Дорогой Джон - Спаркс Николас (серия книг .txt) 📗
— Оставь ее там. Я еще не разбирала посудомойку. Займусь этим позже. Да, ты наелся? А то мама еще пироги оставила.
— Можно стакан молока? — попросил я. Саванна начала вставать, и я поспешно добавил: — Я сам налью, скажи только, где стаканы.
— В буфете около раковины.
Взяв стакан, я подошел к холодильнику. Молоко нашлось на верхней полке; внутри все оказалось забито пластиковыми контейнерами с едой. Я налил себе молока и вернулся за стол.
— Саванна, что происходит? Она повернула голову:
— Ты о чем?
— О твоем муже, — ответил я.
— А что с моим мужем?
— Когда ты нас познакомишь?
Не ответив, Саванна поднялась, прихватив свой бокал, и вылила вино в раковину. Затем достала с полок кофейную чашку и банку с чаем.
— А ты его знаешь, — сказала она, обернувшись. Я отметил, что она выпрямилась и расправила плечи. — Это Тим.
Я слушал, как звенит ложка о стенки чашечки — Саванна вновь сидела напротив меня.
— Что тебе рассказать? — пробормотала она, уставившись в чашку.
— Все, — сказал я, откинувшись на спинку стула. — Или ничего. Я еще не уверен.
Она фыркнула:
— Да, пожалуй, в этом есть смысл. Я сложил ладони.
— Давно это у вас началось?
— Не знаю, — призналась она. — Я понимаю, ситуация неприглядная, но все было не так, как ты, наверное, думаешь. Никто из нас никого специально не соблазнял и ничего такого не замышлял. — Она положила ложку на стол. — Можно сказать, все началось в январе две тысячи второго года.
Через несколько месяцев после того, как я продлил контракт, сообразил я. За полгода до первого отцовского инфаркта. Как раз тогда я заметил первые изменения в ее письмах.
— Ты знаешь, что мы с Тимом давно дружили. Он был аспирантом, но когда я была на последнем курсе, некоторые предметы мы изучали водном здании. После лекций заходили в кафе выпить кофе или вместе занимались. Это нисколько не походило на свидания, мы даже за руки не держались, клянусь. Тим знал, что я люблю тебя, но он был рядом, понимаешь? Он слушал, когда я говорила, как сильно скучаю по тебе и как тяжела разлука. Мне действительно было очень плохо — я-то рассчитывала, что к тому времени ты уже будешь дома.
Она подняла глаза, и в них было… Что? Сожаление? Не знаю, не могу сказать.
— В общем, мы проводили много времени вместе, и Тим умел меня утешить, когда я совсем вешала нос. Он не уставал напоминать, что ты приедешь в отпуск, не успею я глазом моргнуть, и не могу тебе передать, как сильно я мечтала тебя увидеть. Тут заболел твой папа. Конечно, ты исполнил свой сыновний долг — в жизни не простила бы тебе, если б ты бросил больного отца, но нам-то с тобой нужно было другое! Да, это звучит эгоистично, и я презираю себя за такие мысли, но ведь словно сама судьба обернулась против нас! — Саванна взяла ложку и снова начала помешивать чай, собираясь с мыслями. — Той осенью, когда я закончила учебу и вернулась в родной город работать в городском центре оценки развития, родители Тима попали в аварию. По дороге из Эшвилла их машина потеряла управление и вылетела на встречную полосу. В них врезался грузовик. Его водитель не пострадал, а родители Тима мгновенно погибли от удара. Тиму пришлось бросить учебу — он уже учился на доктора философии — и вернуться сюда заботиться об Алане. — После паузы Саванна продолжила: — Я не знаю, как Тим это выдержал. С огромным трудом он смирился с потерей обожаемых родителей, но Алан был безутешен. Он все время кричал, рвал на себе волосы. Единственным, кто мог его сдерживать, был Тим, но это отнимало у него все силы. Именно тогда я начала регулярно к ним заходить — просто помочь.
Когда я нахмурился, она добавила:
— Это был дом родителей Тима, где они с братом выросли.
Как только она это сказала, я вспомнил — ну конечно, Саванна же рассказывала, что в детстве Тим жил на соседнем ранчо.
