Встретимся у Ральфа - Джуэлл Лайза (книга жизни TXT) 📗

— Что ж. Удачи и все такое, Карл. А мне, кстати, все равно пришлось бы скоро завязать с танцами. Вот, смотрите. — Она гордо продемонстрировала левую руку. — Замуж выхожу.

Шиобан подалась вперед.

— Какая прелесть! — Легко прикасаясь к пальцам Шери, она разглядывала рассыпавший бриллиантовые искры камень.

— О да. Это кольцо матери моего жениха. Женщину красивее вы вряд ли видели.

— А ваш жених?.. Такой высокий парень, блондин? — поинтересовалась Шиобан.

— Мартин?! Что вы! В жизни за него не вышла бы. Нет, это Жиль. Я его с девятнадцати лет знаю. Очень богат, влиятельная личность в Сити. Особняк в Уилтшире, еще один в Австралии и квартира в Доклэндсе.

— И где вы будете жить? Собираетесь переехать с Альманак-роуд?

— Нет. Думаю оставить эту квартиру в качестве pied — a — terre [1], — с трудом выговорила Шери. — Личное пространство необходимо, верно? — Издав игривый смешок, она запрокинула голову, так что золотистые пряди рассыпались по спине. — Прошу прощения, но мне пора. Надеюсь, вы не в обиде?

Денек завтра предстоит не из легких. Платье выбрать, зал для свадьбы.

Карл и Шиобан не слишком внятным хором выразили полное отсутствие обиды.

— Я оставила пальто в кабинете, Карл. Не откроешь? — Ее пальцы легли на обнаженную по локоть руку Карла.

Он вздрогнул, сменив позу впервые с момента ее приближения, и буркнул, запустив руку в карман:

— Э-э… я тебе ключ дам.

— Ох, ты же знаешь этот замок — вечно заедает. Открой сам, если не трудно. — Шери сверлила его насмешливым взглядом, чуть приподняв бровь.

Карл стиснул руку Шиобан:

— Я на секунду. Ничего?

— Ну конечно, — слабо отозвалась она, гадая про себя, откуда взялась эта неловкость. Подумаешь, пальто выдаст Шери. Что тут такого?

Карл не задержался, но вернулся встрепанный и красный.

— Давай уйдем? Не против?

Слава богу. Шиобан подавила облегченный вздох.

— Вовсе нет. А в чем дело?

— Ни в чем. Хватит с меня, вот и все, — рассеянно отозвался он, тайком стирая пот на заметно взмокших висках.

Карл задыхался от злобы. Стерва. Прет себе от мужика к мужику, по дороге цапая все, что попадается под руку, — обручальные кольца, круизы на Антигуа, квартиры, детей, честь, порядочность. Бедолага Жиль. Что его ждет?

И ведь все сходит мерзавке. Подарки валятся как из рога изобилия, и никто из дарителей не ждет ничего взамен. С Карлом ей, во всяком случае, не повезло. Не на того напала. Уж он-то не позволит ей вот так запросто улизнуть в безбедное, удобное житье-бытье с денежным мешком. Тем более… тем более что она внаглую заявилась сюда, чтобы продемонстрировать свою власть над ним, чтобы доказать, что может смешивать его с грязью, рисоваться перед ним, трахать когда вздумается и вышвыривать из своей жизни будто старую тряпку, убить его дитя — а потом выскочить за хрена из Сити! Потому-то он только что и сделал это с ней. Едва переступив порог кабинета, сунул руку в вырез платья и так сдавил потными пальцами ее бесподобные сиськи, что она заорала от боли. Не обращая внимания на клацанье зубов о зубы и на ее отчаянное барахтанье, впился в рот, безжалостно всосал язык и задрал подол, как клещами сдавливая, сминая, терзая горячую плоть под трусами. А потом швырнул ей пальто и дернул на себя дверь. Проваливай. Больше я тебя не боюсь.

— Топай отсюда, шлюха. И не дай тебе бог еще хоть раз приблизиться к Шиобан. — Его колотило от злобы.

Именно. Шлюха. Дешевая потаскушка с кольцом на безымянном пальце. Пусть знает, кто она есть. Пусть убирается использованной по назначению уличной девкой, а не праведной, добродетельной невестой, которую из себя корчит. Эта дрянь тряслась от страха, выскакивая из кабинета с размазанной по лицу помадой и прелестями, кое-как прикрытыми стильной одежонкой. Карл добился своего. Раздавил ее свадебную сказочку, в пыль разнес. Отлично.

