Уроки норвежского - Миллер Дерек Б. (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
Энвер стал отцом.
Он открывает глаза, понимая, что задремал, как какой-нибудь старик. Он снова тщетно пытается найти сигарету, чтобы она заняла положенное ей место в сгибе его пальцев и в уголке рта. Вытирает лицо салфеткой, от которой на висках остаются маленькие белые катышки, и протирает очки.
Супружеская пара в гостинице подписывает какие-то бумаги и поднимается, чтобы уйти. Энвер недоуменно качает головой. Судя по почтовому ящику квартиры, где они с Сенкой столкнулись вчера, эти двое живут вместе. Если уж у них общий почтовый ящик, значит, наверное, они муж и жена. Непонятно, о чем можно так долго говорить. У этого мужика что, нет друзей, что он вынужден всем делиться со своей бабой?
Странное это все таки место — Норвегия. И люди здесь странные.
Диск закончился, и Энвер включает радио. Проверяет, нет ли сообщений в мобильном, но ничего не пришло. По радио передают американский рок-н-ролл 1950-х годов, он оставляет его. Он возится с зеркалом заднего вида и думает о том, что забыл позавтракать. Теперь он вынужден следить за этой парочкой, чтобы найти старика — того, которого Кадри видел на улице. И когда ему удастся что-нибудь съесть?
Может, представится случай купить мороженое? Он его обожает. Клубничное. Или мятное. У них здесь очень вкусное мятное. Рожок. Или стаканчик.
Нет, рожок.
Он видит магазин «Севен-Элевен». Хотя там не особенно хорошее мороженое. Но зато, у них есть «Леденец», он такой ледяной и фруктовый. Если не будет очереди, он обернется минуты за четыре.
Это не так долго. Но, видно, не судьба — пара выходит из гостиницы с какими-то двумя необычными чемоданами, оба в кожаных куртках и со шлемами в руках. Они заходят за угол — оставаясь у него в поле зрения — и седлают огромный мотоцикл-внедорожник, что немедленно заставляет Энвера занервничать. За мотоциклами очень трудно следить. Даже если мотоциклист не в курсе, что его преследуют, он может лавировать между рядами, объезжать другие машины на светофорах, делать неожиданные повороты и исчезать в лесах.
Норвежец звонит по телефону, говорит совсем недолго и прячет его в карман куртки.
Белый «мерседес» очень заметен. Здесь никто не ездит на белых «мерседесах». Эту машину подарили ему друзья. Идиоты. Иностранцы всегда действуют в незнакомых местах, порядков которых они не знают, в соответствии с собственными представлениями о том, как надо.
Правильно было бы ездить на серебристом универсале «ауди А6». В Осло эта машина подозрений не вызовет. По городу проплывают тысячи таких автомобилей. Вместо этого он преследует мотоцикл «БМВ», который сворачивает на шоссе, ведущее на восток, в белом бандитском «мерседесе» без кондиционера и с единственным компакт-диском.
Он снова ставит диск. И вопреки всему улыбается.
Погоня началась.
Глава 7
Мотоцикл «БМВ GS-1200» плавно движется по дороге со скоростью 65 километров в час под тихое урчание оппозитного двигателя. Из-за правого плеча Ларса Рея видит, как мимо проплывает угловатое новое здание Оперного театра, белеющее на фоне синей воды фьорда. Центр города исчезает у нее за спиной.
Она расстегивает куртку, чтобы теплый воздух мог обдувать ее.
Речные крысы 59-й параллели.
Это не было бредом сумасшедшего. Это могло означать только одно: Шелдон направляется на северо-восток вдоль реки Гломмы. Там, в глухом лесу стоит летний домик, а в нем спрятаны две винтовки, о которых он узнал вчера.
Ларс все разложил по полочкам, когда они сидели в «Континентале».
— Я совсем не уверен, что из этого выйдет толк, но за четыре-пять часов мы успеем съездить туда и вернуться обратно. Вполне возможно, дед уже добрался туда. Если же нам удастся опередить Шелдона, я запру винтовки в более надежном месте, и мы будем его дожидаться. И в зависимости от обстоятельств, отвезем его либо в больницу, либо в полицию. Если мы ошибаемся, то продолжим поиски здесь. В любом случае домой нам возвращаться нельзя.
Рея выкручивала мотоциклетные перчатки, словно полотенца.
— А разве ружья не заперты?
— Ну да, конечно, но он сможет легко их достать.
— Почему ты так решил?
— Он же был часовщиком, — пожал плечами Ларс. — Я уверен, он без труда вскроет замок. Ты так не думаешь?
