Догоняющий радугу - Ведов Алекс (онлайн книга без txt) 📗

Я стоял и смотрел на завораживающее зрелище, и вдруг стены тарелки сбоку разошлись в стороны, образовав проем с человеческий рост. Из глубины по направлению ко мне, разворачиваясь, выкатилась и замерла у моих ног широкая лента вроде дорожки. Я понял, что это приглашение войти внутрь. Чье приглашение, я даже не задумывался, потому что в мире, где я оказался, все дышало дружественностью, и было интуитивно ясно, что меня ждут еще какие-то чудесные тайны. Я поднялся по дорожке внутрь странного объекта, и проем сразу же сомкнулся за мной, не оставив ни малейших следов.

Внутри никого не было — ни одного живого существа. Было светло и тихо. Я увидел одно большое помещение в форме выпуклой линзы. По всему периметру тянулся выступ, похожий на пульт управления, но без каких-либо кнопок или переключателей. Больше не было ничего — ни стульев, ни каких-либо приспособлений, ни приборов. Похоже, что тарелка сама была живым разумным существом или самоуправляющимся объектом. Как бы в подтверждение этой догадки, стены тарелки в некоторых местах стали светлеть и становиться все более прозрачными. Образовались окна, расположенные по всей окружности. Я подошел к одному из них, и вдруг тарелка взмыла вверх. Несколько секунд она стремительно набирала высоту, у меня даже захватило дух. Я успел только отметить, что в этом мире почти не действовала обычная сила тяжести: в обычных условиях при таком ускорении меня просто расплющило бы в лепешку.

Перед глазами мелькнули кроны деревьев, уносясь вниз с бешеной скоростью. Землю и все на ней, быстро уменьшающееся в размерах, можно было рассматривать не больше минуты, потом я потерял их из виду. Где-то далеко внизу остались и облака. Выше был только ослепительно сияющий солнечный диск. Вдруг летательный аппарат остановился — так же резко, как и стартовал, — и на секунду завис в воздухе. Не успел я опомниться, как он устремился куда-то в горизонтальном направлении. Через несколько минут опять последовала остановка, на этот раз более длительная. Я посмотрел в окно, потом в другое — во все по очереди. Вид, открывшийся мне, был совершенно фантастическим. Далеко подо мною, прямо в воздухе и повсюду вокруг простирался огромный город! Я приник к окну, не в силах оторвать глаз от грандиозного зрелища, — все, что я видел раньше, не шло ни в какое сравнение с этим!

С такой высоты было трудно различить формы строений. Но весь город был просто воплощенным архитектурным шедевром. Я смог только заметить, что вокруг было много башен и ни одной трубы; ничего, сколько-нибудь напоминающего промышленные предприятия. Все было озарено оранжевым солнечным светом, и город сам, казалось, состоял из теплого, спокойного янтарно-оранжевого пламени. Не было видно никакого движения, не было слышно никаких звуков, но я знал — здесь кипит и радуется жизнь. Я понял, что этот солнечный город был ликом будущего Земли.

Потом, как бы позволив мне насладиться зрелищем, аппарат взлетел еще выше. Похоже, в обычном мире это был бы уровень стратосферы. Я, не отрываясь, глядел в окно. Летающую тарелку окружало сплошное сияние; теперь оно было не желтым, а почти белым. Физически ощущалось, что эта светящаяся область была заряжена невообразимой мощностью.

Мне стало ясно, что воздушный город — это проекция, направленная вниз отсюда, из этих сияющих сфер. Здесь черпали силу и вдохновение все самые великие человеческие замыслы, самые замечательные проекты, лучшие идеи и чаяния. Здесь бушевала сама стихия творчества, и здесь был сам источник энергии созидания!

Потрясение от соприкосновения с этой светящейся безграничностью было настолько сильным, что я уже не мог испытывать какие-либо чувства. Мое существо было слишком ничтожным, чтобы воспринять открывшиеся мне мощь и великолепие. Все во мне отключилось, и я, обессиленный, повалился на пол, заметив только, как мое средство передвижения сорвалось с места и ринулось вниз, словно почувствовало, что с меня уже довольно. Я не помнил, как тарелка опустилась в том же самом месте, откуда началось путешествие. Я мог только лежать и смотреть, как становятся прозрачными и тают в воздухе окружающие меня стены, пол и потолок, будто их никогда и не было.

