Сильнодействующее лекарство - Хейли Артур (книги без сокращений txt) 📗
— Каково ваше мнение об этих докладах? — обратился он к Лорду.
— Оба документа приводят к однозначным выводам — в них с исчерпывающей полнотой доказывается, что заключение экспертов “Жиронд-Шими” о непричастности монтейна к этим инцидентам научно обосновано.
— А случай в Австралии? Может быть, следует пересмотреть прежнее решение с учетом дополнительных пунктов, на которые обратила внимание Селия?
Селия подумала: “Вот мы тут сидим и привычно жонглируем словами. Говорим об “инцидентах”, “случаях”, “заключениях”, а ведь речь на самом-то деле идет о детях, обреченных оставаться калеками всю жизнь. Допустим, монтейн ни при чем; разве от этого легче? Ведь они не смогут ни ходить, ни вообще пошевелить рукой или ногой, не говоря уже о способности мыслить. Неужели мы настолько безразличны или, может быть, страх заставляет нас прятаться от правдивых, неудобных слов? И еще: нам, наверное, спокойней от того, что речь идет о детях в далеких странах и мы их никогда не увидим.., не то что внука Сэма. Он рядом, близко. Вот мы и отмечаем день его рождения, кто сигарами, а кто шоколадом”.
Лорд продолжал отвечать на вопросы Сэма, едва скрывая раздражение:
— Эти “дополнительные пункты”, как вы изволили выразиться, абсолютно ничего не меняют. Честно говоря, я не вижу ни малейших оснований, чтобы на них останавливаться.
За столом раздались вздохи облегчения.
— Но уж поскольку мы тут собрались и для протокола, — продолжал Лорд, — я подготовил заключение, где дается научная оценка всех трех случаев — в Австралии, Франции и Испании. — Тут он сделал паузу. — Я знаю, что мы торопимся…
— Сколько вам понадобится времени? — спросил Сэм.
— Не больше десяти минут. Это я гарантирую. Сэм взглянул на часы.
— Хорошо, но не больше.
Селия молчала, но внутри у нее все кипело. Отчаянно рвались наружу слова: “Это же жизненно важный вопрос. Разве можно решать его в такой спешке?”
Но она сумела обуздать поток охвативших ее мыслей и сосредоточила внимание на выступлении Лорда.
Директор по науке говорил убедительно, компетентно, не оставляя места для каких-либо сомнений. Проанализировав генеалогические линии дефективных младенцев и их родителей, Лорд отметил множество факторов, способных повлиять на нормальное развитие беременности и нанести ущерб плоду. В частности, как он выразился, неконтролируемые сочетания химических веществ в организме, в особенности лекарств и алкоголя, могли явиться причиной ужасающих последствий. Подобные трагические примеры не редкость.
Во всех рассматриваемых случаях, настаивал Лорд, так много противоречий, причем вопиющих, что просто неразумно и антинаучно обвинять во всем монтейн, в то время как это лекарство завоевало безупречную репутацию во всем мире. Попытки взвалить ответственность на монтейн Лорд квалифицировал как истерию и даже мошенничество.
Явно выражая чувства участников совещания, Сэм сказал:
— Спасибо, Винс. Думаю, вы всем нам подняли настроение. Отодвинувшись от стола, добавил:
— По-моему, мы можем обойтись без каких-либо формальных резолюций. Я вполне удовлетворен тем, что можно без всякого риска полным ходом продолжать подготовку к выпуску монтейна.
— Прошу прощения, — сказала Селия, — но боюсь, что этим вопрос не исчерпывается.
Все повернулись в ее сторону.
— Ну что еще? — нетерпеливо спросил Сэм.
— Я хочу задать Винсу один вопрос.
— Ну что же.., если это столь необходимо. Селия заглянула в свои заметки.
— Винс, вы утверждали, что монтейн не является причиной дефектов у троих новорожденных, родившихся в Австралии, во Франции и в Испании. Новорожденных — и нам не следует это забывать, — не способных нормально двигаться и обреченных на слабоумие.
“Если другие и боятся называть горькую правду своими именами, — решила Селия, — я скажу то, что думаю”.
— Я рад, что вы меня выслушали, — ответил Лорд. Селия пропустила мимо ушей его язвительный тон. Она продолжала:
— Что же все-таки явилось причиной врожденных дефектов у этих детей, если не монтейн?
