Американские каникулы - Лимонов Эдуард Вениаминович (книги полностью .TXT) 📗

– Посмотрим ТиВи? – предложил Ричард.

Мы с Жигулиным кивнули согласно. Ричард встал, взял с телевизора коробочку дистанционного управления и уселся опять в кресло. Сменив с дюжину станций, остановился на канале M-V, двадцать четыре часа в сутки показывающем ньюйоркцам видео-рок-энд-ролл. Свежее начинание. Когда я уезжал из Нью-Йорка в 1980 году, этого канала не существовало.

Майкл Джексон и куча разряженных под таф-панк гомосексуалистов изображали улично-балетную драку. С большим искусством изображали. «Бит ит!» – кричал Майкл Джексон и, как в «Вест-сайдской истории», выразительно взметал вверх кулаки. Очень Майкл Джексон был красивенький.

– Гребет деньги лопатой, – отметил Жигулин, затягиваясь глубоко.

Передал джойнт мне.

– Десять миллионов копий продано только в Штатах, – лаконично выдал справку Ричард. И добавил: – Последнего альбома «Триллер».

Ричард родился в Риге. Попал он в Соединенные Штаты, когда ему было всего двенадцать лет. В результате он – страннейшая гремучая смесь. Русская еврейская сентиментальность и чувствительность смешалась в нем причудливо с необыкновенной деловитостью и безжалостной практичностью. Ричард – поэт, он выпустил сборник стихов с полуголыми моделями на обложке. Ричард и певец – он выпустил пластинку-сингл. На трех языках довольно умело шумит с пластинки Ричард. Он купил участок земли и выгодно перепродал его. Купил дом и чуть позже выгодно перепродал его. Открыл вместе с Жигулиным мадэл-эйдженси [30]. Вдвоем они некоторое время продавали белых рабынь из Америки в Париж… Некоторое время Ричард был даже агентом Жигулина. Он наглый и уверенный. Всегда приветливо улыбающегося Ричарда можно встретить где угодно в Нью-Йорке. Я лично встречал его в диско «Рокси», одетого в токсидо, встретил единожды и на 8-й авеню, шагающего куда-то в шортах. «Ричард как танк», – уважительно говорит о нем Жигулин. И в то же время я достоверно знаю, что Ричард два раза пытался покончить с собой из-за любви к девочке-модели.

– Хотите кокаина? – вдруг обратился к нам Ричард и, вытащив все из того же нагрудного кармана пластиковый пакетик, швырнул его на стол.

Ни я, ни Жигулин не прикоснулись к пакетику. Я поглядел в ТиВи. Оказывается, прошло всего несколько секунд. Майкл Джексон разнимал главарей двух балетных банд, тактично махавших друг перед другом ножами. С марихуаной, как обычно, секунды превращались в часы…

– Ебаные претендерс [31], – сказал я, глядя в телеэкран.

Никто не отреагировал на мое замечание. Ричард вынул из кармана уже не джойнт, но пакетик с травой, и сделал джойнт. Раздался гудок интеркома. Время, повинуясь собственной прихоти, теперь повело себя противоположным образом, оно вдруг ускорилось необыкновенно, и маленький Эдвард возник, как будто доставленный к нам со скоростью звука. В руках маленький Эдвард держал пакет, откуда он достал три бутылки пива.

– Пожрать, конечно, не догадался купить? – укоризненно сказал Жигулин.

– Саша!.. – обиженно воскликнул маленький Эдвард. – Ты же сказал пива…

Жигулин собрался ему ответить, но, поглядев на растерянную физиономию маленького Эдварда, воздержался. В это время зазвонил телефон. Маленький Эдвард сделал движение к телефону, но, поглядев на Жигулина, остался на месте. Довольный выдрессированным маленьким Эдвардом, Жигулин не спеша встал и пошел к телефону. Маленький Эдвард плюхнулся на его место рядом со мной на диване.

– Йес, это я, Саша, – нагло объявил Жигулин в телефонную трубку. – Ах, это ты, Шэрил…

Голос Жигулина сразу же зазвучал приветливо и бодро… Я поглядел в ТиВи. Группа «Диво», в белых горшках на головах и желтых комбинезонах, маршировала, выстроившись в два ряда. Шла прямо на меня. Я вспомнил, как в прошлый мой приезд, в диско «Нью-Йорк, Нью-Йорк» в меня почему-то усиленно всматривались другие посетители. Когда же я спросил наконец у одной маленькой пиздюшки в черном, почему она меня так разглядывает, она, застеснявшись, сказала, что чего же я хочу от людей, если я рок-стар, и разве я не главный певец группы «Диво»? На мой взгляд, я вовсе не похож на этого парня, даже если напялить на меня комбинезон и горшок.

