Гинекологическая проза - Бялко Анна (книга регистрации TXT) 📗
Напасть, как это вообще им свойственно, возникла неожиданно. Среди Славиных походных друзей (ну откуда еще можно ждать всякой пакости) незаметно появилась девочка, вроде бы привел ее кто-то, стала с ними лазать, горячо во все вникала, тренировалась, как заводная. Ирочка видела ее пару раз в общей компании, ну и что, резкая такая, юная, порывистая, напоминала мимолетно Алину в молодости. Так-то оно все так, сперва поход, потом еще, потом тренировка, поучить чему-то просит эта Леночка, потом домой зашла, слайды пещерные ей покажи, перед Ирочкой рассыпалась просто в пух: «Ах, как у вас уютно, да как все вкусно, да какое платье красивое», – Ирочка сперва даже растаяла, благоволила к ней, а за этим еще что-то потянулось третье-десятое...
Спохватилась Ирочка, когда Слава среди зимы собрался в поход. На сей раз, видите ли, в лыжный. Выяснилось, что идут он и эта Леночка, и еще пара, ее же приятели. Узнав об этом, хорошо хоть, не накануне, Ирочка потеряла покой и сон, вернулись забытые мигрени и аллергия на руках. Главное, на все упреки Слава совершенно искренне делал невинные глаза, говоря, что ревновать тут не к чему, отношения у них чисто дружеские, просто хороший товарищ, ну, как младшая сестра. К чему может привести подобная «братская» привязанность, ни одной женщине объяснять не надо, но бороться в такой ситуации крайне трудно. Более невыгодной позиции, чем позиция «ревнивой попусту жены» в классическом треугольнике и представить себе невозможно.
Ирочка не выдержала постоянного нервного стресса, свалилась с гриппом, широко гулявшим по Москве. Температура сорок, потом бронхит, задыхалась в кашле так, что руки синели. Воспаление легких, уколы, антибиотики, врачи говорили что-то об астматических осложнениях, Слава, конечно, никуда не поехал, сидел около постели, терпел даже мать, носившуюся вокруг с безумными глазами. Ирочка же болезнь свою воспринимала как подарок, ни минуты не задумываясь собственно о здоровье, главное, муж был вот он, рядом, заботливый и нежный.
Болезнь понемногу отступала, хоть Ирочка и не торопилась поправляться, но жизнь берет свое. Лежа одна дома, она, борясь с приступами давнего страха, неотступно думала, какими же еще способами удержать ускользающее счастье, ведь нельзя все время рассчитывать на спасительный грипп.
Ответ подсказал сам Слава, как-то вечером сообщив среди прочего, что у его напарника, Кольки, на днях родился сын.
– Колька, представляешь, ошалел на радостях, говорит, завяжет с подземкой, не будет судьбу пытать. Не знаю, что прямо делать, мы с ним уже лет восемь вместе ходим, где я такого напарника возьму?
Эта информация вызвала у Ирочки сразу две непрошенных мысли: во-первых, что новым напарником станет, известное дело, Леночка, такой случай, сам Бог велел, а во-вторых, она усмотрела здесь для себя дивный, чудесный, спасительный выход из ситуации.
Ребенок! Родить ребенка, что может быть проще! Просто дура, что раньше сама не додумалась, только время потеряла. Классический же способ, нет ни сериала, ни дамского романа, где не был бы он описан.
Будучи существом практичным, Ирочка продумала, впрочем, идею всесторонне. И все, куда ни кинь, выходило прекрасно – карьера, можно считать, сделана, небольшая пауза даже на пользу пойдет, ценить больше будут, зарабатывает Слава сейчас прилично, на все хватит, никаких противоречий нет. И Алина со своим Петькой забыта, кажется, давно и прочно, и с этой стороны правильно получается. И нечего совершенно было спешить, разрываться в безденежье и безнадеге, как девчонки. Главное – все вовремя и как следует.
Претворяя мечту в реальность, Ирочка свела к нулю разнообразные защитные мероприятия и стала ждать результатов. Пока же, чтоб время не пропадало, кинула клич по детным знакомым, чтобы не раздавали никому барахло, всякие коляски-кроватки, сберегли для нее...
