Прайд окаянных феминисток - Волчок Ирина (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— А это точно, что Любочкин отец — кто-то другой? — спросил Бэтээр. — И факты какие-нибудь есть?
— Другой, другой, — проворчала Ядвига недовольно. — И факты кой-какие есть. Несколько бабкиных писем сохранилось, два дочкиных письма к ней. Еще известно, что познакомилась она с будущим мужем за четыре месяца до рождения дочери. А главный факт — медицинский. У Любы четвертая группа крови, резус отрицательный. У матери и ее мужа кровь вторая, положительный… Муж матери не может быть отцом Любы, кровь не та. У Любы кровь от настоящего отца. Знать бы еще, кто такой… Чего доброго, объявится, холера, не вовремя, добавит нам возни. Да и мошенничество возможно. Наследство все-таки не копеечное. Хорошо еще, что группа крови редкая, да и генетическую экспертизу можно провести.
— А что, группа действительно такая редкая? — заинтересовался Бэтээр. — Какой процент с такой группой крови?
— Не помню, — нетерпеливо отмахнулась Ядвига. — Небольшой. Для мошенничества никакого простора. Среди этого процента и женщины, и дети, и старики, и инвалиды… А нужно будет найти молодого мужчину, который мог быть отцом. И чтобы целый ряд условий совпал. И чтобы экспертиза подтвердила хотя бы на шестьдесят процентов: да, мог… И при этом чтобы претендующий на отцовство не оказался алкоголиком, наркоманом, уголовником, психически больным, вич-инфицированным, бездомным, безработным, недееспособным, гражданином другой страны… Да еще пусть объяснит, почему столько лет — ни слуху, ни духу, а тут вдруг объявился. Да если даже и докажет, что родной отец — это он, все равно не факт, что ребенка ему отдадут. Нет, для мошенничества условия неблагоприятные. Но мало ли что бывает… Ладно, не будем заранее беспокоится.
— А я и не беспокоюсь, — заявил Бэтээр. — Я гражданин России. Совершенно неинфицированный, зато дееспособный. И не бездомный, даже совсем наоборот.
Все молчали и смотрели на него с недоумением. Не понимают. А вот он сейчас ка-а-ак объяснит…
— Тихо, — вдруг сказала Ядвига угрожающе. — Тихо, Борисов, тихо. Помолчи минутку, дай мне подумать… Знаешь что, пойдем-ка покурим на лестнице… в смысле — на улице. Девочки, мы буквально на пару минут!
Она вскочила, выдернула Бэтээра из-за стола и погнала его к калитке, ощутимо пихая в спину маленьким твердым кулаком и сердито бормоча на ходу:
— Тихо, Борисов, молчи… Разговорился, как на трибуне… И что у мужиков за привычка такая дебильная — обязательно все растрепать должны! Звенишь, как пустая бочка…
Бэтээр послушно шел, терпеливо снося тычки твердого кулака и обидные слова, и с интересом ждал, что будет дальше. Ядвига выгнала его за калитку на улицу, вышла сама, огляделась, вздохнула и хмуро сказала:
— У тебя четвертая группа и отрицательный резус-фактор.
— Ягода малина, ты гений, — искренне восхитился Бэтээр.
— Да, я знаю, — рассеянно согласилась она и пошла вдоль улицы по заросшей травой обочине, о чем-то напряженно думая.
Бэтээр пошел рядом, с ожиданием поглядывая на ее стриженую макушку. Наконец не выдержал, спросил только затем, чтобы нарушить молчание:
— А как ты догадалась?
Ядвига остановилась, вынырнула из своей задумчивости, задрала голову, уставилась ему в лицо и злобно рявкнула:
— По цвету глаз! Ты все-таки идиот, Борисов! Чего тут догадываться? Все догадались! Или сейчас догадаются! Ты бы еще по телевизору выступил: у меня четвертая группа крови! Резус отрицательный! Тьфу, чтоб тебя…
— Ну и что такого? — обиделся Бэтээр. — Почему я скрывать должен? Редкая группа крови — это еще не преступление. Чего ты разоралась ни с того ни с сего? И на улицу выгнала. Как собаку! А они там сейчас, может, о чем-то важном говорят.
