтобы не вызвать ревности у первого ребенка, она решила не устраивать настоящих похорон и бросила трупик в печь в родильном доме. И вновь ее обвинили в попытке избавиться от трупа, но на этот раз дело против нее не было возбуждено, потому что ее поведение приписали шоковому состоянию после потери ребенка. Через четыре года, в 1980 году, Мики забеременела в третий раз. Муж Мики рассказал в суде следующее:
«Первые месяцы беременности психика жены была очень нестойкой. Одной из причин ее переживаний стало то, что у меня не было работы и мы не знали, как будем жить дальше. Да и предыдущий ребенок умер. Жена была уверена, что и этот умрет, потому что на нем лежало проклятие двух предыдущих детей. Я надеялся, что к середине беременности, когда у нее пройдет тошнота, эта тревога ослабнет. На пятом месяце она и впрямь успокоилась. Жить было нелегко, но я устроился рабочим в порт. Перед самыми родами у жены с головой опять случилось что-то неладное. Она все повторяла, что ребенок не шевелится, лежит словно камень, что он уже умер и начал гнить, и тогда я решил отвести ее к психиатру. Жена стала говорить, что если родит живого ребенка, то убьет его, нельзя же выделять его одного. Психиатр посоветовал положить ее в больницу, где она и родила девочку. Жена в больнице, мне повезло с работой, жить стало полегче, и состояние жены стало лучше. Когда дочке исполнилось четыре месяца, жена вернулась домой. Она улыбалась и махала мне рукой, обняла девочку и прижалась к ней щекой. И тут дочка заплакала. Я не успел остановить жену. Это произошло в считанные доли секунды. Она бросила ее на пол. Дочка ударилась головкой».
Ёсигава Мики признали в намеренном совершении убийства. «Я была ей противна, — сказала она. — Я вылечилась, но, увидев меня, она расплакалась, я была ей противна, поэтому я решила ее убить». Психическое состояние Мики расценили как вменяемое, и ей был вынесен приговор. В настоящий момент Мики исполнилось сорок два года и она отбывала срок заключения.
Агент приехал на работу мужа Мики. Когда он спросил его о жене, тот обрадовался.
— Она очень добрая женщина, сердце у нее мягкое.
Он указал пальцем на аквариум, в котором плавали рыбы.
— Это арована, некоторые из них стоят по двести тысяч йен. Когда я смотрю на этих рыб, то вспоминаю Мики-тян. У жены была мечта завести таких вот рыб. Недавно я ездил к ее родителям, нашел ее детский дневник. Он был исписан заметками о содержании арована. Очень аккуратные иероглифы. Такой она была девочкой. Я расчувствовался, увидев ее дневник. Она любит животных, а ведь эти аккуратные иероглифы были написаны еще до того, как мы с ней познакомились. Тогда она еще не могла сказать мне неправду. Это из прошлого, которое уже не изменишь. Мики-тян писала о том, как ей нравятся арована. Я понял, что могу верить ей. Говорят, что, когда человек добрый, это дает ему силы, а Мики добрая и убийца, наверное, она слишком добрая.
Слушая беспечную болтовню мужа, агент понял, что дело провалилось. Ёсигава Мики не могла семнадцать лет назад родить и бросить Хаси. В то время супруги жили в доме для муниципальных служащих. Если бы она забеременела и родила, об этом не могли не узнать коллеги, и, даже если бы она сумела скрыть это, полиция выяснила бы все в ходе расследования следующего дела. Агент понял, что из его теории ничего не вышло. Господин Д. обещал заплатить ему в пять раз больше, чем вознаграждения, которые он получал до сих пор, но приходилось признать поражение. Агент приставил палец к аквариуму и с иронией спросил, не слышал ли муж Мики, чтобы кто-нибудь оставил своего ребенка в камере хранения?
