Атлант расправил плечи. Часть I. Непротивление (др. перевод) - Рэнд Айн (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Дагни разглядывала человека за стойкой. Он был высок и строен; его словно окутывало облако достоинства, более подобавшее старинному замку или интерьеру банка, однако манеру его отличало то, что достоинство это казалось на месте и здесь, за стойкой кафе. Белая поварская куртка сидела на нем, как фрак. Движения его были исполнены уверенности, свойственной мастеру — легкость дополнялась продуманной лаконичностью. Сухое лицо и седеющие волосы удивительно гармонировали с холодной синевой глаз, но за строгой любезностью скрывалась насмешливая нотка, столь слабая, что исчезала при малейшей попытке разглядеть ее.
Закончив трапезу, рабочие расплатились и отправились восвояси, оставив по дайму на чай. Она следила за тем, как хозяин убирал за ними тарелки, как опускал монеты в карман белой куртки, как точными и ловкими движениями вытирал стойку. Потом он повернулся к Дагни и посмотрел на нее взглядом бесстрастным, не приглашающим к разговору, и, тем не менее, она не сомневалась, что он заметил ее нью-йоркский костюм, лодочки на высоких каблуках, сам облик женщины, не привыкшей попусту тратить время; холодные внимательные глаза открыто говорили ей, что он прекрасно понимает, что его последняя клиентка не имеет отношения к здешним краям и ждет, пока она сама не назовет причину своего визита.
— Как идут ваши дела? — спросила она.
— Довольно скверно. На следующей неделе должны закрыть литейку Леннокса, поэтому мне тоже придется свернуть свое заведение и уехать отсюда, — проговорил он профессионально чистым, сердечным тоном.
— Куда же?
— Я еще не решил.
— Но чем вы намереваетесь заняться?
— Не знаю. Подумываю, не открыть ли гараж, если сумею найти подходящее местечко в каком-нибудь городе.
— О, нет! Вы слишком большой мастер своего дела, чтобы менять профессию. Вы должны оставаться поваром.
Рот хозяина кафе изогнула странная улыбка.
— Вы действительно так считаете? — немного натянуто спросил он.
Еще бы! Как насчет того, чтобы открыть свое дело в Нью-Йорке? — Он с удивлением посмотрел на нее. — Я говорю совершенно серьезно. Я могу предложить вам место на крупной железной дороге, будете работать в вагоне-ресторане.
— Могу ли я осведомиться о причинах столь неожиданного предложения?
Она взяла с тарелки обернутый белой бумажной салфеткой гамбургер.
— Вот одна из этих причин.
— Благодарю вас. А как насчет остальных?
— Едва ли вам приходилось жить в крупном городе, иначе вы бы знали, насколько трудно отыскать там компетентного человека на любую должность.
— Мне приходилось сталкиваться с этой проблемой.
— В самом деле? Тогда вы меня поймете. Как вам понравится работа в Нью-Йорке с жалованьем десять тысяч долларов в год?
— Никак.
Уже охваченная чудесной перспективой открыть и вознаградить мастера, Дагни оторопело посмотрела на него.
— Наверно, вы не поняли меня, — сказала она.
— Прекрасно понял.
— И вы отказываетесь от подобной возможности?
Да.
— Но почему?
— Это мое личное дело.
— Зачем же вам прозябать здесь, если можно подыскать себе лучшую работу?
— Я не ищу лучшей работы.
— И не хотите получить возможность заработать большие деньги?
— Нет. Но почему вы так настаиваете?
— Потому что я терпеть не могу, когда человек разбазаривает свои способности!
Неторопливо и искренне он ответил:
— Я тоже.
То, как он произнес эти два коротких слова, заставило Дагни ощутить нить глубинного родства между ними; чувство это заставило ее нарушить неписаный закон: никогда никому ни на что не жаловаться.
— Меня просто тошнит от них! — Собственный голос испугал ее, сорвавшись на непроизвольный крик. — Я просто изголодалась по человеку, по-настоящему умеющему делать то, за что взялся!
Прижав руку тыльной стороной к глазам, Дагни попыталась справиться с порывом отчаяния, в котором не хотела признаваться и себе самой; она не подозревала о его истинных масштабах и о том, как мало выдержки оставили ей эти отчаянные поиски.
