Благородный дом. Роман о Гонконге. - Егоров Игорь Александрович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
— А почему Данросс для будущего?
— Репутация. У Горнта не тот стиль, чтобы быть Тайбанем, — и не то происхождение.
— Неужели это так важно?
— Здесь — абсолютно. Если цель «Пар-Кон» — долгосрочное развитие, лет сто роста, то это должен быть Данросс. Если вы здесь, чтобы сорвать куш, осуществить молниеносный рейд, тогда вам к Горнту.
Она задумчиво допила чай.
— Что вы знаете про Орланду?
— Много чего, — тут же отозвался он. — Но одно дело — пересказывать легенды или слухи о днях минувших, и совсем другое — сплетни о ныне здравствующих. Верно?
Она тоже пристально посмотрела на него.
— Даже в виде одолжения?
— Это другой разговор. — Глаза у него чуть сузились. — Вы просите об одолжении?
Она поставила чашку и отрицательно помотала головой.
— Нет, Питер, не сейчас. Потом — может быть, но не сейчас. — Он нахмурился ещё больше. — Что такое?
— Я задумался, какую угрозу может представлять для вас Орланда. Почему сегодня вечером? Очевидно, это связано с Линком. А отсюда неизбежно следует, что сегодня она с ним, и этим объясняется то, что, когда я позвонил, у вас был такой жуткий голос.
— Действительно жуткий?
— Да. О, я, конечно, заметил, как Линк смотрел на неё в Абердине, как вы смотрели на него и как она смотрела на вас. — Он отхлебнул чаю, и выражение лица у него становилось все жестче. — Вечеринка, конечно, была ещё та. С неё много чего началось, большая напряженность, серьезная драма. Это так увлекательно, если абстрагироваться от своего участия в ней. Но вам это вряд ли удастся, верно?
— А вы всегда наблюдаете и слушаете?
— Я пытаюсь научиться наблюдать. Стараюсь с толком использовать зрение, слух и другие чувства. Вы такая же. От вас мало что ускользает.
— Может быть, а может быть, и нет.
— Орланду учили жизни Гонконг и Горнт, поэтому, если вы планируете схватиться с ней за Линка, лучше приготовьтесь к жестокому сражению — коль скоро она решила завладеть им, в чем я пока не уверен.
— Возможно ли, что Горнт использует её?
— Насколько я понимаю, об Орланде заботится сама Орланда, — заметил Марлоу, помолчав. — Разве не все дамы такие?
— Большинство дам подстраиваются под мужчину, хочется им этого или нет.
— Судя по тому, что мне известно про вас, вы можете справиться с любым противником.
— А что вам известно про меня?
— Много. — Снова эта легкая, непринужденная, мягкая улыбка. — Что, помимо всего прочего, вы умная, храбрая и что у вас великолепная репутация.
— Я так устала от этой репутации, от этого «лица», Питер. В будущем... — Она улыбнулась такой же теплой улыбкой. — С этого момента в моей книге человек будет завоевывать не лицо, а задницу — или как там вы ещё произносите это слово — или терять её.
Он рассмеялся вместе с ней.
— Вы так это произносите, что можно подумать, все леди только так и говорят.
— Я не леди.
— О нет, вы леди. — И добавил, уже помягче: — А ещё я видел, какими глазами смотрел на вас Линк на том приеме у Данросса. Он вас любит. И будет последним дураком, если променяет вас на неё.
— Благодарю, Питер. — Она встала, поцеловала его и ушла, умиротворенная.
Когда она шагнула из лифта на своем этаже, Ночной Сун был уже тут как тут. Проскользнув вперед, он широким жестом распахнул перед ней дверь и заметил её взгляд, устремленный на дверь в конце коридора.
— Хозяина нет дома, — величественно сообщил он. — Ещё не вернулся.
— Вот ты и ещё раз потерял свою задницу, дружище, — вздохнула Кейси.
— Э?
Она закрыла дверь, довольная собой. Легла в кровать и снова принялась читать. С рассветом книга была дочитана. И она уснула.
58
09:25
Данросс стремительно вывернул из-за угла на своем «ягуаре», легко забираясь вверх по серпантину, потом въехал на подъездную дорожку и остановился в дюйме от высоких ворот. По обе стороны от них шли высокие стены. Через секунду из калитки выглянул привратник-китаец. Узнав Тайбаня, он широко раскрыл ворота и жестом пригласил заезжать.
