Бойцовский Клуб - Паланик Чак (читать книги без TXT) 📗
Как-то ночью Тайлер поднялся ко мне в спальню и сказал:
– Не беспокой их попусту. Они все знают, что им делать. Так устроен «Проект Разгром». Никто не знает плана целиком, но каждый в совершенстве обучен выполнять одну простую задачу.
Одно из правил «Проекта Разгром» – Тайлер всегда прав.
А затем Тайлер исчез.
Парни из «Проекта Разгром» топят сало с утра до ночи. Я не сплю. Всю ночь я слышу, как другие парни варят сало со щелочью, нарезают мыло в бруски, раскладывают их на бумаге для выпечки, а затем заворачивают каждый брусок в ткань и запечатывают ярлыком с торговым знаком «Мыловаренного Завода на Бумажной улице». Все, кроме меня, знают, что нужно делать, а Тайлера все нет и нет.
Я слоняюсь вдоль стен, как мышь, попавшая в мышеловку, где люди-автоматы, молчаливые и энергичные как дрессированные обезьянки, варят мыло, работают и спят посменно. Одна команда обезьянок-астронавтов готовит весь день еду, другая – ест эту еду из принесенных с собой пластиковых котелков.
Как-то утром я уходил на работу и увидел Большого Боба, стоявшего на крыльце. Он был одет в черные ботинки, рубашку и брюки. Я спросил его, не видел ли он Тайлера на днях? Может быть, это Тайлер прислал его сюда?
– Первое правило «Проекта Разгром», – говорит Большой Боб, вытянувшись по струнке, пятки вместе, – не задавать вопросов, касающихся «Проекта Разгром».
И какую же не требующую мозгов задачу поручил Тайлер ему лично, спрашиваю я. Ведь есть и такие курсанты, вся обязанность которых сводится к тому, чтобы день за днем варить рис, или мыть котелки, или чистить ковры. День за днем. Может быть, Тайлер пообещал Большому Бобу, что того постигнет просветление, если он шестнадцать часов в день будет заворачивать в упаковку бруски мыла?
Большой Боб ничего не отвечает.
Я иду на работу. Я прихожу домой, а Большой Боб все так и стоит на крыльце. Я не сплю всю ночь, а на следующее утро я нахожу Большого Боба приводящим в порядок сад.
Перед тем, как уйти на работу, я спрашиваю Большого Боба, кто его впустил? Кто назначил его ухаживать за садом? Видел ли он Тайлера? Был ли здесь Тайлер ночью?
Большой Боб отвечает:
– Второе правило «Проекта Разгром» – не задавать вопросов, касающихся...
Я обрываю его. Да, говорю я, да, да, да, и еще раз – да!
И пока я тружусь в конторе, команды обезьянок-астронавтов вскапывают грязную лужайку вокруг дома, вносят в почву аммонийные удобрения, чтобы понизить кислотность и бросают лопатами приобретенный на ферме навоз и обрезки волос, купленные в парикмахерской, которые отгоняют от посевов мышей и кротов и повышают содержание протеинов в почве.
Посреди ночи другая команда обезьянок-астронавтов является со скотобойни домой с мешками кровавого мяса, чтобы повысить содержание железа в почве, и пакетами костной муки с высоким содержанием фосфора.
Команды обезьянок-астронавтов сеют семена базилика, чабреца и латука, высаживают саженцы лещины, эвкалипта, декоративного апельсина и перечной мяты в калейдоскопическом порядке. Посредине каждой зеленой куртины – розовый куст. Другие команды выходят по ночам с ручными фонариками и убивают слизней и улиток. Еще одна команда собирает лучшие листья и ягоды с кустов можжевельника, чтобы изготовить из них натуральный краситель. Дельфиниум – потому что это натуральный дезинфектант. Листья фиалки – средство от головной боли, душистый ясменник придает мылу аромат свежесрезанной травы.
На кухне стоят бутыли с сорокаградусной водкой, которая нужна дли производства прозрачного розового гераниевого мыла, и мыла цвета жженого сахара, и мыла с пачулями. Я украл одну бутыль водки, а похоронные деньги потратил на сигареты. Заходила Марла. Мы поговорили о растениях. Мы гуляли с Марлой по усыпанным гравием дорожкам посреди калейдоскопически-зеленых клумб сада, пили и курили. Мы говорили о ее груди. Мы говорили о чем угодно, кроме Тайлера Дердена.
