Повесть, которая сама себя описывает - Ильенков Андрей Игоревич (читать книги онлайн полностью без регистрации .txt) 📗
— Нет, — сказал Ольгович.
— Не-а, — признался Кирилл Владимирович.
— Ну вы даете стране угля! Ну я еще понимаю Олежека, ему не положено. Но ты-то, Кирюша, великий п…страдалец, гуманист и просветитель! Ты не слыхал о тантрическом сексе?! До чего грустна наша Россия! Слушайте же, о, дети мои!
И он рассказал своим детям о тантрическом сексе. Но мы этот рассказ опустим. Ибо хотя бумага и не краснеет, а мы и подавно, но автору неудобно. Писать столько нехороших слов в одном коротком отрывке. Автор и без того, следуя тончайшим изгибам наррации своих героев, употребляет этих слов много-премного. Но то, что предстояло бы ему, опиши он Стивино описание, не идет с предыдущим ни в какое сравнение и даже ни в какие ворота не лезет (не сочтите за аллюзию). И тем более что все равно сущность тантрического секса понималась Стивой в корне неверно. Поэтому вернемся к нашим героям только в момент возобновления рассказа о дуэли, хотя и про дуэль тоже ерунда.
Стива закончил нести свою невообразимую похабщину и вернулся к похабщине худо-бедно вообразимой, то есть к сплетням о жене Блока.
Совершенно прав был Кирилл Владимирович, называя Стиву бретером. Сейчас последний явно нарывался на дуэль. Жаль, что не было рядом человека, который вступился бы за честь Любови Дмитриевны. Кирюша мог бы это сделать, и даже непременно, и будь у них пистолеты, то мог бы Стиву и завалить. И поделом, потому что ситуация тут особенная.
Блок был не столько одним из учителей Кирюши в поэзии, сколько предшественником в жизни. Недоброжелатель сказал бы, что Кирюша стал одним из эпигонов Блока, одною из обезьян его, по совершенно точному определению графа Толстого. Кроме того, существовало подозрение, что Блок был Кирюшиным родственником. То есть сначала оно существовало, а потом сменилось другим. Нет, Кирюша оказался не просто потомком Блока, а его реинкарнацией!
Дело было так. Еще в прошлом году ему понравилась, в числе других, одна рослая и румяная девочка, Оля Любимова. А тут случись ей поговорить с Кирюшей приветливей обычного, хотя и шепотом, так как дело было на уроке. Кирюша подумал, что Оля ему симпатизирует, и тут же горячо влюбился. Придя домой, решил соответственно ситуации почитать какую-нибудь любовную лирику. Пока раздевался, с полки упала книга. Кирюша поднял ее и остолбенел. Это были «Стихи о Прекрасной даме»!
Кирюша сбросил пиджак на пол и в крайнем волнении стал листать книгу, путаясь ногами в одновременно снимаемых ими штанах. Под всеми стихами были проставлены точные даты написания. Он полистал еще и нашел сегодняшнюю дату, 20 мая, хотя и 1901 года. Стал читать и остолбенел паки дондеже всуе, то есть, попросту сказать, охренел, ибо текст гласил: «Кто-то шепчет и смеется сквозь лазоревый туман…»! А дальше: «Снова шопот — и в шептаньи чья-то ласка, как во сне»! А дальше и того жутче:
Пошепчи, посмейся, милый,
Милый образ, нежный сон;
Ты нездешней, видно, силой
Наделен и окрылен.
Все это в точности описывало события сегодняшнего дня! Кирилл сел на унитаз и крепко задумался. Вероятно, Блок был его предком, раз такое совпадение биографий, фамильное, можно сказать. Так-так-так! Вот Блок-то и передал ему свой талант!
Кирилл стал вспоминать, когда же впервые обратил внимание на Олю. Это было сразу же после того, как она пришла в их класс, в сентябре прошлого года. Значит, это должно соответствовать сентябрю 1900 года. Лихорадочно перелистал том. И вот оно! 22 сентября 1900 года!
Твой образ чудился невольно
Среди знакомых пошлых лиц.
Порой легко, порою больно
Перед Тобой не падать ниц.
Принцесса захлопнула крышку клавесина!