— Мне кажется, я достаточно ясно объяснил, что причин могло быть много, возможно, несколько сразу.
— Но все-таки что конкретно? — настаивала Селия.
— Откуда я знаю! — раздраженно ответил Лорд. — В каждом отдельном случае причина могла быть иной. Важно, что эксперты, расследовавшие обстоятельства на месте, считают, что дело не в монтейне.
— Итак, в действительности никто толком не знает, что именно вызвало патологию и привело к появлению на свет дефективных младенцев!
— О Боже! — Директор по науке в отчаянии всплеснул руками. — Я ведь уже это говорил! Может быть, другими словами, но… Тут в разговор вмешался Сэм.
— Селия, — сказал он, — к чему все это?
— А вот к чему, — ответила она. — Что бы тут Винс ни говорил, я по-прежнему испытываю тревогу. Никто ничего не знает. Меня такое состояние дел удовлетворить не может, и вообще я сомневаюсь.
— Сомневаетесь? В чем? — спросил кто-то из присутствующих.
— В монтейне. — Селия обвела взглядом лица всех присутствующих. — У меня такое чувство, если хотите, можете назвать это инстинктом, словно мы где-то дали промашку. В чем именно, пока трудно сказать. И еще: остаются открытыми вопросы, на которые мы должны знать ответы, а их у нас нет!
— Видимо, речь идет о женской интуиции, — с издевательской ухмылкой проронил Лорд..
— А почему бы и нет? — отрезала Селия.
— Прошу всех успокоиться! — жестко распорядился Сэм.
— Если у вас есть предложение, — обратился он к Селии, — мы готовы его выслушать.
— Я предлагаю, — сказала Селия. — повременить с монтейном. Она почувствовала, что все присутствующие восприняли ее слова с недоверием.
— Насколько именно отложить и, собственно, почему? — процедил сквозь сжатые зубы Сэм.
Ответ Селии звучал обдуманно и взвешенно:
— Предлагаю отложить выпуск монтейна на полгода. Возможно, за этот период рождение дефективных детей и не повторится. А впрочем, кто знает. Я надеюсь, что этого не произойдет. В любом случае у нас появятся данные, которыми в настоящий момент мы не располагаем. Возможно, тогда мы сможем с полной уверенностью возобновить усилия по запуску монтейна.
В кабинете воцарилось напряженное молчание. Его нарушил Сэм.
— Да ты просто шутишь! — сказал он.
— Я говорю совершенно серьезно, — ответила Селия, глядя ему прямо в глаза.
Входя в этот кабинет, Селия и сама толком не разбиралась в собственных чувствах. На душе у нее было нелегко, но все-таки теплилась какая-то надежда. Теперь от нее не осталось и следа. Показная уверенность Винсента Лорда не только не успокоила ее — уж чересчур он старался быть убедительным, — а, напротив, усилила ее сомнения. Действительно, призналась себе Селия, заняв такую позицию, она в основном или почти в основном опиралась на интуицию. Но ведь раньше-то она ее никогда не подводила.
Селия понимала, что заставить поверить в ее опасения присутствующих, и прежде всего Сэма, — задача трудная. Но она обязана их убедить. Они должны понять, что, если американский дебют монтейна несколько отложится, всем будет только полезно: беременным женщинам (не принимая этот препарат, они не станут подвергать опасности своих детей); самой компании “Фел-динг-Рот”; наконец, всем им, отвечающим за действия компании.
— Ты представляешь, чем для нас чревата задержка с монтейном? — спросил Сэм, явно не оправившись от потрясения.
— Конечно, представляю! — Тут Селия позволила и себе несколько повысить голос. — Кому это знать лучше, чем мне? Кто еще занимался монтейном столько, сколько я?
— Никто, — сказал Сэм. — Поэтому-то так трудно поверить, что ты предлагаешь ждать.
— Именно поэтому вы должны понять, что мне вовсе не легко выступать с подобным предложением. Сэм повернулся к Сэту Фейнголду:
— Во сколько, по-вашему, нам обойдется задержка с выпуском монтейна?
Пожилой контролер чувствовал себя явно неловко. Он был другом Селии. Кроме того, там, где дело касалось науки, он чувствовал себя неуверенно и откровенно давал понять, что в такие дела его лучше не втягивать. Билл Ингрэм также выглядел расстроенным. Селия понимала, что его раздирают внутренние противоречия — лояльность по отношению к ней и его собственные надежды, связанные с монтейном.
