Гинекологическая проза - Бялко Анна (книга регистрации TXT) 📗
«Вот черт, – подумалось ей, – могла бы книжку взять, хоть не так тошно было бы». При мысли о тошноте ее затошнило по-настоящему – в комнате было отчаянно душно – но тут женщина, с которой она разговаривала, тронула ее за руку:
– Садитесь, тут есть еще немножко места, я подвинусь. – И, видя Олино смущение, – Садитесь-садитесь, я же вижу, вам нехорошо, хлопнетесь сейчас тут в обморок, зачем это.
Оля с благодарностью села, уместившись на самом краешке скамейки, слегка отдышалась, и они с соседкой понемножку разговорились о том о сем.
Оказывается, женщина наблюдалась у Деминой несколько лет, три года назад родила дочку и врача всячески хвалила.
– Вы знаете, Тамара Акимовна мне сохранила дочку, просто спасла нас. Она очень хороший врач, вам повезло, что вы у нее будете наблюдаться. Да, к ней много народу, но это того стоит, уверяю вас. Я сама могла бы от работы в ведомственную клинику ходить, и ездить удобно, и народу там никого, а все равно вот, видите, хожу к ней, сюда.
В разговор включилось еще несколько женщин из ближнего окружения, все более-менее сходились на том, что Демина – врач хороший, хоть, может, и строга, вылечила у одной то, а у другой это, а вот Шлыкова, в соседнем кабинете, – не дай Бог.
Оля впервые попала в такой женско-гинекологический клуб, подобные разговоры были ей внове, их обескураживающая откровенность казалась ей слегка шокирующей. «Как можно, – думала она, – о таком – с незнакомыми?» По молодости она не понимала, что легкость трепа именно и основана на том, что видятся женщины в первый и последний раз в жизни, имен друг друга не знают, сейчас выйдут – и разойдутся в разные стороны. А пока – отчего не скрасить ожидание беседой о том, что всем интересно и существенно.
Наконец, где-то часа через два, подошла и Олина очередь. Соседка ее уже скрылась в кабинете, вот сейчас она выйдет – и на старт. За время сидения Оля успела подрастерять свои радужные представления о приятной беседе с добрым доктором, ей было уже все равно, что будет с ней за дверью, только скорее бы зайти туда и покончить с этим.
«К Деминой – следующая», – раздался голос из кабинета. Оля вскочила, шагнула к двери, потянула на себя ручку и, разминувшись на пороге с недавней соседкой, ступила внутрь.
По контрасту с приемной, где она просидела последние два часа, кабинет врача был полон яркого солнечного света и свежего воздуха, лившихся из двух больших распахнутых окон. У одного из них стояли валетом два стола, за одним сидела молоденькая девушка в белом халате и шапочке, чуть старше самой Оли, а за другим – женщина лет сорока, коротко стриженая, темноволосая – врач. По левую руку от нее стоял стул, на который она указала Оле резким торопливым жестом.
– Садитесь. Фамилия? – при этом врач придвинула к себе стопку медицинских карт и начала перебирать их. – Фамилия? – повторила она.
– Я в первый раз. У меня нет здесь карты, – тихо сказала Оля, слегка испуганная суровым тоном врача.
– Так. Марина, заведи карту, – кивнула Демина девушке. Та повернулась, вытащила откуда-то с полки бланк и положила перед собой.
– Фамилия, имя-отчество, – скороговоркой стала спрашивать девушка, записывая Олины ответы. – Адрес, телефон, год рождения, возраст полных лет. По какому поводу обращаетесь?
– Я беременна, – гордо ответила Оля, уже успевшая немного успокоиться за время проведения формальной процедуры.
– Что? Беременна? – вмешалась врач. Голос ее звучал возмущенно. – Почему сразу не сказала? Беременным мы другие карты заводим. Марина!
Марина с тяжелым вздохом снова повернулась, вытаскивая из шкафа другую карту, длинную и широкую.
– Господи, беременная, – недовольно произнесла она. – Только не хватало сегодня, и без того народу полно.
– Да, девушка, может, вы в другой раз придете, – строго спросила-велела врач. – У нас, действительно, очень большой сегодня прием.
– Я тоже два часа простояла, – Оля хотела сказать это возмущенно, но вышло жалобно. – Что ж мне, домой уходить?
– Ладно, – смилостивилась врач. – Ничего, Марин, мы быстренько.