Очнувшись, Кирилл понял: нет, здесь не просто родство, слишком много совпадений. Кирилл и Блок оказались не просто рядом, кой черт рядом!! Они занимают одну точку духовного пространства! С точки зрения геометрии одного из них не существует. Это феноменология духа, господа! Это реинкарнация.
И он засел за изучение Блока, в творениях которого искал ответ на мучившие его вопросы: почему он ощущает себя не обычным человеком, а некоей пешкой в игре гигантских страстей мировых сил, и чего ему следует ожидать в дальнейшем.
И вот когда Кирилл прочел дневники Блока, открылось страшное. В своих дневниках Блок прибег к мистификации. Любовь Дмитриевну в них он называл… Страшно было об этом узнать… Ольгой Любимовой! Так вот в чем тайна существования Кирилла, который одновременно же и Блок!
Что же касается будущего, тут все было ясно. Блок собирался покончить с собой 7 ноября 1902 года, если Менделеева откажется принять его руку и сердце. Менделеева не отказалась, Блок остался в живых и стал известным поэтом. Весьма правдоподобно, что такая дилемма маячила и перед Кирюшей. Правда, он не делал предложения Любимовой, но это детали. По всему этому прикончить Стиву следовало завтра же поутру на дуэли. Но пистолетов у них не было, а если драться на шпагах (которых тоже не было) или ножах, которые как раз были, то тут, скорее всего, Кирюше бы не посчастливилось, больно уж ловок этот сукин кот. И тогда сбылось бы пророчество о том, что 7 ноября будет последним днем его жизни. Что также явно перекликалось с сюжетом «Гнилых рвов». Но Кирюша предпочел второй вариант, стать известным поэтом. Поэтому он смолчал.
Между тем подлец Стива продолжает рассказывать:
— Но тогда она еще не убежала с бродячим цирком и поэтому решила отдаться Андрею Белому. А у того, как известно, отродясь член не стоял, и даже вообще его не было. И пока они там вдвоем пытались этот член подприподнять, входит такой Александр Блок. Пьяный в жопу, рожа красная, в тельняшке и с кнутом. Он потому что только что с коня слез. Он же вечно на коне рассекал и даже вводил его в Религиозно-философское собрание. И вот он входит, а они там. Голенькие. Жена-то у Блока была дама справная, все у нее, что надо, было. А у Андрея Белого ничего не было. У него даже пениса не было вообще. Вот Блок жену кнутом по спине огрел, а Белого — по харе! А это как оскорбление считается. И пришлось им драться на дуэли.
Ну и долго еще Стива продолжал языком молоть, аж самому надоело до смерти.
— Вечно ты, Стива, всякие гадости рассказываешь, — только и сказал Кирюша, надув губы.
— Какие такие гадости? — возмутился Стива. — Это тебе не гадости, это, брат, правда жизни! А ты от нее прячешь голову в песок.
— И что, он правда с проститутками встречался? — внезапно с живым интересом спросил Кирюша.
— Да зуб даю! — воскликнул Стива. — Вот уж это я не соврал! Все соврал, а это не соврал. У меня же матушка литераторша, филфак закончила, она все знает.
— Что-то мне сомнительно, чтобы твоя матушка такое говорила, — сказал Ольгович.
— А пьяная была, — объяснил Стива.
— Да, проститутки — это круто, — вздохнул Кирюша.
— Вечно ты, Кирюша, проституток воображаешь, — пожурил товарища Ольгович.
— Ну и правильно делает, — одобрил Стива. — Проститутки — это правильное решение полового вопроса.
— Почему?
— Потому что ты дурак. Потому что захотел, снял, расплатился. И она идет на все четыре стороны. А иначе тебе предстоит завести постоянную подругу. Свою будущую жену или, того хуже, любовницу. Это гораздо хуже.
— Чем хуже?
— Чем проститутку!
— Нет, ты не выпендривайся, ты по-нормальному скажи. Если есть что. А если нечего, то так и скажи, а не выпендривайся.
— Да, Стива, — вмешался Киря. — Изволь-таки объясниться. Чем тебе нехороша постоянная подруга, или жена, или любовница?
— Хорошо. Для особо тупых я объясню. Самый тупой у нас ты, Кирюша. Поэтому сначала тебе. Известно, что рано или поздно постоянная подруга становится женой или любовницей. Ну вот. А вот у моего батюшки есть и жена, и любовница. И ничего в этом хорошего нет.
