Дьявол и сеньорита Прим - Коэльо Пауло (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
На протяжении ближайших трех месяцев в баре будут говорить только о том, какие порядочные и благородные люди проживают в Вискосе. Затем наступит охотничий сезон, и на некоторое время тема эта заглохнет, ибо иностранцам ничего знать не надо: им нравится думать, что их занесло в благословенную глушь, где все — друзья, где неизменно правит добро, где природа щедра, а местные продукты, продающиеся в ларьке, который хозяйка гостиницы именует «лавочкой», — просто пропитаны этой бескорыстной любовью.
Но вот завершится сезон, и горожане на свободе снова примутся обсуждать эту тему. Но на этот раз — поскольку много вечеров кряду размышляли они об упущенном богатстве — они начнут выдвигать и обосновывать причины такого своего поведения, допытываться, почему же все-таки никто не набрался храбрости во тьме и тишине ночи пристукнуть никому не нужную старуху Берту в обмен на десять слитков золота? Почему пастух Сантьяго, который каждое утро гонит свое стадо на горный склон, не пал жертвой несчастного случая на охоте? Так и будут они перебирать возможные варианты — поначалу перебарывая стыд, а потом со злобой.
Пройдет год, и лютой ненавистью возненавидят друг друга жители города — уникальный шанс выпал Вискосу, а он его упустил. Вспомнят тогда и про нее, про Шанталь Прим, которая, наверное, подсмотрела, где чужестранец прячет золото, прихватила его с собой да и исчезла бесследно. Вот тогда и начнут перемывать ей кости, поминать ее лихом — неблагодарную неимущую сироту, которой после того, как не стало ее бабушки, все помогали кто чем мог, которая, не сумев найти себе мужа и уехать, устроилась на работу в бар, которая спала с постояльцами отеля, выбирая, как правило, тех, кто постарше, которая строила глазки всем туристам, выпрашивая чаевые пощедрее.
И до гробовой доски будут раздирать их два чувства — жалость к себе и ненависть. А Шанталь будет счастлива своей местью. Она никогда не забудет, какими глазами смотрели на нее пришедшие за хлебом люди, как взглядом умоляли хранить молчание о преступлении, которое они никогда не решатся совершить, чтобы тотчас
ополчиться на нее, словно это она виновата в том, что трусость их в конце концов выплыла на поверхность.
«Жакет. Кожаные брюки. Надену две рубашки, золото привяжу к поясу. Жакет. Кожаные брюки. Жакет».
И вот она стоит перед валуном, напоминающим букву «У». А рядом валяется острая ветка — два дня назад она раскапывала ею землю. Шанталь остановилась, чтобы полнее прочувствовать миг, который превратит ее из честной девушки в воровку.
Ничего подобного. Чужестранец спровоцировал ее, и она всего лишь получит компенсацию. Это плата за исполнение роли в этом фарсе. Она заслужила это золото — нет, гораздо больше — за то, что выдержала взгляды несостоявшихся убийц, которые собрались возле хлебного фургона. За то, что всю жизнь прожила в Вискосе. За то, что не спала три ночи кряду, за то, что теперь душа ее погублена — если, конечно, существуют душа и спасение души.
Она раскопала рыхлую землю и увидела слиток. А в тот миг, когда увидела, — услышала какие-то звуки.
За ней следили. Шанталь машинально забросала ямку комьями земли, сознавая, что все это бесполезно. Потом обернулась, готовясь пуститься в объяснения — она искала клад, потому что видела, как поблизости проходил чужестранец, а сегодня утром заметила вскопанную землю.
Но увиденное лишило ее дара речи — того, кто стоял перед ней, не интересовал ни клад, ни сумятица в Вискосе, ни справедливость, ни правосудие. Его интересовала только кровь. Белая отметина на левом ухе. Проклятый волк.
Он стоял как раз между ней и ближайшим деревом, загораживая путь. Шанталь застыла на месте, словно загипнотизированная взглядом синих волчьих глаз, но мысли в голове крутились с бешеной скоростью: что делать? Пустить в ход сук? — Он слишком хрупок, чтобы служить оружием. Взобраться на валун в форме « Y „? — Он слишком низок. Забыть о легенде и попытаться отпугнуть этого волка, как поступила бы она с любым из его сородичей? — Слишком рискованно, лучше уж верить в то, что любая легенда содержит потаенную истину. «Это наказание“.
