Профессорская дочка - Колина Елена (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
– Это совсем другое дело, – согласилась Ада. – Еще что?
Лектор подумал и предложил платные тренинги. Тренинги называются „Искусство соблазнения“, можно записаться прямо сейчас, недорого.
– Суть вот в чем, – втолковывал лектор, – тут главное понять, какой архетип мужчины перед вами. Что ему нужно – женщина-девочка, любовница, мать, хозяйка...
– В любви? Что такое хозяйка в любви? – спросил кто-то из публики.
– Это ноу-хау. Приходите – узнаете. Имеется соблазнение по-французски, по-итальянски, а также восточное соблазнение.
Ада подняла руку, как на уроке, и сказала:
– Но мы же русские люди.
– На что вы намекаете? – заметался глазами лектор. – Я тоже русский... почти.
– А можно тренинг соблазнения по-русски? – спросила Ада.
– Можно, – торопливо ответил лектор, – можно. Русское соблазнение самое лучшее. Сарафан, стриптиз с красным платком, специальная еда.
– Пельмени, фрикадельки? – допытывалась Ада.
– Пельмени не относятся к эротической кухне, – пояснил лектор.
– А что, что относится? – заволновалась публика.
– Это мое ноу-хау, – интриговал лектор. – Приходите – узнаете.
Ада привстала со своего места, грозно прищурилась, и лектор тут же исправился:
– Ладно, хорошо. Кое-что расскажу прямо сейчас. Эротическая кухня славян... так... Прежде всего это блюдо, которое называется „Страстный пир Ивана Грозного“ – курица, яблоко и другие ингредиенты, настоявшиеся под крышкой.
– Что еще? – спросила Ада.
– Еще красный платок, норковая шуба, брошенная на пол, массаж норковой перчаткой, – устало сказал лектор. – Да, и танец... танец соблазнения...
– Покажите танец, – потребовала Ада.
Лектор сделал несколько неловких па и поклонился.
– Женщина, – устало вздохнул он, – оберните платок вокруг обнаженного тела и танцуйте. Главное, чтобы никаких комплексов, – вы, он и норковая перчатка...
После лекции Оксана прогуливалась по галерее как очень светский лев и всем улыбалась, и все тоже прогуливались с бокалами, ая сидела на стуле у выхода с Адиным пальто в руках – надеялась схватить ее, когда она будет проходить мимо меня с бокалом, надеть на нее пальто и увести домой. И думала, зачем я тут и что я сама виновата в этом жутком позоре, о котором никто никогда не узнает, кроме Оксаны, и Вадима, и Ады. Не то чтобы я такая ханжа или считаю, что все сошли с ума, а я одна нормальная. Наверное, все нормальные, а я одна сошла с ума... Но, если я одна сошла с ума, тогда мне не нужно больше ходить на презентации проекта „Любовники“, а нужно сидеть у себя на кухне и проверять у Димочки „Войну и мир“ и „Преступление и наказание“.
Вадим дефилировал по залу с бокалом. Подошел ко мне и сказал, что привел на презентацию приятелей-журналистов, которые собираются написать о вечеринке для главных питерских изданий.
– Вот взгляните: „Хозяйка галереи Оксана X. отличается поразительной способностью устраивать провальные вечеринки. Одной из них стала вечеринка „Любовники“. Все любовники в ее галерее были не юные красавцы – у кого климакс, у кого ботокс, кто толстый, кто лысый. Для тех, кто сам не без греха в этом смысле, это было приятно, а тем, кто юн и хорош собой, в галерее Оксаны X. делать нечего...“ Забавно, правда?
– Вы с ума сошли! А как же Оксана? – закричала я. – Скажите им, чтобы не писали так гадко, они же Ваши друзья!
– Пусть пишут что хотят, – удивился Вадим, – Вам-то что?
Я ушла домой, а Ада осталась, сказала: „Я еще потусуюсь с УТРами“.
На улице ко мне подошел лектор – усы, очки и борода.
– Девушка! – озираясь по сторонам, как шпион, сказал лектор. – У вас же интеллигентное лицо, что вы тут делаете?!
– Я... я дура, – ответила я. – Простите...
– Это вы меня простите, – прошептали усы, очки и борода. – Надо же нам с вами как-то выживать... Вот вы чем выживаете?
