Семья Усамы бен Ладена - бен Ладен Наджва (библиотека книг .TXT) 📗
Никто из детей не был согласен с этими убеждениями отца, но его жены боялись высказывать свое мнение по таким вопросам. Когда отец уезжал из Хартума, мы со старшими братьями несколько раз потихоньку включали холодильники и даже кондиционеры. Но наши матери приходили в ужас от одной мысли, что отец может узнать о нашем непослушании, и мы в конце концов вернулись к соблюдению его дурацких правил.
Я не раз слышал, как верные моджахеды отца тоже потихоньку жаловались на то, что им не разрешают пользоваться современной техникой. Они много лет вели суровую жизнь воинов и теперь не видели причин продолжать страдать, когда вокруг было столько достижений технического прогресса.
Даже когда у нас останавливались гости из богатых стран Залива, отец не делал никаких послаблений. Много раз я видел, как влиятельные бизнесмены и члены королевских семей обливались потом и почти одуревали от невыносимой жары. Устав от многочисленных жалоб, отец в конце концов купил несколько маленьких ручных вееров, сплетенных из травы, которые в изобилии продаются на всех суданских рынках. Я едва сдерживал смех, когда высокопоставленные гости яростно обмахивались веерами, стараясь хоть немного охладить воздух вокруг себя.
Мы с братьями проводили немало времени, строя разные планы, как улизнуть из дома в окрестные районы Аль-Рияда, чтобы хоть ненадолго сбежать от сумасшедшей жизни, созданной для нас отцом. Мы слишком долго были узниками в собственном доме, и теперь нам хотелось узнать, где пролегают границы нашей новой свободы. Будучи весьма подвижными и энергичными мальчиками, мы все больше и больше времени проводили вне стен нашего семейного жилища.
Вначале у нас хватало храбрости только на то, чтобы слоняться по саду возле дома. Пытаясь чем-то занять часы досуга, мы попросили работников отца достать нам строительные материалы, чтобы соорудить дома на деревьях, росших в саду. Эти милые люди принесли нам всё, что было нужно. И дома на деревьях получились весьма недурными: у каждого из нас там имелось свое личное пространство.
Неожиданно свалившаяся на нас свобода была для нас слаще меда! У нас вдруг появилась возможность играть в разные игры и даже слоняться по окрестностям, как у нормальных детей из Джидды и Медины, «вольных ребятишек», которых мы видели столько раз и которым так завидовали.
У нас даже завелись деньги на карманные расходы. И это нововведение стало для нас большим искушением, хотя, по правде, мы получали деньги не совсем честным путем. Наш отец придерживался мнения, что детям никогда не следует давать деньги, даже на еду в школьной столовой. Карманные деньги нужны были нам на покупку самого необходимого, но отец говорил:
— Нет. Вам следует страдать. Муки голода вас не убьют.
Отец кардинально отличался от большинства отцов, которые хотят для своих детей только самого лучшего. Ему, похоже, доставляло удовольствие видеть наши страдания: он постоянно напоминал, что нам полезно знать, каково испытывать голод или жажду и обходиться без самых насущных вещей, когда у других они есть в изобилии. Почему? Он говорил, что это сделает нас сильными. А те, у кого всего вдоволь, вырастают слабыми и неспособными себя защитить.
Его сыновья не разделяли этого мнения, но, разумеется, нам не дозволялось перечить отцу. Если мы выражали свое несогласие, он не обсуждал с нами причины, не разговаривал спокойно, как отец с детьми, он просто приказывал стоять смирно и избивал нас за непослушание деревянной тростью. Временами он настолько входил в раж, поколачивая ею сыновей, что трость разламывалась на две части. Когда она ломалась, отец хватал один из наших башмаков, стоявших у дверей, и бил нас, этим башмаком.
Так что у сыновей Усамы бен Ладена на ногах и спинах часто краснели рубцы и ссадины.
Раньше, в Саудовской Аравии, наши шоферы жалели нас, видя, с какой жестокостью обращается с нами отец. Они пытались как-то утешить нас и были всегда добры и учтивы. Они даже давали нам немного мелочи, хотя были не так богаты, чтобы разбрасываться деньгами. Но в Судане нам в этом смысле не повезло. Люди, работавшие на отца, не жили в непосредственной близости от нас и не знали о нашем плачевном положении.
