Кошка Далай-Ламы. Чудесное спасение и удивительная судьба уличной кошки из трущоб Нью-Дели - Мичи Дэвид
Геше Вангпо сурово посмотрел на собеседника:
– Почему вы спрашиваете?
– Я просто хотел узнать… над какими негативными шаблонами мне придется поработать…
– Для этого не нужно быть ясновидящим, – сурово ответил лама.
– Не нужно?
– У всех нас одна и та же основная проблема. Только выражается по-разному. Наша главная проблема в том, что все мы – специалисты по самим себе.
Франк не понял.
– Что вы имеете в виду?
– Мы постоянно говорим и думаем только о себе.
– А, понятно!
– Мы все время безостановочно думаем о себе. Несмотря на то что это делает нас несчастными и заставляет напрягаться. Зацикливаясь на себе, мы заболеваем. Мы постоянно слышим этот внутренний шум – утром, днем и вечером. В нас постоянно звучит внутренний монолог. Но чем больше мы думаем о том, чтобы сделать счастливыми других, тем счастливее становимся. В этом заключен важный парадокс.
Франку было нелегко осознать смысл этих слов.
– Судя по всему, для таких людей, как я, надежды маловато, верно?
– Почему?
– У меня ресторан, требующий постоянного внимания. Я работаю там каждый день с утра и до ночи. У меня просто нет времени думать о том, чтобы сделать счастливыми других людей.
– Но в этом же ваше величайшее преимущество! – воскликнул Геше Вангпо. – Счастье других – это не абстракция. Не нужно удаляться в горы, чтобы медитировать над этой идеей. Начните прямо дома, на работе, где вас постоянно окружают люди. Если у вас есть клиенты, воспринимайте каждого из них как возможность проявить любовь и доброту. Вы можете подать им кофе – а можете подать кофе и улыбнуться. Поступайте так, чтобы сделать людей счастливее в тот момент, когда они рядом с вами. Если у вас есть работники – значит, вы играете очень важную роль в их жизни. В ваших силах сделать их счастливыми – или несчастными.
– Никогда не думал, что вести бизнес и зарабатывать деньги – это значит быть буддистом.
– Конечно, это так! Все является частью дхармы. Ваш бизнес. Ваша семья. Все. Вначале дхарма подобна маленькому горному роднику. Его воды хватает на маленькую зеленую лужайку шириной в пару дюймов. Но когда начинаешь практиковаться все больше и больше, ручей расширяется и соединяется с другими ручьями. Он может превратиться в мощный водопад или скрыться под поверхностью земли, но сила его будет нарастать. И, в конце концов, он станет широкой рекой, могучей и прекрасной. И река эта станет центром всей вашей жизни. Воспринимайте дхарму именно так – с каждым днем она должна становиться мощнее и мощнее. Дарите окружающим больше счастья – и становитесь счастливее сами.
Через несколько дней я сидела на привычном месте – на шкафу в кабинете помощников Далай-ламы. И тут я снова почувствовала знакомое покалывание – мне страшно хотелось начать вылизывать себя. Я не удержалась, хотя очень живо помнила те неприятные ощущения из-за комка шерсти и слова Геше Вангпо: «Зацикливаясь на себе, мы заболеваем». Я вспомнила и совет ламы сосредоточиваться на других. Через несколько минут я заставила себя остановиться и спрыгнула со шкафа.
Тенцин надел очки и с головой углубился в составление важного электронного письма от Далай-ламы британскому премьер-министру. Чогьял заканчивал работу над программой предстоящего Его Святейшеству визита в страны Юго-Восточной Азии.
С тихим мяуканьем я прыгнула на стол Чогьяла и лапкой сдвинула его руку с клавиатуры.
Помощники Его Святейшества обменялись взглядами.
Чогьял никак не хотел убирать руку, поэтому я лизнула его запястье.
– Что случилось, маленький Снежный Барс? – спросил он, удивленный таким проявлением нежности.
– Очень необычно, – заметил Тенцин. – Она снова вылизывается. Ты заметил? Может быть, она линяет?
– Я не заметил. – Чогьял потянулся, чтобы открыть ящик стола. – Но, может быть, я смогу помочь.