Жигулин закончил разговаривать и шел к нам довольный.

– Она приезжает не завтра, – сказал он.

– Когда? – спросил маленький Эдвард.

Жигулин не успел ему ответить, потому что телефон зазвонил опять и Жигулин вернулся, дабы уделить ему внимание.

Ричард сделал еще один джойнт, и мы стали смеяться с ним и менять каналы каждые несколько минут. Маленький Эдвард, который почему-то не был так глубоко омарихуанен, как мы, очень на нас злился. Он хотел смотреть классический ковбойский фильм по девятому каналу.

– Эдвард, – обратился к нему Ричард, нагло улыбаясь, – ты должен научиться возноситься до такой степени, чтобы тебе было все равно, что ты смотришь. Воспитай себя. Посмотри на нас с Лимоновым. Все каналы и все фильмы для нас – одна большая комедия человеческой жизни. Мы рады всему.

– Да, – подтвердил я.

– Это потому, что он француз, – сказал подошедший Жигулин. Сейчас приедет Эвелин, – объявил он всем.

– На хуя? – равнодушно улыбаясь, спросил Ричард.

– Мы что-нибудь сообразим вместе, – сказал Жигулин. – Потом у нее огромная машина. «Бьюик».

– У нас у самих есть машина, – заметил Ричард.

– Будет много людей, – настаивал Жигулин.

Я уверен был, что будет много людей. Жигулин – величайший организатор. Он всегда и в Нью-Йорке, и в Париже, и в Израиле, и до этого в Москве в совсем еще нежном возрасте организовывал и сплачивал толпы. Потом он, правда, не знал, что ему с толпой делать, но организовывать он умел.

– Кто такая Эвелин? – спросил я Жигулина.

– Драг-дилер, – сказал Жигулин. – Француженка. Оттянула срок, сейчас на пробэйшан [32]. – Он многозначительно помолчал. – Эвелин одна из крупнейших драг-дилеров в Нью-Йорке.

– У нее есть трава? – жалобно спросил маленький Эдвард. – Ты помнишь, Саша, я тебе говорил, что хочу купить травы.

– Она не занимается травой, слишком мелко для нее, но может достать. Она в кокаине, – объяснил важно Жигулин. – Думаю, что и героин у нее есть. Но героина она стесняется…

Опять зазвонил телефон, и Жигулин ушел. Надвигался вечер. Обычный вечер Жигулина. Теперь он будет еще часа два пиздеть по телефону, и будут прибывать все новые люди, пока целою толпою, набившись в машины, они не отправятся кочевать по ночному городу. И будут кочевать до утра, из диско в диско, к рассвету приедут в модный и дешевый ресторан, где каждый будет неохотно расплачиваться.

– Нужно будет угостить Эвелин нашим кокаином, – внезапно объявил Ричард, еще несколько минут назад как будто бы возражавший против прибытия Эвелин.

– На хуя ей твой кокаин? – изумился вернувшийся от телефона Жигулин. – У нее самый лучший кок в городе, розовый нон-кат [33], идиот! – Жигулин покачал головой.

– Сам мудак! – спокойно сказал Ричард. – Мы столько раз нюхали ее кок…

– Ты нюхал… – успел вставить Жигулин.

– Хорошо, я нюхал, – согласился Ричард. – И твоя Катрин нюхала. У драг-дилеров больное самолюбие. Им все время кажется, что их используют и приглашают только для того, чтобы они принесли кок… Я хочу ее угостить, пусть она знает, что мы не из-за кокаина с нею общаемся.

– ОК, ОК, ты прав! – объявил Жигулин и поднял руки.

– У вас есть кокаин? – спросил маленький Эдвард. – Понюхаем? – предложил он.

– Есть, – лениво согласился Ричард, кивнув на валяющийся между бокалами пива и дочиста обглоданными костями воблы пакетик.

– Погоди, Эдвард! – раздраженно приказал Жигулин. – Сейчас появится Эвелин, тогда и понюхаем… Неприлично будет угощать ее остатками.

Маленький Эдвард зло переменил позу, еще более ввинтившись в подушки дивана. Потом нашел в пепельнице остаток джойнта и закурил его. Закашлялся.