Возвращение домой.Том 2. - Пилчер (Пильчер) Розамунд (бесплатные полные книги TXT) 📗
— Я не курю, спасибо.
— Когда ваш поезд?
— По расписанию — в 10.15.
— Если еще придет вовремя.
Увы, вовремя поезд не пришел. Он опоздал — с задержкой подошел к станции, с задержкой отправился, удивляться не приходилось. Джудит постояла немного, притопывая на месте, чтобы разогнать в жилах кровь, а когда наконец объявили посадку, демонстративно уселась в купе первого класса. Ее воинская льгота распространялась только на третий класс, но вместе с ней в поезд ввалилась ватага молодых морячков-новобранцев в полном обмундировании, и у нее не хватило смелости пробираться в поисках свободного места через битком набитые коридоры, чтобы в результате пристроиться на чьем-нибудь вещмешке, втиснутом в угол у вонючей уборной. Если между Портсмутом и Ватерлоо появится контролер (а такое случалось далеко не всегда), она просто доплатит еще несколько шиллингов и останется в первом классе.
В поезде было душно и жарко. Она сняла шинель и шапку, забросила их вместе с чемоданом на багажную полку, потом села в угол, к закопченному окну. Ее единственным спутником был капитан добровольческого резерва ВМС, уже погрузившийся в чтение газеты и явно не расположенный к разговорам. У Джудит тоже был куплен номер «Дейли телеграф», но, положив его на колени, она стала глядеть через грязное стекло на вокзал, почти не замечая причиненные бомбежками разрушения, настолько все это примелькалось и сделалось привычной частью повседневной жизни. В мыслях она обдумывала свой маршрут. Выйти на Ватерлоо, доехать на подземке до Слоун-сквер, дойти пешком до Кэдоган-Мьюз; разобрать багаж и, если останется время, переодеться в штатское. Потом опять в метро — до Пикадилли-Сёркес…
Именно в этот момент она ощутила неприятное щекотание в горле — классический симптом начинающейся простуды. В детстве она редко простужалась, но с тех пор как вступила в женскую вспомогательную службу и стала жить в таком тесном соседстве с множеством других людей, успела переболеть как минимум трижды, причем каждый раз простуда переходила в грипп, и приходилось по пять дней валяться в лазарете.
«Подумаешь — першит, не буду обращать внимания, — убеждала она себя, стараясь не вспоминать о том, как шмыгала носом Сью Форд, когда вернулась накануне вечером с вахты. — Не буду думать, и все пройдет. У меня два дня отдыха, неужели теперь все пойдет прахом?» В сумочке с умывальными принадлежностями у нее лежал аспирин; надо обязательно выпить его по приезде на Кэдоган-Мьюз, это поможет продержаться до завтра, а там видно будет.
Она услышала, как кондуктор, проходя по перрону, захлопывает тяжелые двери: значит, можно надеяться, что скоро поезд тронется. И в этот момент из коридора в купе зашел еще один пассажир — лейтенант морской пехоты при полном параде, в длинной щеголеватой шинели цвета хаки.
— Простите, это место не занято?
Естественно, оно было свободно. Поскольку капитан не отрывался от газеты, то за него ответила Джудит:
— Нет.
— Вот и отлично!
Лейтенант закрыл за собой задвижную дверь, освободился от фуражки и шинели, положил их на багажную полку, полуприсел, прогнув колени, чтобы бросить контрольный взгляд в зеркало, пригладил рукой волосы и сел напротив Джудит.
— Уфф! Теперь все в порядке.
Сердце у нее замерло. Она его знала. Не хотела знать, но знала. Энтони Борден-Смит. Она познакомилась с ним в клубе младших офицеров в Саутси, куда пошла с Сью Форд и парочкой молодых младших лейтенантов. Пребывавший в одиночестве Энтони Борден-Смит изо всех сил старался влиться в их компанию, прицепился к ним как репей, влезал в разговор и угощал всех выпивкой с щедростью, от которой только становилось неловко. А на деле оказался толстокожим, как носорог, пропускал мимо ушей добродушные насмешки и даже преспокойно снес оскорбление, так что в конце концов Джудит, Сью и их спутники вынуждены были ретироваться в «Серебряную креветку».
Энтони Борден-Смит. Сью прозвала его Занудным Смитом и говорила, что он из прославленного рода — отец его был кавалером ордена Занудского легиона, а дед — олимпийским чемпионом по занудству.