Дальше они действительно быстро взялись за Олю в четыре руки, ее взвешивали, измеряли в длину (на специальной стойке) и в ширину (сантиметром и каким-то странным инструментом, похожим на большие щипцы). Все данные быстро записывались в карту, и кроме того, Марина задавала Оле всевозможные вопросы, ответы на которые тоже записывала.
– Чем в детстве болела?
– Замужем официально?
– Как давно?
– Возраст мужа?
– Срок беременности?
С ответом на последний вопрос Оля запнулась: «Где-то месяца два», чем вызвала недовольство медицинских работников.
– Ну, месячные последние когда были? – Оля тоже точно не помнила.
Врач совсем рассердилась:
– Что же вы, девушка, приходите такая неподготовленная? Знать такие вещи надо. Ладно, проходите, раздевайтесь и – на кресло, – она указала Оле рукой на ширму, отгораживающую угол кабинета. Возле ширмы была раковина и медицинский стол, на котором тусклым блеском отсвечивали разнообразные инструменты.
За ширмой стояло гинекологическое кресло. Оля видела его первый раз в жизни, и оно ей категорически не понравилось. Корявое, рогатое, покрытое рыжей клеенкой. Кругом подставочки, лоточки. Бр-р. Оля медлила, но требовательный вопрос врача: «Готова» – подстегнул ее, она быстро стянула трусишки, скинул туфли и неловко вскарабкалась наверх.
– Так, ногу туда, эту сюда, шире, попу ближе к краю, – командовала врач, надевая тонкую перчатку на руку. – Еще ближе, живот мягкий, дышим глубже...
Господи, как же больно и противно! Оля съежилась, пытаясь вытолкнуть из себя чуждую руку, и тут же нарвалась на новый окрик:
– А это еще что такое?! И тут не подготовилась! Почему кишечник не очищен? Клизму надо делать перед посещением гинеколога, всему вас учить надо!
«Господи, я же первый раз тут, откуда мне все это знать», – подумалось Оле, но вслух она это высказать не рискнула. Рука продолжала свои движения внутри, еще, и вдруг:
– А с чего ты взяла, что беременна? – прозвучал вопрос. – Я тут не вижу никакой беременности. Какой срок, говоришь?
Оля просто подавилась ответом. Как это, с чего взяла? Она молодая, здоровая, замужем, хочет ребенка, не предохраняется, у нее задержка почти два месяца, ее рвет целыми днями, что тут еще можно думать-то? Как-то нелепо объяснять все это врачу-гинекологу, да еще, по слухам, такому опытному. В растерянности она промолчала, а врач Демина снова стояла над ней с металлической трубкой в руках.
– Сейчас в зеркало посмотрю, мазок возьму, там будем думать, что с тобой делать. Не вижу я беременности, киста там у тебя.
Новое болезненное вторжение, на сей раз холодного металла. Оля снова сжалась, и телесно и внутренне, больше всего хотелось плакать, но она держалась.
– Все, одевайся. – Врач вышла из-за ширмы.
Спасительная пауза помогла Оле справиться с подступающими слезами. Когда она снова села к столу, из горла уже могли выходить связные слова. Проблема была в том, что спрашивать, рассудок отказывался признавать услышанное, поэтому Оля, собрав силы в кулак, тихо – чтобы не разреветься – сказала:
– Тамара Акимовна, а меня сильно тошнит, и по утрам, и днем. И задержка. И вообще, что со мной может быть?
– Откуда ж я знаю? – равнодушно ответила Тамара Акимовна. – Вот тебе направления на анализы, кровь-моча, завтра утром натощак, а потом зайди ко мне, я с утра принимаю, я тебя еще раз посмотрю. Только кишечник очисть, чтоб не как сегодня, поняла? – Окинула Олю взглядом и милостиво добавила. – В очереди не стой, так зайди, Марина тебя проведет.
– К Деминой – следующая! – возопила в это время Марина, и Оля поторопилась выйти из кабинета, сжимая в руке бумажки с направлениями.
Так, теперь главное – взять себя в руки. Не заплакать прямо тут, в приемной, и вообще лучше не заплакать. Домой в таком виде идти нельзя, только с расспросами будут приставать, рассказывать им тоже ничего нельзя, так и видится бабка, удовлетворенно поджимающая губы: «Я же тебе говорила». Это она меня сглазила, ведьма старая, не хотелось ей моего ребеночка, покой в квартире нарушать. Стоп-стоп-стоп, не реви, вот скамейка во дворе, куст какой-то, давай сядем и подумаем еще раз: что случилось?