— Ага, о важном, — все еще сердито согласилась Ядвига. — О возможности мошенничества в свете только что открывшихся фактов… Только что обнародованных тобою, Борисов, фактов. Хорошо, что при всех вслух не ляпнул. Валентина — ладно, она против тебя ничего использовать не будет, она тебя уважает. За Пульку, да и вообще. А Немирова — человек чужой, ее просто для консультации позвали, она спец по семейному праву. Но и за другие дела берется, если бабки хорошие. Я хочу сказать, что в случае чего она и против тебя работать будет, и против Луниной, и против девочки этой вашей, Любы… Нет, я не говорю, что обязательно будет работать против… Но может. Хотя может, конечно, и на тебя поработать. В общем, чужой человек. А ты треплешься при ком попало.
Бэтээр сделал виноватое лицо и сказал подхалимским голосом:
— Действительно, лопухнулся… Ягода малина, а ты против меня работать не будешь?
Ядвига долго молчала, рассматривала его прищуренными глазами, не отвечая, подозрительным тоном задала встречный вопрос:
— Борисов, тебе кто нужен-то? Ребенок или эта красавица?
— Ты тоже заметила, да? — обрадовался Бэтээр. — Обычно бабы замечают всякие шмотки, прически, косметику… А Наташа сама по себе, скажи?..
Ядвига насмешливо хмыкнула, и Бэтээр торопливо добавил:
— Мне обе нужны. Чтобы Наташа за меня замуж вышла, и чтобы Любочку нам отдали. Я знаю, это наследство ее проклятое мешает, если бы нищая была, — так ее хоть завтра можно было бы удочерить. Я уже Наташе говорил: черт с ним, с наследством. Если от него отказаться, так Любочку и отдадут сразу… Ты не в курсе, так можно сделать?
— Нельзя.
Ядвига повернулась и пошла в сторону дома, опять о чем-то глубоко задумавшись.
Бэтээр опять пошел рядом, и через пару минут сказал, опять только для того, чтобы нарушить молчание:
— Я все-таки к твоим обращусь на всякий случай. Ты им не запретишь мне помогать?
— У них своя работа, — раздраженно отозвалась она. — Я на их игрушки не посягаю. Мешать тебе я не буду. Но и помогать не буду. Я буду помогать Луниной. И учти, Борисов, если твои действия будут направлены против ее интересов, — потом не жалуйся, что я тебя не предупреждала.
— Неужели сожрешь? — удивился Бэтээр. — Разоришь? Или посадишь лет на десять?
— Нет, — ответила Ядвига с явным сожалением. — Насовсем не сожру, у тебя Пулька… Но отметелю до синяков. А лучше всего было бы, если бы ты уговорил Лунину… Тогда вообще никаких проблем. Тогда и с установлением отцовства я тебе помогла бы… Если Лунина против не будет. Слушай, вы правда всего три дня знакомы?
— Четыре. Почти.
— Санта-Барбара, — непонятно сказала Ядвига. — Ладно, даю тебе на уговоры еще четыре дня… даже пять. Пока еще кое-какие варианты обдумаю. Через пять дней начинаю работу по оформлению опекунства. Предупреждаю: тогда уже на твои интересы я оглядываться не буду… Да, чуть не забыла! У Стаса изменился телефон. Вернее, номер тот же, но в начале семерку добавили.
Бэтээр обрадовался. Не будет Ядвига ему мешать, не зря же про новый номер телефона мужа сказала. Может, даже и помогать будет, несмотря на все свои суровые предупреждения. Хотя помогать — это слишком, на такие подарки судьбы надеяться не следует. А вот Стас точно поможет. С генетической экспертизой. Пока — неофициальной. Торопиться надо, говорят, это очень долгая канитель. А Ядвига только пять дней ему отвела. Васька — и тот неделю. Черт, все равно мало. Столько всего сделать надо. Не считая того, что еще и яблочную кошку уговорить…
Яблочная кошка, Нюськина мама и чужая специалистка по семейному праву сидели на своих местах и как ни в чем не бывало пили чай. Разговаривали о чем-то постороннем и даже смеялись. Не поймешь этих женщин. Нюськина мама обратила внимание на его озабоченный вид, спросила без особого интереса, просто из вежливости:
— Тимур, ты что такой хмурый? Случилось что-нибудь?
Бэтээр поймал тревожный взгляд яблочной кошки и подчеркнуто сердито ответил:
— Случилось. Ядвига мне помогать отказалась.
В глазах яблочной кошки мелькнуло облегчение, а на Ядвигу она посмотрела с совсем уж откровенной благодарностью. Неужели она правда думала, что он против нее будет козни затевать? Вот ведь глупая.
Яблочная кошка налила чаю ему и Ядвиге и сказала так, будто общий разговор и не прекращался ни на минуту:
