Маримба! - Терентьева Наталия (книги онлайн полностью .txt) 📗
Заходит Катя из комнаты, решительно говорит:
– Так, ты давай не вспоминай наши годы! Уже хватит!
– Мам, когда я вырасту тетей, из меня выйдет прекрасная тетя!
Катя разложила шахматы, «играет». Научить не могу – сама, увы, не умею. Смотрю на нее и думаю – хорошо ли, что она сейчас занята довольно бессмысленной игрой? Как будто слыша мои мысли, поднимает голову и объясняет:
– Мам, я показываю невидимкам, какие тут у шахмат морды есть!
По телевизору концерт, поют песню про любовь. Катя машет на них рукой:
– Ну хватит вам уже! Нет у нас никакой любви! Только детская!
Я мою посуду. Катька сидит за столом, пьет чай с конфетами, вернее, уплетает конфеты и запивает их маленькими глоточками чая.
Оборачиваюсь на звук: на столе лужа чая, Катя стоит в странной позе на стуле.
Я ее спрашиваю:
– Ну и как это могло произойти? Что ты делала сейчас? Что?
Катька смотрит на меня огромными испуганными глазами:
– Снижалась…
– Мам, почему ты так сердито сказала сегодня днем: «Спи!»? – Катька показывает, как именно я сказала, говорит это ужасно грубым голосом.
– Ну, а ты что делала, ты помнишь?
– Я мяукала… Но потом сразу заснула!
– Мам, ты знаешь, ты просто волшебная: когда у меня леденеют руки и ноги, я к тебе прислоняюсь, и они становятся теплыми…
Две недели до дня рождения. Катя болеет, очень переживает:
– Никто подарки не принесет, буду болеть до дня рождения…
Я в ужасе говорю:
– Если ты будешь болеть до дня рождения, я повешусь на этой люстре!
Катька смотрит на нашу милую люстру и говорит с сомнением:
– Ну, повеситься можно и на чем-нибудь другом…
Насильно кормлю Катю омлетом. Понятно, что она давно ест сама. Но мясо, рыбу, яйцо – заставляю. Не заставляется, поэтому – кормлю. Вталкиваю одну ложку омлета, другую… На третьей она начинает отказываться, уворачиваться.
– Катя, съешь, прошу тебя, тогда я буду спокойна, что пол-яйца ты у меня сегодня съела.
Катька с ужасом переводит глаза с кусочка омлета на меня:
– Так вот ты где яйцо прячешь!..
– Катя, вот что ты делаешь? Я не понимаю!
– Не понимаешь, потому что я Данилевская, а ты – Лебедева!
Кате уже пять лет. Жизнь наша полнится разговорами, потрясающими открытиями, обсуждением книжек, замечательных мультфильмов. Все, это такой возраст, что можно смотреть, понимать, обсуждать до бесконечности и Карлсона, и Винни-Пуха, и Чебурашку, и Муми-Троллей, и новых, только что народившихся и тут же занявших место в первом ряду традиционных сказочных персонажей Смешариков…
Катя, которая в скором времени начнет глотать книги с нечеловеческой скоростью, шестьдесят страниц в час, пока по-прежнему сама не читает, но входит в письменный язык с другой, своей, оригинальной стороны.
– Мам, угадай слово: на «и» начинается, на «о» заканчивается, три буквы.
Я думаю-думаю, не пойму.
– Это кто или что? – спрашиваю я.
– Что.
– Это есть можно?
С некоторым сомнением Катя говорит:
– Можно…
– Это сладкое или соленое?
– М-м-м… Ни такое и ни такое…
– Не знаю.
– Мам, ну что ты! Это же «и-цо!»
– Мам, отгадай загадку!
– Я тебя слушаю.
– Самое большое счастье на свете, на «д» начинается, на «и» заканчивается!
– И что это? – не задумываясь, спрашиваю я.
Катька разводит руками:
– Дети, мам. Ответ – «де-ти».