Я сказала, что я переводчик, выживаю посудомоечной машиной „Трио“, а лектор оказался участковый врач-педиатр. Взял меня под руку и быстро-быстро поволок прочь.
Дома сразу же надела папин халат и тюбетейку – просто посидеть от всего неприятного, что сегодня было.
А Вадима я больше не люблю. Я хотела считать Вадима уникальной личностью, я хотела, чтобы любовь открывала мне красоту мира, но я не могу находиться вместе с ним в таком мире – где он сначала любит Оксану, а потом позволяет своим друзьям-журналистам над ней смеяться.
ктоэтовтакуюраньнеоткроюбудуспатьсо-всемужесумасошли
В семь утра прозвенел звонок. Кто это в такую рань: инопланетяне, аферист из Ульяновска, всевидящее око?
Сначала на меня сверху со шкафа упала картина, потом упала я, потом на меня свалилась еще одна картина. Падая, я старалась держать ее навесу, потому что это была не совсем картина. Скорее, инсталляция, и в ней был бьющийся элемент в виде фарфоровой чашки с надписью „Привет из Чикаго“. Чашку я спасла, но больно стукнулась носом о раму. Интересно, накладывают ли гипс на нос?
Все, что на меня упало, включая инсталляцию, были картины Ильи. Илья потихоньку перевез ко мне все, что он сделал за два года. То есть на меня упали остатки, а все остальное уже было у Оксаны. Оксана организовала Илье выставку в своей галерее.
– Она прямо волк какой-то, – жаловался Илья. – Я сам заплатил за все – аренда зала, приглашения, цветы, два журналиста! А если что-нибудь купят, то Оксана получит агентский процент, спрашивается, за что?! И это после всего, что у нас было!
Осторожно поставив картины носом к стенке, с инсталляцией в руках я наконец открыла дверь.
За дверью не было никого, а на полу лежал пакет, красиво обвязанный красной ленточкой. По привычке подумала, не пришельцы ли прислали мне подарок, – вот так человек и сходит с ума...
Мне очень хотелось посмотреть, что они мне прислали, но брать подарки от незнакомых пришельцев неприлично, поэтому я закрыла дверь и попыталась освободиться от инсталляции.
Как только я пристроила инсталляцию на шкафу, снова раздался звонок.
– С ума сошла? – обиженно сказал Илья. – Это же Гений приехал! Из Москвы. И между прочим, не один.
– Ох, прости, я не поняла, что это не пришельцы! Ас кем ты приехал?
– С министром культуры, вот с кем, – весело проворчал Илья. – Мы с ним заняли верхнюю полку. Мы с ним всю ночь сидели, потому что на половине полки ехали картины.
– А почему он не заходит? – удивилась я. Все-таки странно, что Илья держит невыспавшегося человека на лестнице.
– Он заходит, – сказал Илья, взял с пола пакет, развязал ленточку и достал из пакета фотографию.
Оказалось, министр культуры не на лестнице, а на фотографии. Илья улыбается, а министр культуры строго на него смотрит.
Держа фотографию перед собой, Илья торжественно внес министра в прихожую.
– Ну что, круто?! Я был на одной крутой тусовке в Москве, и он тоже там был, – объяснил Илья. – Он стоял, а я подошел и понравился ему. Ну, ты знаешь, я умею нравиться людям! И вот! Теперь я могу эту фотографию помещать в интервью!
Илья сделал в прихожей несколько па, напевая: „Илюшечка с министром, Илюшечка с министром...“
Как я могла забыть?! Илья приехал на выставку. Завтра мы все идем на открытие.
Привозя картины, Илья каждый раз нервно спрашивал: „Как ты думаешь, что-нибудь купят?“ Но за эту неделю все изменилось, и Илья приехал на коне. То есть он, конечно, приехал на поезде, но на коне – с министром. И главное, Илье наконец-то повезло и его нашли какие-то немецкие меценаты. С ним случилось самое лучшее, что может случиться с художником, у которого пока еще нет мирового имени, – у него будет персональная передвижная выставка по маленьким городам Германии. Илья надеется, что добрые немцы купят все, ура! Так что после выставки он заберет у Оксаны свои картины и повезет в Германию.