Из ящика он достал коробку, где лежали расческа и щетка. Он спустил меня со стола, вывел в коридор и начал расчесывать мою густую шубку. С каждым движением на расческе оставались большие клочья шерсти.
Я замурлыкала от удовольствия – и мурлыкала десять минут, пока Чогьял чесал мне спинку, потом бока, а потом белый и ужасно пушистый живот. Чогьял вычесал всю лишнюю шерсть, и моя шелковистая шубка заблестела. Мне редко доводилось испытывать такое удовольствие. Откинув голову и закрыв глаза, я думала, что если существует награда за желание сделать других счастливыми, то я ее точно получила!
Сразу после того, как Франк забрал Кай-Кай и впервые встретился с Геше Вангпо, я уделила особое внимание сохранению статус-кво в «Кафе Франк». Марсель и Кай-Кай теперь действовали заодно – они вместе сидели в корзинке под стойкой и вместе ходили на прогулки. Вялая, несчастная Кай-Кай осталась в прошлом. Теперь это была жизнерадостная, проказливая собачка.
Я с облегчением поняла, что отношение ко мне не изменилось. Я по-прежнему оставалась Ринпоче, кошкой Далай-ламы, и мне было позволено сидеть на лучшей полке в доме и каждый день получать свою порцию восхитительного «блюда дня».
Но не заметить перемены, произошедшей с Франком, было невозможно. Когда я впервые увидела его после той прогулки вокруг храма, то сразу заметила, что из его уха исчезла золотая сережка. Взглянув на запястье, я поняла, что и цветные шнурки он тоже снял. Он явно принял близко к сердцу слова Геше Вангпо о поддельных «Ролексах» и решил стать настоящим буддистом, хотя это гораздо труднее.
Каждое утро Франк приходил на работу на полчаса позже, чем раньше, – утром он занимался медитацией. Он стал носить бейсболку, не снимая ее ни днем, ни вечером. Сначала я не могла понять, зачем он это делает. Но когда он снял бейсболку, чтобы почесать макушку, я увидела, что у него отросли волосы. По мере того как они отрастали, облик Франка терял карикатурность. Он стал реже говорить о буддизме и дхарме, реже говорил посетителям, что я – кошка Далай-ламы, и никогда не говорил о том, что и новая обитательница дома, Кай-Кай, тоже появилась из дома Его Святейшества.
Метаморфоза, происходившая с Франком, случилась в самое подходящее время. Я увидела в этом явное проявление кармы.
Как-то раз в полдень в кафе приехала очень серьезная пара. Усевшись за столик, они принялись изучать обеденное меню. Одеты они были очень скромно и сдержанно, почти аскетично. Я подумала, что это еще одна пара западных интеллектуалов, приехавших в Индию. Он, наверное, изучает буддизм в американском кампусе. А она, скорее всего, преподает йогу аштанга или работает шеф-поваром в веганском ресторане в альтернативном центре здоровья. Они так тщательно пережевывали пищу, что мне стало ясно: к опыту посещения «Кафе Франк» оба подошли очень серьезно.
Лишь через полтора часа, когда с десертом было покончено, а чашки опустели, мужчина подозвал Франка удивительно решительным движением указательного пальца правой руки. Они уже беседовали – мужчина долго расспрашивал Франка, прежде чем выбрать основное блюдо, и Франк справился с этим испытанием с новообретенной доброжелательностью.
– Я подумал, что мне нужно представиться, – сказал гость с явным новоанглийским акцентом. – Чарльз Хайдер. Я издаю кулинарные путеводители.
Сказать, что Франк был изумлен, значит, ничего не сказать. Он был просто поражен! Путеводители Хайдера пользовались высочайшей репутацией во всем мире! Они издавались огромными тиражами и были очень популярны. Они могли либо составить славу ресторана, либо погубить его.
Франк пробормотал, что это для него большая часть.
– О вашем ресторане мне рассказал друг в Нью-Дели, и мы решили проверить все лично, – сказал Хайдер, кивая на улыбающуюся жену. – Должен сказать, что наша сегодняшняя трапеза превзошла все ожидания. Все было приготовлено таким образом, что я с чистым сердцем могу назвать ваш ресторан лучшим в регионе. Мы обязательно будем рекомендовать его в статье об Индии для The New York Times.
Франк был так поражен, что впервые в жизни у него не нашлось слов.