— Простите, — негромко сказал хозяин кафе. Слово это не было извинением, в нем слышалось подлинное сочувствие.
Дагни посмотрела на него. Он улыбнулся, и она поняла, что улыбка эта была призвана разорвать замеченную и им связь между ними: в улыбке угадывалась любезная насмешка. Он проговорил:
— Однако я не верю, чтобы вы проделали весь путь от Нью-Йорка до Скалистых гор лишь для того, чтобы найти повара для вагона-ресторана.
— Нет. Я приехала сюда с другой целью. — Упершись обеими руками в стойку, Дагни наклонилась вперед, вновь почувствовав холодное самообладание перед лицом опасного противника. — Вам не приходилось примерно десять лет назад знавать молодого инженера, который работал тогда в моторостроительной компании «Двадцатый век»?
Пауза затянулась на секунды; Дагни не понимала смысла обращенного к ней взгляда, полного какого-то особо пристального, настороженного внимания.
— Да, приходилось, — ответил, наконец, ее собеседник.
— Не могли бы вы назвать мне его имя и адрес?
— Зачем?
— Мне настоятельно требуется отыскать его.
— Этого человека? Какое он может иметь значение?
— Сейчас он — самый важный человек на свете.
— В самом деле? Почему же?
— Вы знаете о его работе?
— Да.
— Вам известно, что он натолкнулся на идею, имеющую самое колоссальное значение?
Он опять ответил не сразу.
— Могу я узнать ваше имя?
— Дагни Таггерт. Я — вице-през…
— Да, мисс Таггерт. Я знаю, кто вы.
Собеседник ее произнес это с чисто формальным уважением, однако ей показалось, что он отыскал ответ на докучавшую ему загадку и избавился от сомнений.
— Тогда вы можете понять, что я испытываю к нему далеко не праздный интерес, — сказала Дагни. — Я в состоянии предоставить ему нужный шанс и готова заплатить столько, сколько он запросит.
— Позвольте спросить, что именно пробудило в вас интерес к нему?
— Его двигатель.
— А каким образом вы узнали о нем?
— Я обнаружила сломанную модель среди руин завода «Двадцатый век». Слишком поврежденную для того, чтобы можно было восстановить ее или полностью понять конструкцию, но все-таки достаточную, дабы понять принцип действия и то, что это изобретение способно спасти мою железную дорогу, мою страну, экономику всего мира. Только не спрашивайте теперь, по какому следу мне пришлось пройти в поисках изобретателя. Все это не имеет никакого значения, даже моя жизнь и работа теперь не играют для меня существенной роли… теперь мне важно только одно: я должна найти его. Не спрашивайте, каким образом я нашла вас. Цепочка обрывается здесь. Назовите мне его имя.
Хозяин кафе слушал ее, не шевелясь, глядя прямо в глаза; внимательный взгляд его, казалось, впитывал каждое слово и аккуратно отправлял в архив памяти, не давая понять, зачем. Он надолго застыл на месте, а потом произнес:
— Ваши поиски окончены, мисс Таггерт. Вам не удастся найти его.
— Как его зовут?
— Я не вправе рассказывать вам о нем.
— Он жив?
— Я ничего не могу сказать вам.
— Как ваше имя?
— Хью Экстон.
Едва не расставшись со здравым смыслом, в полной растерянности, она, борясь с немым, необъяснимым ужасом, повторяла себе: «У тебя истерика… нет, просто глупость какая-то… это всего лишь совпадение…» — прекрасно понимая и ни секунды не сомневаясь в том, что перед ней стоит сам Хью Экстон.
— Хью Экстон? — наконец выдавила она. — Философ?.. Последний из адвокатов рассудка?
— Ну конечно, — любезно ответил он. — Или первый предвестник их возвращения.
Испытанное Дагни потрясение не удивило ее собеседника, хотя он явно находил его излишним. Держался он просто и дружелюбно, не видя никакой необходимости скрывать свое имя и не сожалея, что оно стало известно приезжей.
— Вот уж не думал, что в наши дни такая молодая леди, как вы, способна узнать мое имя или придать ему какое-либо значение, — проговорил он.