— Шабби, — сказал он час спустя, вернувшись домой и мало-мальски успокоившись, — давай родим ребенка. — Слова сложились сами собой и прозвучали будто бы по собственной воле, но, едва произнеся их, Карл понял, что очень хотел этого, больше всего на свете хотел.

— Ты же знаешь, Карл… — грустно шепнула Шиобан.

— Да, да, да. Я все знаю. Знаю, что нам придется нелегко. Особенно тебе. И все-таки давай попробуем. Давай постараемся. Теперь мы сможем себе это позволить… ну, ты понимаешь… обследования всякие, лекарства. Прошу тебя, Шабби. Я так хочу ребенка.

Карл стоял на коленях, прижимая ладонь Шиобан к своей груди.

— Пожалуйста… — Он уронил голову ей на колени. Шиобан, все еще растревоженную странным столкновением в клубе, просьба Карла застала врасплох. Казалось бы, точка поставлена много лет назад, когда врач объявил ей окончательный приговор: воспаление яичников привело к необратимому бесплодию. Потому-то в доме и появилась Розанна. Шиобан никак не ожидала возвращения детской темы: философски обдуманная и обсужденная, она философски же и была закрыта.

— А вдруг ничего не получится? На лечение нужны годы, а мне ведь уже тридцать шесть. Наверное, я слишком стара… врачи не любят таких матерей. Представь, сколько на все это уйдет сил и времени. По телевизору показывали… это так трудно, Карл. Мы можем и не выдержать, а ты для меня важнее, чем ребенок. Нет, страшно подумать. Надежды, ожидание, а потом опять…

— Пожалуйста, Шабби, ну пожалуйста. Шиобан опустила глаза, скользнула взглядом по черным волосам, мощной шее, крутому изгибу плеч, обтянутых яркой рубахой с гавайскими мотивами. «Я люблю его. Боже, как я его люблю». Пусть Карл будет счастлив, больше ей ничего не нужно.

— Ладно… посмотрим.

Руки Карла сомкнулись вокруг ее талии, он зарылся лицом ей в живот.

— Спасибо, спасибо, спасибо, — донеслось до нее глухо. — Спасибо.

Поглаживая черные, жирные от геля волосы, Шиобан прислушивалась к неведомо откуда взявшемуся страху.

Глава десятая

Давным-давно нужно было уйти, с опозданием сообразил Ральф. К чему весь вечер торчать дома в полном одиночестве? Клаудия приглашала на вечеринку по случаю презентации какой-то там туалетной воды — вот и двигал бы себе. Разумеется, все эти вечеринки — хуже ночного кошмара, и что с того? Зато бесплатные харч и выпивка плюс толпа рекламных красоток. Надрался бы в стельку и завалился к Клаудии, оставив квартиру в полном распоряжении любовничков. Так нет же, предпочел тешить свой эгоизм и мозолить глаза в надежде увидеть развитие событий. Весь вечер ждал скрежета ключа в замке, приняв к появлению соседей подходяще расслабленную позу — ноги на журнальном столике, дымящаяся сигарета в зубах, банка пива в одной руке, пульт в другой.

Часов в девять, утомившись сохранять одну позу — даже более чем естественную, — убедил себя, что другая, поза сидящего-за-кухонным-столом-с-газе-той-в-руках, ничем не хуже. К десяти изучил некрологи и страницу садовода, занялся кроссвордом, бросил, не отгадав ни слова, и вверг себя в глубокую хандру чтением объявлений о высокооплачиваемых вакансиях. Светит ли ему когда-нибудь… ну хоть когда-нибудь должность с ежегодным жалованьем в сто двадцать тысяч фунтов плюс служебный автомобиль плюс медицинская страховка плюс премия? Точно не светит. Ральф чувствовал, что хандра быстро перерастает в депрессию.

К половине одиннадцатого созрел оскорбительный вывод, что Джемм со Смитом где-то шляются вдвоем, и Ральф, поджарив тост, перешел к позе номер три — лежащего-на-диване-уплетающего-тост-и-болтающего-по-телефону. Точнее, почти перешел — сколько ни напрягал мозги, не вспомнил никого, кому бы позвонить.

К тому моменту, когда Джемм и Смит наконец пришли, Ральф вернулся к первоначальной позе лежащего-на-диване-перед-теликом-с-ногами-на-журнальном-столике-и-сигаретой-в-зубах. Появлению блудных соседей предшествовали возбужденные голоса и смех, мгновенно погрузивший Ральфа в беспросветную тоску.