— Да, это не слишком обнадеживает.
— Да, не слишком. А он действительно был снайпером в Корее?
Рея покачала головой.
— Я не думаю. Бабушка рассказывала, что он начал говорить об этом после того, как убили моего отца. Она считала, что это его фантазии.
— Он хотел отомстить?
— Нет. Он всегда винил только себя. Некому было мстить.
После этого разговора они сели на байк и поехали.
За два часа они добрались до Конгсвингера и небольшого городка за ним, оказавшись в лесах у шведской границы, далеко за пределами известного Шелдону мира.
— Все началось, когда ты стала жить с нами, — рассказывала бабушка. — Сначала одно, потом другое. И постепенно крыша у него совсем съехала. Но он продолжал свою игру.
Мейбл не сказала, что все усугубил переезд Реи. Но она подчеркнула, что это произошло примерно в то время.
Рее было всего два года, когда в июле 1976 года, в разгар празднования двухсотлетия Америки, ее вручили деду с бабкой. Они были едва знакомы. Глаза малышки были широко распахнуты от страха, к груди она прижимала единственную свою собственность — одноухого синего зайчика.
А мать? Она пропала. Однажды она просто не вернулась домой. Саул к тому времени уже год как погиб. Она пила, скандалила и исчезла, как раз когда начали вывешивать флаги. Она просто больше не могла так жить.
Шелдон и Мейбл пытались поддерживать ее, когда она носила Рею. Ее собственные родители питали к ней исключительно отвращение, и она нуждалась в помощи. К несчастью для нее, для ребенка и для них всех, ее невозможно было понять. Горовицы не знали ее настолько близко, чтобы разобраться, что ей нужно. Она злилась на весь мир, но ее гнев не имел отношения ни к Саулу, ни к ее положению.
Шелдон и Мейбл никак не могли понять, что в ней, помимо очевидных соблазнительных форм и сексуальности, привлекло их сына. Мейбл рассуждала, что, возможно, Саул просто хотел исчезнуть, и единственным способом сделать это, не оставаясь при этом в одиночестве, было найти женщину, для которой он будет невидимкой.
В конечном счете, все это было неважно. Значение имела только девочка.
Рея выпытывала у деда, куда подевалась ее мать. Ей тогда было пять лет. Они сидели в мастерской, девочка держала в руках хромированный секстант, который обнаружила в бордовой коробочке. Шелдон корпел над какой-то сложной поломкой.
Когда она задала вопрос, он моментально отвлекся от работы. Отложив то, что было у него в руках, он произнес:
— Твоя мама. Твоя мама, твоя мама. Твоя мама… Однажды у нее выросли крылья, она улетела и стала принцессой драконов.
Ответив на вопрос, он надел очки и вернулся к работе.
Рея потянула его за кожаный фартук.
— Что тебе?
— А мы можем поискать ее?
— Нет.
— Почему?
— Тебе с нами плохо?
Рея не знала, что ответить на это. Она не понимала, относится ли это к ее вопросу.
Шелдон с грустью признал, что девочка не отстанет.
— У тебя есть крылья? — спросил он.
Рея нахмурилась и попыталась заглянуть себе за спину, но не смогла.
— Повернись.
Рея повернулась. Шелдон задрал ей платье, открыв красные трусики и бледную спину. Потом опустил подол.
— Крыльев нет. Ты лететь не можешь. Извини. Как-нибудь в другой раз.
— А у меня когда-нибудь вырастут крылья?
— Послушай, я не знаю. Я не в курсе, почему люди вдруг берут да и улетают. Но они это делают. Однажды у человека вырастают крылья, и он улетает, — и, посмотрев на нее, добавил: — Не беспокойся. У меня крылья не вырастут. Я птица без полета.
Она помнила себя с пяти лет. Но в 1976 году, когда ее привезли к Шелдону и Мейбл, она была еще слишком мала. Она не помнила ни флагов повсюду, ни транспарантов, ни оркестров, играющих на улицах. Ни политиков, произносящих речи. Ни только что отчеканенных монет и игрушечных барабанов. Это было через два года после Почти объявленного импичмента президенту, через год после поражения в двадцатипятилетней войне, в разгар социальных беспорядков, на фоне осмелевшего СССР, слабеющей экономики, нефтяного кризиса, метаний интеллигенции и фильма про то, как гигантская акула пожирает людей. Пока Америка праздновала двухсотлетие своего существования, эта маленькая девочка начинала новую жизнь, брала новый курс и навсегда должна была поселиться в тени умерших и исчезнувших.