В один прекрасный день в газетах появилось сообщение о том, что бригада одетых в черное людей напала на хороший район и на магазин, торговавший роскошными моделями автомобилей, и принялась наносить удары бейсбольными битами по бамперам, отчего воздушные мешки начали срабатывать и взрываться внутри салонов, пачкая их тальком, а противоугонные устройства завывали, как бешеные.
В «Мыловаренном Заводе на Бумажной Улице» команды обезьянок-астронавтов обрывают лепестки с роз, анемонов и лаванды и укладывают их в коробки с чистым жиром, который поглотит их эфирные масла, необходимые для производства мыла с цветочным запахом.
Марла рассказывает мне о растениях.
Роза, говорит мне Марла, это природное вяжущее средство.
Имена некоторых растений звучат, как список умерших в доме престарелых: Роза, Вербена, Лилия, Нарцисс. Другие, такие как Таволга, Буквица, Наперстянка, Душица похожи на имена фей из комедий Шекспира. Чемерица с ее сладким ванильным запахом. Лещина – еще одно натуральное вяжущее средство.
Аир, дикий испанский ирис.
Каждую ночь мы с Марлой гуляем в саду, пока я не убеждаюсь, что и сегодня Тайлер не пришел ночевать домой. За нами следом всегда плетется какая-нибудь обезьянка-астронавт, подбирает веточку бальзама, руты или мяты, которую сорвала Марла и растерла в пальцах, чтобы дать мне понюхать. Или брошенный окурок. Обезьянка-астронавт бредет за нами, чтобы стереть все следы нашего пребывания в этом саду.
В другую ночь в одном парке в самом центре города еще одна группа людей в черном облила бензином каждое дерево и провела бензиновые дорожки между деревьями, а затем устроила небольшой, но настоящий лесной пожар. В газетах написали, что от жара поплыли окна в особняке напротив парка, а у автомобилей на стоянке с неприличным звуком полопались шины.
Дом, снятый Тайлером на Бумажной улице, превратился в живое существо, влажное изнутри, оттого что в нем живет, потеет и дышит столько людей. Внутри ходит столько людей, что дом шевелится.
В другую ночь, когда Тайлер снова не вернулся домой, кто-то просверлил отверстия в банкоматах и таксофонах, а затем вставил в дырки катетеры и, при помощи шприца для смазочных работ, наполнил их изнутри солидолом и ванильным пудингом.
И хотя Тайлера никогда не было дома, через месяц у многих обезьянок-астронавтов на тыльной стороне ладони виднелся след поцелуя Тайлера. Потом эти обезьянки-астронавты куда-то девались, а их место занимали новые, приходившие на крыльцо им на замену.
И каждый день группы уезжали и приезжали домой в различных автомобилях. Никогда не удавалось увидеть одну и ту же машину дважды. Однажды вечером я услышал, как Марла на крыльце говорит обезьянке – астронавту:
– Я пришла к Тайлеру. К Тайлеру Дердену. Он живет здесь. Он – мой друг.
Обезьянка-астронавт ответила:
– Мне жаль, но ты слишком... слишком молода, чтобы тренироваться с нами.
– Шел бы ты, – отрезает Марла.
– Кроме того, – продолжает обезьянка, – ты не принесла то, что необходимо: две черных рубашки, две пары черных брюк...
– Тайлер, – кричит Марла.
– Пару прочных черных ботинок.
– Тайлер!
– Две пары черных носков и две смены нижнего белья.
– Тайлер!
Я слышу, как хлопнула входная дверь. Марла три дня ждать не станет.
Приходя с работы, я обычно делаю себе бутерброд с арахисовым маслом.
Когда я пришел домой в этот раз, я увидел, как одна обезьянка читает остальным, сидящим на полу, занимающим собой весь первый этаж, следующий отрывок:
– Ни один из вас не обладает уникальностью и красотой снежинки. Вы – не более чем разлагающаяся органическая материя, как и все другие живые существа. Вы все – часть одной и той же компостной кучи.
Обезьянка-астронавт продолжала:
– Наша культура уравняла нас в правах. Никто больше не может с полным основанием называть себя белым или черным, богатым или бедным. Мы все хотим одного и того же. Наша индивидуальность ничего не стоит.