Сделав поворот, дорожка привела к нарядному особняку в китайском стиле. Данросс вылез из машины. Его молча приветствовал ещё один слуга. Территория вокруг была хорошо ухожена, ниже по склону виднелся теннисный корт, на котором четверо китайцев — двое мужчин и двое женщин — играли смешанными парами. Они не обратили на него никакого внимания, и Данросс никого из них не узнал.
— Прошу следовать за мной, тайбань, — обратился к нему слуга.
Он проводил Данросса в приёмную, и тот постарался скрыть любопытство. Насколько ему было известно, никого до него в дом Типтопа не приглашали. Внутри царила чистота и наблюдалась странная, небрежная, но характерная для китайских жилищ мешанина из прекрасных вещей старинного лака и уродливых современных поделок. На обшитых панелями стенах красовалось несколько дешевых репродукций. Он сел. Очередной слуга налил ему чаю.
Данросс чувствовал, что за ним наблюдают, но не удивлялся: дело обычное. В стенах и дверях большинства таких старинных домов имелись глазки — их было немало и в Большом Доме.
Вернувшись в Большой Дом сегодня утром, около четырех часов, Данросс направился прямо в свой кабинет и открыл сейф. Даже беглый взгляд не оставлял сомнений, что одна из двух оставшихся половинок монет совпадет с отпечатками восковой матрицы Четырехпалого У. Просто никаких сомнений. Трясущимися пальцами Данросс вытащил половинку монеты из сургуча, которым она была закреплена в Библии Дирка Струана, и прочистил её. Она полностью совпадала с оттисками.
— Господи, — пробормотал он. — И что теперь?
Когда он убирал матрицу и монету назад в сейф, взгляд остановился на заряженном автоматическом пистолете и пустом пространстве, где когда-то хранились папки АМГ. С тяжелым сердцем он закрыл сейф и пошёл спать.
На подушке лежала записка:
Папуля дорогой, разбуди меня, пожалуйста, когда будешь уходить. Мы хотим посмотреть на квалификационные забеги. Целую, Адрион.
P. S. Можно я приглашу Мартина на скачки в субботу? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
P. P. S. Думаю, что он супер.
P. P. P. S. Ты тоже супер.
P. P. P. P. S. Ты поздно вернешься, да? Сейчас 3:16!!!
Он прошёл на цыпочках к её комнате и открыл дверь, но она крепко спала. А когда уходил утром, пришлось стучаться дважды, чтобы разбудить её.
— Адрион! Полседьмого.
— О! Дождь идет? — полусонным голосом спросила она.
— Нет. Но скоро пойдет. Открыть шторы?
— Нет, папа дорогой, спасибо... Ничего страшного, Мартин не... будет не против. — Она хотела зевнуть, но глаза у неё закрылись, и она почти мгновенно снова заснула глубоким сном.
Умиленный, он слегка потряс её, но она так и не проснулась.
— Ничего страшного, папа. Мартин не...
И теперь, вспомнив её прелестное личико и слова жены про таблетку, он решил серьезно проверить Мартина Хэпли. На всякий случай.
— Ах, тайбань, извините, что заставил ждать. Данросс встал и пожал протянутую руку.
— Рад видеть вас, мистер Тип. С огорчением узнал, что вы простудились.
Тип Токто было за пятьдесят: седеющие волосы, приятное округлое лицо. Он появился в халате, глаза красные, нос заложен, голос с хрипотцой.
— Все этот паршивый климат. На прошлые выходные ходил на яхте с Шити Чжуном и, должно быть, подзастудился. — Акцент у него был чуть американский или, может, канадский.
Ни Данроссу, ни Аластэру Струану так и не удалось ничего выведать о его прошлом. Положение Тип Токто в банковских кругах националистического Китая (до 1949 года) оставалось загадкой и для Джонджона, а также остальных банкиров. Не преуспели даже Шити Чжун и Филлип Чэнь, наперебой развлекавшие Типа. Китайцы прозвали его Устрицей.
— Скверная была погода, — любезно согласился Данросс. — Слава богу, пошёл дождь.