Через несколько дней я ей загадываю слово «музыка».
– Самое прекрасное в мире, на «м» начинается, на «а» заканчивается…
– «Мама»! – капельку подумав, отвечает Катька. И просто ужасно расстраивается, когда я честно говорю, что загадала совершенно другое.
Перед сном Катька обнимает меня, приговаривая:
– Ты моя, ты не своя!
Объясняю утром:
– Ты могла с этого сугроба прямо на дорогу упасть, понимаешь? Поэтому я и заорала вчера благим матом!
– А девушки, сорокалетние, как ты, не должны орать благим матом, – благоразумно замечает Катя.
– Мне еще нет сорока, Катя! – вздыхаю я.
– Ничего, скоро будет, вот увидишь! – успокаивает меня Катька. – Немного осталось!
В конце ужина обещаю ей:
– Если ты не выпьешь весь чай, я тебя укокошу!
– А! Ты не умеешь кокошить! – пренебрежительно отвечает мне Катька.
Перед сном Катя чешет нос большим пальцем ноги.
Я спрашиваю:
– Кать, а ты, случайно, не от обезьяны произошла?
– Нет, – спокойно отвечает она, – я произошла от тебя.
Гуляем по улице, я задаю Кате вопросы-«загадки»:
– Что дальше от России – Украина или Африка?
Получающая каждый месяц в подарок детский географический журнал Катька отвечает правильно и быстро. Спрашиваю дальше:
– Кто быстрее бегает – жираф или заяц?
Я сама этого точно не знаю, но Катька, ориентируясь по сказкам и мультикам, отвечает:
– Жирах!
– Носит ли президент корону? – продолжаю я интеллектуальный марафон.
– Нет, мам! – смеется Катька. – Президент носит лысину!
Катя серьезно спрашивает меня за завтраком:
– Мам, а вот ответь, пожалуйста, вообще-то чаще всего дети появляются от мужчин, да?
– Ох, – вздыхаю я после ужина. – Ну, пойду замок чинить…
Катька тоже вздыхает:
– А я думала – мы посидим вместе, погрустим…
Утром достаю печенье к завтраку.
– Нет! – кричит Катька. – Это печенье для вечера! Для грусти. Прибереги его, пригодится!
Неужели я так много о чем-то грустила, когда Катька была маленькой? О чем? О выскользнувшем таки из моей жизни Данилевском? О том, что мне скоро будет сорок лет? О том, что весна короткая, а зима бесконечная? О чем? Если даже было какое-то печенье, которое моя маленькая дочка привыкла есть, когда сидящая рядом мама повесила свой забористый нос и грустит, грустит…
Кате шесть лет. Весь мир вокруг меня расцвечен ее вопросами, восторгами, открытиями. Какой удивительный мир, оказывается…
Катя играла на площадке с мальчиком, я сидела на лавочке, читала. По дороге домой она мне рассказывает:
– Его зовут Федя. Я сказала, что занимаюсь кореографией. Он не знает, что это такое. Я объяснила: кореография – это гибкость.
Я качаю головой:
– Он маленький, не понимает сам, что ли?
– Да нет, он уже большой, мам! У него уже четыре зуба выпали!
– Ух ты…
– Да! А я решила выпендриться и сказала, что у меня тоже два выпали!..
На самом деле еще ни один не шатается…
Катя рисует. Что-то непонятное для меня, спрашиваю:
– А что это у тебя?
– Это клетка…
– А кто в клетке?
– Медведь…
– А где же он?
– Его еще не поймали. Порадуйся за него, мам!
Катька сидит задумчивая. Спрашиваю:
– Ты что?
– Думаю…
– О чем?
– О том, как неправильно устроен мир…
– Почему же, дочка?
– Потому что человек умирает… И потому что нет такой страны, где бы жили одни дети…
Кате остался год до школы. Она сидит и что-то пишет в «Словарике Смешариков», который я купила ей для развлечения и развития.