Я потряс головой, осмотрелся и понял, что сижу на земле, опершись на нее руками. Етэнгэй стоял передо мной и смотрел, как мне показалось, с неким удовлетворением. У меня в глазах двоилось, голова кружилась, и немного поташнивало, как будто меня долго крутили на центрифуге. Но теперь реальность была твердой и устойчивой. Мир возвращался в норму.

— Ну что, приземлился? — засмеялся старик.

Я вяло кивнул. Подниматься с земли не было ни сил, ни желания. Не то чтобы мне было плохо, но уж очень большая разница была между этим миром и Верхним. Впечатление от путешествия было настолько сильным, что я не мог ни думать, ни говорить, ни двигаться. Взгляд упал на часы: было почти десять вечера! А мне казалось, что я отсутствовал в Среднем мире от силы час!

— Посиди немного, тебе нужно отдохнуть, — сказал Етэнгэй, — а я приготовлю что-нибудь поесть. Теперь я вижу, что энергетический баланс у тебя восстановлен. Осталось увидеть Радугу Миров.

Глава 10

Я посидел еще с полчаса, приходя в себя, потом встал и вошел в жилище Етэнгэя. Тот уже заварил один из своих замечательных душистых чаев и приготовил что-то вроде похлебки из вермишели с кусочками оленины и сушеной моркови, сдобрив варево приправами из неизвестных мне трав. Он разлил суп по мискам, и мы приступили к еде. Я чувствовал дьявольский голод и, уплетая за обе щеки, думал, что ничего вкуснее отродясь не ел.

У меня снова накопилось много вопросов, и, естественно, я не мог удержаться:

— Етэнгэй, а что из себя представляет Верхний мир с точки зрения… ну, твоих знаний? Это что, вроде рая?

Старик загадочно улыбнулся.

— Не совсем, хотя для кого-то он в определенном смысле может стать и раем на время. Ты, наверное, уже понял, что в действительности никакого рая и ада, отдельных от нас самих, не существует. Просто Верхний мир составлен энергетически более, как бы это лучше сказать… насыщенными частотами, чем Средний и, тем более, Нижний. И он так же, как и Нижний, может отражать для твоего восприятия то, что есть в тебе самом, но, скажем так, более светлую часть твоей натуры. В Верхнем мире есть такие области, откуда одаренные люди могут брать энергию и материал для творчества. Всякая творческая личность имеет более или менее прочную связь с этими областями. То, что называется вдохновением, интуицией, предвидением будущего, — это настройка такого канала связи. Например, когда шаману нужно узнать об особенно важных грядущих событиях, он путешествует именно в Верхний мир. Вот завтрашнюю погоду или, допустим, куда пойдут стада промысловых животных, можно увидеть и в Нижнем мире. Но то, что твой друг Виталий придет ко мне в качестве ученика, и что следом за ним придешь ты, хоть учеником и не будешь, — это я уже видел в Верхнем мире.

Я чуть не поперхнулся. Старик не переставал поражать меня своими откровениями. Он знал меня раньше, чем я его!

Чуть позже мне вспомнилось, что, если бы не сон моего шефа, я бы здесь вряд ли оказался, поэтому с некоторым волнением решился спросить:

— А не ты ли явился во сне моему начальнику и сказал, что сюда должен ехать я, а не кто-то другой?

Старик продолжал загадочно улыбаться.

— Это надо у твоего начальника спросить, — ответил он туманно. Видя, что я все-таки хочу получить более-менее определенный ответ, Етэнгэй добавил: — Ты, наверное, хотел спросить, повлиял ли я как-то на твой приезд?

Я кивнул головой.

— Точно сказать не могу, — сказал Етэнгэй. — На пути шаманского знания очень многое остается тайной и для самих шаманов. У той части меня, которая осознает себя живущей в Среднем мире, такого специального намерения не было. Но другая часть, из Верхнего мира, независимо от нее могла совершить и такое.

Я от удивления открыл рот.

Етэнгэй невозмутимо продолжал:

— Если сравнить человека с деревом, то Нижний мир соответствовал бы его корням, Средний — стволу, а Верхний — кроне. Одна часть обращена к земле, укоренена в ней и питает все дерево от нее, другая — к солнцу, тянется к нему и питает целое от него; третья же соединяет их. Дереву нужны все эти части, без них оно жить не может, просто не бывает. В этом смысле человек подобен дереву — он живет во всех мирах. И те его составляющие, которыми он представлен во всех трех мирах, составляют одно органическое целое. По крайней мере, пока он жив. Хотя до определенной степени они могут действовать самостоятельно, независимо друг от друга. Вообще все это относится, как ты сам понимаешь, не только к человеку, а к любому живому организму.