К несчастью, он тотчас ее узнал.
— О, привет! Черт возьми, какая удача!
— Здравствуйте.
— Джудит Данбар, верно? Я так и подумал. Помните, мы встречались в клубе младших офицеров? Потрясающий был вечер. Жаль, что вам надо было уходить.
—Да.
Поезд наконец тронулся. Теперь это уже не радовало ее, потому что она оказалась в ловушке.
— В город направляетесь?
— Да, в Лондон.
— Отлично. Я тоже. Еду обедать со своей маманей. Она приехала на несколько дней из нашего деревенского дома.
Джудит с отвращением поглядела на него и попыталась представить себе его маманю. Наверно, она похожа на лошадь. Сам Энтони чем-то напоминал именно это животное. Тощую-претощую клячу, очень ушастую и очень зубастую, с очень длинными, тонкими как спички ногами. Над верхней губой у него топорщились чахлые усики. Только и было в нем привлекательного, что красивая военная форма.
— Где вы служите? — поинтересовался он.
— На корабле «Экселлент».
— А, на посудине. И как вы ладите со всем этим офицерьем? Держу пари, веселого мало.
Джудит с любовью и преданностью подумала о неразговорчивом капитан-лейтенанте Кромби и ответила:
— Очень хорошо лажу.
— Я, конечно, тоже прошел подготовку по артиллерийскому делу. Никогда в жизни не залезал в такую даль. Где вы в Лондоне остановитесь?
— В своем доме, — солгала Джудит. Он вскинул брови.
— Серьезно? Ничего себе! — Она не стала распространяться на эту тему, пусть воображает себе шестиэтажный особняк на Итон-сквер. — Я обычно еду в свой клуб, — продолжал собеседник, — но раз маманя в городе, я, скорей всего, переночую с ней на Пембрук-Гарденз.
— Как мило.
— Вы свободны сегодня вечером? Хотите, сходим в «Куаглино»? Угощу вас скромным ужином. Можно будет потанцевать. А потом пойдем в « Кокосовую рощу». Меня там знают и всегда найдут столик.
«Никогда, никогда не встречала такого несносного типа, как ты», — подумала Джудит, а вслух сказала:
— Простите, но я, к сожалению, не могу.
— Уже договорились с кем-то?
— Да, у меня встреча.
Он многозначительно усмехнулся.
— С ним или с ней?
— Простите?
— С мужчиной или женщиной?
— С подругой.
— Отлично! Я приволоку еще одного парня. Вечеринка на четверых. Ваша подруга такая же хорошенькая, как вы?
Джудит задумалась, не зная, как лучше ответить. В голове вертелись разные варианты. «Она страшна как смертный грех… Она писаная красавица, но, к несчастью, на деревянной ноге… Она инструктор по физической подготовке и замужем за боксером…» Но правда была лучше всего.
— Она занимает высокий пост на гражданской службе, имеет большой вес.
Это сработало. Энтони Борден-Смит несколько остолбенел.
— Бог мой! — наконец выдохнул он. — Женщина с мозгами. Боюсь, это не по моей части.
Нащупав его слабое место, Джудит нанесла решающий удар.
— В любом случае мы не могли бы пойти сегодня в «Куаглино». Мы идем на лекцию в Британский музей. «Китайская культура эпохи династии Мин». Дух захватывает.
Из угла, где сидел, уткнувшись в газету, капитан ДР ВМС, послышалось тихое фырканье — по-видимому, знак неодобрения или же сдавленный смех.
— О Боже… Ну, ладно. В другой раз.
Ей все это надоело. Она развернула «Дейли телеграф» и скрылась за страницами газеты. Но недолго торжествовала Джудит победу над Занудным Смитом — последние тревожные известия с Востока заставили ее позабыть обо всем остальном.
«ЯПОНЦЫ НАСТУПАЮТ — СИНГАПУР ПОД УГРОЗОЙ» — гласил заголовок, и Джудит не сразу заставила себя взглянуть на схематические карты и продолжить чтение: «Сильно потесненным защитникам Малайи долго не продержаться. Теперь, когда Куала-Лумпур в руках у японцев и жители покинули город, спасаясь бегством, японские пятая и гвардейская дивизии двинулись на юг, к проливу Джохор, где предстоящее сражение должно решить судьбу Сингапура… Индийская бригада разбита на реке Муар… Армия под командованием генерал-лейтенанта Персиваля вынуждена отступить к Сингапуру…»