— Так мы и жили, утешая друг друга. Я пыталась помочь ему, он старался помочь мне, мы оба старались помочь Алану. И понемногу каким-то образом влюбились друг в друга. — Она впервые посмотрела мне в глаза. — Я знаю, ты сердишься на меня, или на Тима, или на нас обоих, но ты не знаешь, какая тогда сложилась обстановка. Столько событий, просто эмоциональный шквал… Я чувствовала себя виноватой, Тим тоже, но через некоторое время мы стали ощущать себя парой. Тим начал работать в том же центре оценки развития, что и я, и мы вместе решили открыть ранчо и работать по программе помощи детям, страдающим аутизмом. Родители Тима всегда хотели видеть его врачом. С этих пор мы почти не расставались. Ремонт и обустройство ранчо давали возможность отвлечься от своих проблем и заодно помочь Алану. Он обожает лошадей, а здесь была масса работы, и он постепенно привык, что родителей нет рядом. Мы стали опорой друг для друга… В том же году Тим сделал мне предложение.
Когда она замолчала, я отвернулся, переваривая услышанное. Некоторое время мы сидели молча, думая каждый о своем.
— В общем, вот так, — подвела итог Саванна. — Не знаю, что тебе еще рассказать.
Я тоже не был уверен, что хочу слушать дальше.
— Алан живет здесь, с вами? — спросил я.
— У него комната наверху. Почти такая же, как в доме родителей. Но с ним хлопот немного. Покормит и почистит лошадей, а потом сидит в своей комнате. Обожает видеоигры, может играть часами. В последнее время его не остановить — играл бы день и ночь, если бы я позволяла.
— Он и сейчас здесь? Саванна покачала головой.
— Нет, — сказала она. — Сейчас он с Тимом. — Где?
Прежде чем она ответила, в дверь настойчиво заскреблись, и Саванна встала открыть. В кухню вбежал ретривер, свесив язык и по-прежнему широко размахивая хвостом. Подбежав ко мне, пес обнюхал мою руку.
— Я ему нравлюсь, — похвастался я. Саванна сказала от дверей:
— Ей все нравятся. Ее зовут Молли. Сторожевая собака из нее никакая, но прелесть и добрятина. Только смотри, чтобы не обслюнявила.
Я посмотрел на джинсы.
— Уже.
Саванна показала большим пальцем через плечо:
— Слушай, я только что сообразила, мне кое-что нужно убрать. Ночью скорее всего будет дождь. Это не займет много времени.
Она не ответила на вопрос о Тиме и явно не собиралась этого делать.
— Нужна помощь?
— Нет, но можешь составить компанию. Смотри, какая прекрасная ночь!
Я вышел за ней. Меня обогнала резвая Молли, совершенно забыв, что только что просилась в дом. С дерева проухала сова, и Молли стрелой помчалась в темноту и исчезла. Саванна снова натянула сапоги.
Мы пошли к амбару. Я обдумывал услышанное, в очередной раз задаваясь вопросом, для чего было сюда ехать. Я не знал, радоваться ли, что ее мужем оказался Тим Уэддон — они всегда очень подходили друг другу, или огорчаться по той же причине. Узнать правду оказалось нерадостно, отчего-то легче было ее не знать. На меня внезапно навалилась огромная усталость.
Однако между нами оставалась какая-то недоговоренность. Я видел, что Саванна не до конца откровенна: это выдавала затаенная печаль в голосе. В обступившей нас темноте я остро чувствовал, как близко друг к другу мы идем, и гадал, думает ли об этом Саванна. Если у нее и были такие мысли, то виду она не подала.
Бродившие в темноте лошади казались большими бесформенными тенями. Саванна сняла с изгороди поводья и отнесла в амбар, развесив на колках. Я собрал лопаты и отнес к другим инструментам. На обратном пути она проверила, надежно ли заперты ворота.
Бросив взгляд на часы, я увидел, что уже почти десять, по местным меркам, довольно поздно.
— Пожалуй, мне пора, — сказал я. — Город маленький, еще пойдут слухи…
— Да, ты прав. — Откуда ни возьмись прибежала Молли и села рядом с хозяйкой, Когда собака прижалась к ноге Саванны, та отступила в сторону. — Где ты остановился?
— В мотеле у шоссе.
Она на секунду поморщилась.
— Я знаю это место.
— Да, смахивает на дешевый бар, — признал я. Она улыбнулась:
