Мисо-суп - Мураками Рю (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
Вид у Фрэнка был абсолютно счастливый. Он вытер обслюнявленное кольцо о свою рубашку и снова сунул его мне под нос. Теперь я разглядел, что на самом деле оно больше похоже на фаянсовое.
— Фрэнк, а ты уверен, что она тебе это колечко подарила? Может, ты ее убил, а колечко взял себе? — сказал я и испугался собственных слов. Что происходит? Мне показалось, что внутри меня засел какой-то странный тип, который зачем-то проговаривает все мои мысли вслух. При этом наши с Фрэнком голоса звучали очень гулко, как в громадной пещере. Мое сердце колотилось так быстро, что я не различал отдельных ударов, нижняя челюсть подрагивала, в горле пересохло.
— Я ее не убивал, — сказал Фрэнк и кивнул в сторону перекрестка. Его новая знакомая стояла почти на том же самом месте, что и раньше, кокетливо повесив себе на локоть маленькую пластиковую сумочку. Фрэнк помахал ей рукой. Она помахала ему в ответ.
— А куда вы с ней ходили? — спросил я. — Я вас нигде не видел.
— Сперва мы немного постояли у входа в лав-отель, поболтали о том о сем. Потом обошли отель кругом и встали вон там, видишь? Ну а дальше мы просто стояли и наблюдали за тобой.
— Вот как? — сказал я и засмеялся, продолжая удивляться самому себе. Раньше я ни за что бы не стал смеяться, разговаривая с Фрэнком. — А я думал, вы в отель пошли.
Обычно, перед тем как что-то сказать, я тщательно выбираю слова, продумываю порядок слов в предложении, но на этот раз дело не ладилось. Этот парень у меня внутри, не церемонясь, выбалтывал все мои мысли. «Может, он опять меня загипнотизировал?» — подумал я.
— Фрэнк, может, ты опять меня загипнотизировал? — услышал я свой голос.
— Да нет вроде. — Фрэнк с изумлением уставился на меня.
Мне стало страшно. Наверное, я схожу с ума. Едва подумаю о чем-нибудь — и сразу начинаю об этом говорить. При том что говорить об этом совсем не хочу. Это как-то само собой происходит. Челюсть у меня уже просто ходуном ходила, да так, что было слышно, как стучат зубы.
— Ты в порядке? — спросил Фрэнк. И заглянул мне в лицо. — Эк тебя трясет всего, даже зубы стучат. Кенжи, ты куда смотришь-то? Але?! Тебе плохо? Ты понимаешь, что я тебе говорю?!
Я снова засмеялся и, не ответив ни на один из этих вопросов, срывающимся голосом произнес:
— В твоих устах, Фрэнк, все это звучит особенно забавно.
Звук собственного голоса эхом отозвался у меня в ушах. Смех пер из меня наружу, и я был не в силах что-либо с этим поделать. Именно так люди и сходят с ума. У них в мозгах все перемешивается, и все части организма начинают действовать сами по себе, никак не согласовываясь друг с другом. Я, например, вообще не хочу ничего говорить, а мой рот сам собой раскрывается, и из него вылетают слова. Причем не важно какие, лишь бы только не молчать. Все мои мысли, воспоминания тут же обретали словесную форму и выскакивали из меня с бешеной скоростью. Такое ощущение, что единственное, на что я был способен, — это без умолку говорить о чем попало. Если бы мимо меня сейчас прошла собака, я бы сказал: «Вот идет собака», а если бы при этом я вспомнил, что в детстве у меня был пес, то я бы тут же добавил: «Знаешь, в детстве у меня был пес».
— Ты меня убьешь? — спросил я. Эта мысль пришла мне в голову за секунду до того, как я произнес ее вслух. Стоило мне задать этот вопрос, и мои зубы перестали стучать.
— Я собирался, но передумал, — сказал Фрэнк.
Когда я это услышал, у меня слезы на глаза навернулись. Но я не хотел, чтобы Фрэнк заметил эти слезы, и сделал вид, что рассматриваю что-то у себя под ногами. Соленые капли падали на асфальт, оставляя на нем темные пятнышки. «Это просто от испуга, — подумал я. — Я испугался и от страха немного помешался. Все-таки Фрэнк слишком неожиданно очутился прямо возле меня, вот я и струхнул…» Получается, что мне было очень страшно, но, вместо того чтобы закричать, я просто начал произносить вслух все, что мне приходило в голову.
Фрэнк сказал, что он передумал меня убивать. Однако было бы глупо верить его словам. Это может быть очередное вранье. Но я почувствовал себя лучше. Я утер слезы рукавом пальто. Мне очень хотелось спросить: «Фрэнк, это правда? Ты честно меня не убьешь?», но я сдержался. Если он один раз передумал, он может передумать и в другой раз.
Полицейский участок был у Фрэнка за спиной. То есть, если, например, я сейчас рвану туда изо всех сил, он меня поймает и убьет на месте. Он ведь дядечке «Mr. Children» в одну секунду шею свернул. Впрочем, это не имело особого значения. Я все равно не мог бежать из-за бешеной дрожи в коленках.
Фрэнк приобнял меня за плечи, и мы пошли вдоль улицы. Только один раз он обернулся и взглянул на свою латиноамериканскую подругу. Она заметила, что он смотрит в ее сторону, и помахала ему рукой.
— Замечательная женщина, — печально сказал Фрэнк и замедлил шаг. Мы уже миновали аптеку с ее яркой рекламой и теперь шли мимо полицейского участка. На входе в участок, у прозрачных дверей из пуленепробиваемого стекла, в деревянных кадках вперемежку с полыми стволами бамбука стояли, как положено, новогодние сосенки, увитые рисовыми веревками-оберегами. Этот новогодний декор был для меня олицетворением человеческой глупости. Через окно было видно, как трое полицейских, попивая горячий чай — от их чашек струйками поднимался пар, — смеются чему-то, наверное, какой-нибудь глупой шутке. «Они не знают, что прямо сейчас под их окнами проходит серийный убийца», — подумал я. Полицейские вообще ничего не знают. Но вовсе не потому, что они плохо работают. Просто откуда им знать? Опущенные жалюзи клуба знакомств наверняка не вызывают никаких подозрений. Мало ли, может, он просто закрыт сегодня. А в Кабуки-тё закрытое заведение — это в порядке вещей. Этим никого не удивишь. Даже если Норико сейчас вернется и увидит, что клуб не работает, она, скорее всего, решит, что у хозяина были на вечер какие-то другие планы и он сегодня закрылся пораньше. А то, что за закрытыми дверями лежит гора трупов, — это никому не может прийти в голову. В полиции всегда узнают обо всем позже, чем им хотелось бы.
Когда мы поравнялись с участком, Фрэнк, глядя на меня абсолютно без выражения, тихо спросил:
— Кенжи, так почему ты не пошел в полицию?
— Потому что, когда я совсем уже было собрался туда пойти, появился ты, — ответил я.
— Ах, вот оно что, — промямлил Фрэнк и снова засунул колечко в рот.
У меня вдруг появилось странное ощущение, что я только что преодолел какой-то барьер и перешел в новую фазу. Вот я иду по улице рядом с убийцей, который оставил за закрытыми дверями клуба семь мертвых тел. Вот мы с ним проходим мимо полицейского участка и смотрим в окна на полицейских. На невысоком крыльце стоит кадка с новогодними сосенками, полицейские смеются своим полицейским шуткам. Как будто резня в клубе произошла лет десять назад и все о ней давным-давно успели позабыть.
— Я думал, что ты не пошел в полицию потому, что считаешь меня своим другом. Значит, я ошибся? — сказал Фрэнк, когда участок остался уже позади, и обернулся. Потом обернулся еще раз.
— Значит, ты ошибся, — честно сказал я. — Я и сам толком не знаю, почему не пошел в полицию.
— Но ведь это долг каждого законопослушного гражданина — сообщать полицейским об убийстве. Особенно, если ты был свидетелем этого убийства. Может, ты просто испугался, что я тебя убью?
— Да нет. Я же думал, что ты со своей латиноамериканской красоткой веселишься в лав-отеле. Мне даже в голову не могло прийти, что вы за мной следите.
— Ну что ж, — пробормотал Фрэнк, — в таком случае, я очень рад, что мы не разминулись. Вместо словосочетания «не разминулись» Фрэнк использовал довольно замысловатый оборот «не упустили шанс повстречать друг друга».
— Я, вообще-то, сначала решил тебя испытать. Дай-ка, думаю, я его оставлю одного прямо возле полиции, а сам где-нибудь спрячусь и посмотрю, что он делать будет. Если пойдет в полицию — прирежу его, и дело с концом. Мне было интересно, друг ты мне или не друг. Потому что ни в одной стране мира настоящий друг не пойдет жаловаться в полицию, понимаешь? А если все-таки пойдет, тогда ничего не остается, как его убить. Это мое мнение. А ты что думаешь, Кенжи? Друзей можно предавать?