Однако мы были умными мальчиками и нашли способ добыть себе мелочи на карманные расходы.
В те дни наша мать получала от отца денежное содержание, так что у нее всегда имелись средства на личные расходы. И с первых дней своего замужества она привыкла прятать деньги у себя в спальне. Она засовывала купюры в журналы, книги или ящики комода. Мы знали все ее тайники. И по очереди стояли на стреме, пока один из нас отважно устремлялся в ее комнату и устраивал небольшой обыск.
Поскольку мать ни разу не заговорила о пропавших деньгах, мы сделали вывод, что она с пониманием относилась к нашим нуждам, хоть и не посмела бы открыто идти против отца, давая нам деньги. Мать просто оставляла деньги там, где мы без труда могли их найти. Не будь она на нашей стороне, то подняла бы тревогу, обнаружив, что у нее пропадают деньги.
Опустошив один из ее тайников, мы выскальзывали из дома и мчались на какой-нибудь маленький рынок, которыми изобиловали окрестности. Там мы набрасывались на разную снедь и газированные напитки. Нас ни разу не застукали, к нашей огромной радости, ведь мы понимали, какое суровое наказание ждет нас за откровенное непослушание.
Благодаря открытому нами источнику средств мы даже завели себе новое хобби: увлеклись голубями — это довольно популярное времяпрепровождение в Судане. Мы слышали, что в деревушке неподалеку от нашего дома продают самых лучших голубей. К счастью, у нас был свой персональный транспорт: отец распорядился, чтобы старшим сыновьям купили по велосипеду. Это случилось еще в Саудовской Аравии, незадолго до нашего отъезда — мне было тогда девять лет. До этого нам не разрешали иметь велосипед или иное механическое средство передвижения. Помню, как я умолял отца купить мне велосипед или мотоцикл, объясняя, что он необходим мне, чтобы совершать небольшие поездки. Никогда не забуду его слова.
— Если хочешь путешествовать, Омар, — сказал он мне, — путешествуй на осле.
Но по какой-то причине в один прекрасный день он изменил свое решение и велел одному из наших шоферов купить Абдулле мотоцикл, а остальным мальчикам по велосипеду — по самому лучшему и дорогому, какие только можно найти. Это был один из счастливейших дней в нашей жизни. Мы так полюбили свои велосипеды, что привезли их с собой из Саудовской Аравии. В Хартуме они нам здорово пригодились. И мы собирались использовать их для поездки в соседнюю деревню, где можно было купить голубей.
Мы со старшими братьями совещались, словно заговорщики, как нам действовать, чтобы завести голубиную семью. Составляли такие хитроумные планы, будто готовились к военной кампании. Мы знали, что следует дождаться, когда отца не будет в городе — он не любил, когда мы уходили далеко от дома. Стали следить за охраной, выясняя, когда у них перерыв. Вскоре заметили, что большинство охранников надолго уходят со своего поста в самое жаркое время суток. Мы дождались момента, когда отец отправился в очередную поездку, приготовили свои велосипеды и нетерпеливо наблюдали за охранниками, пока солнце наконец не достигло зенита, раскалив воздух. И конечно, вскоре охранники один за другим отправились по своим домам, чтобы попить чего-нибудь холодненького и вздремнуть. Тогда мы запрыгнули на свои велики и вырвались через никем не охраняемые ворота на свободу.
Мы яростно крутили педали и мчались по шоссе, а ветер ударял нам в лицо и трепал волосы. Никогда еще свобода не была такой упоительно сладкой. Мы успешно завершили свою миссию, найдя в соседней деревне то, что искали. Местные голуби были знамениты, и мы с серьезным видом рассматривали их, выбирая свою первую пару на развод. Эта пара стоила очень дорого — 5000 суданских фунтов. Но мы постепенно становились все смелее и начали со временем брать довольно крупные суммы денег из тайников матери. Она так ни разу и не спросила нас о пропавших деньгах, но мы знали, что ей известна правда.