Результаты, однако, не проявлялись. Подождав месяц и другой, Ирочка не то, чтобы забеспокоилась, но как-то слегка озадачилась. Подумав, решила, что дело все-таки ответственное, если с бухты-барахты не получается, нужна теоретическая разработка. Пришлось изучить соответствующую литературу (ряд статей из подшивки журнала «Здоровье» трехлетней давности, взятой втихаря у мамы с антресолей). Вооружившись новым знанием, Ирочка с карандашом в руках рассчитала наиболее благоприятные для зачатия дни по календарику в своей записной книжке, и стала действовать соответственно.
Впустую. Ирочка, чувствуя досаду, опять перечитала литературу, и, скрепя сердце, приступила к фундаментальным исследованиям – измерению температуры по утрам. Славе, который заинтересовался ее манипуляциями, она наплела что-то витиеватое на женские темы, он подивился, но в подробности вдаваться не стал.
Через два месяца Ирочка обладала красиво нарисованным графиком и координатами удачного момента с точностью до шести часов – и только...
Ситуация стала ее раздражать. Близилось лето, а вместе с ним и очередной Славин поход, но дело было уже не только в этом, было просто как-то обидно, что такая простая и естественная вещь, как забеременеть – дурное дело нехитрое, казалось бы, а вот поди же – уже полгода не поддается целенаправленным усилиям. Ирочка не была большим знатоком всевозможнейших бабских историй на эту тему, но все-таки знала, что все всегда стремятся к обратному, и то проколы бывают нередки, а уж если кому надо, мать-природа не заставляет себя долго ждать...
Где-то на краешке сознания замаячила неприятная мыслишка, что что-то здесь не слава Богу, не поискать ли где-нибудь если не помощи, то совета, но думать так было неприятно и страшно, поэтому Ирочка отринула мысль в корне, как несостоятельную, и просто удвоила усилия. Признаваться кому-нибудь в подобных проблемах было ей, как нож острый, она всегда избегала даже чужих откровений на эту и породненные темы, а тут самой идти, рассказывать, да еще в собственной неполноценности признаваться... «Нет уж, подумаешь, большое дело, – думала Ирочка, – сама справлюсь».
Слава тем временем действительно отбыл в поход, и действительно с Леной в напарницах, но Ирочку раздосадовал не столько сам этот факт, сколько то, что вот теперь благоприятный момент будет упущен, целый месяц жди потом нового... С другой стороны, возможно, если отдохнуть друг от друга, то потом, с новыми впечатлениями...
Рассуждая так, Ирочка брела себе потихоньку с уже порядком обрыдшего ей Павелецкого вокзала (Слава чаще всего уезжал именно отсюда, и этот раз исключением не был), намереваясь сесть на Садовом в троллейбус, брела мимо многочисленных киосков, столиков и лоточков, пестревших товарами на любой вкус и цвет, остановилась на секунду перед книжным развалом... На глаза ей попалась книжка сентиментального розового цвета «Чего ожидать от беременности», их таких во множестве появилось в продаже, и Ирочка, все так же в раздумчивости, купила ее, сунула в сумку, увидев вдалеке свой подходящий троллейбус, побежала к остановке...
Про книжку она вспомнила только вечером, уже дома, когда, задев на ходу сумку локтем, уронила ее с подзеркальника в прихожей. «А что у меня там такого тяжелого?»– озадачилась она, подымая сумку и дивясь несвойственному данному предмету весу. Книжка. Надо же. Действительно, купила и забыла.
Начав читать книгу (из соображений отчасти познавательного, отчасти дисциплинарного характера – куплено, значит, надо прочесть), Ирочка не заметила, как увлеклась. Книга была переводная, с английско-американского, причем и перевод-то топорный, как это свойственно многим современным изданиям – неважно, как перевести, лишь бы скорей, но даже этот корявый перевод не мог изничтожить свойственного американцам, пожалуй, в наибольшей степени, трепетно-уважительно-восхищенного отношения к беременности и родам, а также материнству вообще.
Ирочка почувствовала себя приподнявшей краешек занавеси и заглядывающей в новый, неизвестный ей доселе мир. Только заглядывающей, но уже с пониманием того, что мир этот чист и чудесен, и хочется, нет, просто необходимо туда попасть, попасть как можно скорее, и не гостем, а полноправным жителем. Ощущение это было столь необычным, легкое и трепетное чувство причастности к чему-то большому так завораживало, что Ирочка начисто забыла о познавательно-дисциплинарных аспектах своего чтения, и с упоением читала, примеряя к себе то или иное описываемое впечатление, задавая и отвечая сама себе на вопросы, которые были после каждой главы.