Наказание и притом несправедливое, как и все, что случалось в ее жизни; кажется, что Бог выбрал ее, чтобы продемонстрировать свою ненависть к этому миру.
Повинуясь безотчетному побуждению, Шанталь положила ветку на землю, и так медленно, что показалось — движение это длится целую вечность, поднесла руки к шее, закрывая ее от волчьих челюстей. Как жаль,
что она не надела свои кожаные брюки; бедро — это еще одно уязвимое место: если волк перекусит артерию, она за десять минут истечет кровью — так, по крайней мере, говорили охотники, объясняя, для чего они носят такие высокие сапоги.
Волк ощерился и глухо, угрожающе зарычал. Он не пугал, а готовился напасть. Шанталь пристально и неотрывно смотрела ему в глаза, хотя при виде оскаленных клыков сердце у нее заколотилось.
Совсем скоро выяснится, набросится ли он на нее или уйдет прочь. Но Шанталь уже сейчас знала — не уйдет. Она поглядела себе под ноги, боясь споткнуться о какой-нибудь камень, но ничего не увидела. Решила двинуться навстречу волку — пусть он вонзит клыки, и тогда, волоча его за собой, она отбежит за дерево. Она перетерпит боль.
Шанталь вспомнила про золото. Подумала, что скоро вернется и заберет его. Она цеплялась за любую надежду, которая могла бы придать ей сил и помочь достойно встретить ту минуту, когда острые зубы до кости располосуют ее тело, когда она, быть может, не устоит на ногах и волк вцепится ей в горло. Она приготовилась метнуться вперед.
В этот миг — как в кино — она увидела, как за спиной волка, хоть и на довольно значительном расстоянии, появился какой-то человек.
Волк тоже почувствовал его присутствие, но не повернул голову, и Шанталь продолжала смотреть ему прямо в глаза. Ей Казалось, что только силой взгляда она удерживает его от броска, и потому не хотела подвергать себя еще большему риску: если кто-то и вправду появился, ее шансы на спасение возрастают — пусть даже спасение будет стоить ей слитка золота.
Человек молча наклонился, а потом двинулся влево. Шанталь знала — там стоит дерево, на которое можно легко и быстро вскарабкаться. В эту минуту что-то промелькнуло в воздухе, и рядом с волком упал камень. Зверь с невероятной стремительностью развернулся в сторону опасности.
— Беги! — крикнул чужестранец.
Шанталь рванулась к своему единственному убежищу, а чужестранец с неожиданным проворством влез на другое дерево. Когда проклятый волк подскочил к нему, тот уже был в безопасности. Волк с рычанием стал прыгать, пытаясь вскарабкаться по стволу.
— Ветки! Соберите ветки! — крикнула Шанталь.
Однако чужестранец словно впал в оцепенение. Ей пришлось трижды повторить эти слова, прежде чем он понял, что надо сделать, и принялся, обрывая ветки, швырять их в сторону хищника.
— Да нет же! Соберите ветки в пучок и подожгите! У меня нет зажигалки! — в голосе Шанталь звучало отчаяние человека, находящегося на краю гибели.
Чужестранец собрал несколько веток, однако прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он сумел поджечь их — вчерашняя буря все пропитала влагой, а солнце в это время года редко показывается из-за туч.
Шанталь дождалась, пока импровизированный факел разгорится поярче. Будь ее воля, она оставила бы чужестранца здесь до ночи — пусть-ка он сам познает страх, который хотел вселить в целый мир. Но ведь она собралась уезжать и, значит, волей-неволей должна была помочь ему.
— Ну, теперь покажите, что вы мужчина! — крикнула она. — Слезьте с дерева, крепко держите факел и направьте его в сторону волка. Чужестранец не шевельнулся, точно был в столбняке.
— Ну же! — снова раздался ее крик, и, услышав его, чужестранец подчинился той властной силе, которая звучала в голосе девушки, — силе, порожденной ужасом, но и способностью в считанные секунды принимать решения и совершать поступки, оставляя страх и страдание на потом.
