Что-то в дожде - Левандовский Борис (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
– Вот пусть и привыкают, если им так интересно, – бросил он, но подчинился, и Тоня с Сашей выбежали из класса. Спустя несколько секунд я увидел, как их шапки промелькнули на улице за окнами.
Вернулась училка (похоже, она все слышала, находясь неподалеку, просто не торопилась вмешиваться, – иногда, как мне стало казаться со временем, именно такая позиция способна принести наилучшие воспитательные плоды) и устроила Хорьку выволочку, а я провел всю вторую половину занятий в раздумиях, почему некоторые дети так боятся общества других ребят. А может, все дело в том, что они наслушались страшных историй о школе от более взрослых детей у себя в интернате и, отправившись подглядывать за нами, просто хотели знать, что ждет их впереди?
Счастливчик Антон отбыл утром восвояси, а его место занял одиннадцатилетний очкарик Ромка. С этого момента я негласно перестал считаться «новеньким»; во всяком случае, мой статус определенно сразу изменился с его появлением.
Едва увидев его, вернувшись со школьных занятий (он в одиночестве, – если не брать во внимание Богдана с ногой в гипсе, который лишь по крайней необходимости покидал собственную кровать, – сидел на стуле у игрового уголка, углубившись в какую-то книгу, и с первого же взгляда напомнил мне серьезного, умненького Знайку из произведений Николая Носова; прекрасно иллюстрированное издание «Незнайка на Луне», по которому в наши дни снят полнометражный мультфильм с использованием тех же рисованных типажей, – было в то время одной из моих самых любимых книг), я с большим нетерпением начал ожидать его ночного «крещения».
И я, поверьте, был далеко не одинок в своем злоумышленном ожидании: потеха сулила выйти куда интереснее, чем минувшим вечером. Во-первых: парень был гораздо старше меня, а значит, его реакция вызывала еще больше любопытства у остальных членов «чахоточного племени». Во-вторых – и, пожалуй, самое важное: он должен был занять место Антона прямо под тем самым окном, где… ну, сечёте?
Я настолько был захвачен предстоящим испытанием и сгорал от нетерпения, что сам решил постоять «на шухере» в дверях палаты после ужина, пока наши опытные специалисты решали «технические вопросы» по организации этого чертовски важного мероприятия. А Тарас с Хорьком удерживали «новенького» в длинном коридоре под каким-то надуманным предлогом. И, похоже, не слишком успешно, поскольку мальчишка явно что-то почуял за их, говоря по правде, бездарным фарсом. Так что мое участие было вовсе нелишне, и я исполнился внутренней гордости от собственной значимости. Удивительно, но еще какие-то сутки назад…
Затем настало время отбоя, и Андрей сказал:
– Рома… или как тебя там, ты веришь в привидения?
Нет, он не верил – ровно до того момента, как штора над его головой заскользила, издавая зловещее шуршание и обнажая темное окно, а я испытал мгновенное deja vu.
Теперь-то он верил. Наверное, мы все немного поверили, – Ромка побледнел так, что сам стал похож на маленькое очкастое привидение. Секунду или две он сидел неподвижно. И вдруг завыл. От его воя у меня мурашки поползли по коже. А затем нырнул с головой под одеяло (он, похоже, настолько оказался испуган собственной переменой мировоззрения – что привидения, хе-хе, все-таки существуют, – что даже не сообразил попросту убежать от окна). И заорал:
– Инга! И-инга! И-икк!..
Мы так и не узнали, что или кого он имел в виду. Позже я думал, возможно, Инга была его старшей сестрой, а может, ее и вовсе не существовало.
– А, черт! – вскочил Андрей, глядя на дверь палаты. – Сейчас прибегут… Да заткнись ты, ради Бога!
Вскоре вокруг кровати новенького образовалась маленькая толпа. Тот продолжал издавать скулящее «Инга! И-икк! Инга!» и, кажется, это обещало затянуться надолго, возможно, даже до утра.
Игорь попытался добраться до очкарика через одеяло, но тому как-то удавалось держать оборону. В конце концов, к Игорю подключился Андрей, – старшие пацаны были обеспокоены заметно больше остальных, ведь им светил влёт по первое число.
Одному Ренату было как всегда наплевать; он даже не двинулся с места и наблюдал за происходящим с иронической полуулыбкой, закинув руки за голову.
Наконец Ромку кое-как удалось извлечь наружу (кто-то уже догадался включить маленький светильник казенного вида, висевший на стене рядом с игровым уголком); он все еще твердил «И-инга, Инга», но теперь немного тише.
– Мы просто пошутили, – сказал Андрей. – Понял? – и показал нитку, привязанную к шторе: – Вот что это было. Никаких привидений.
Ромка снова нацепил на нос свалившиеся очки, но озирался вокруг так, словно не мог взять в толк, как здесь очутился.
– Нитка, ясно? – повторил Андрей, глядя на него с растущей тревогой. – Нитка…
– И-инга? – спросил очкарик.
– Блядь! – закатил глаза Игорь.
– Во дает! – встрял Хорек, таращась на впавшего в прострацию Ромку со всеми симптомами нездорового любопытства. – Он рехнулся!
– Здрыстни! – пихнул его Андрей. Хорек обиженно отошел от кровати. – А лучше пойди глянь, как там эти.
– Ладно, – тот поплелся к двери и, высунув сперва голову, шмыгнул за нее. Не даром он был похож на настоящего хорька.
Ко мне подошел Тарас.
– Ты когда-нибудь видел такое? – он кивнул в сторону новенького.
Я покачал головой.
– Нет. Но, кажется, знаю, что с ним. Это называется «шок». Я где-то слышал, что так бывает, если сильно испугать. А еще можно остаться заикой на всю жизнь.
– Да? – Тарас задумался с трудным выражением на лице. Пока он молчал, до нас продолжали долетать позывные планеты Земля на спутник «Привидение-1» с кодовым ключом «Инга», правда, все тише и реже. Даже я испытал заметное облегчение.
И вдруг парень завопил с новой силой, да так, что мы все подпрыгнули, будто получили легкий разряд тока под задницы.
Я перебрался в ноги кровати, чтобы узнать, в чем дело. Но ничего особенного не заметил. Ромка по-прежнему сидел на одеяле, никто его и пальцем не тронул, – уверен, никому бы это и в голову не пришло, после всего случившегося. Только его взгляд, пожалуй, стал уже более осмысленным. Судя по всему, он начинал медленно возвращаться в родную и понятную реальность. Андрею с Игорем наконец удалось что-то донести до его внимания; они продолжали терпеливо убеждать его, вновь и вновь демонстрируя привязанную к шторе нитку.
Тут Тарас заметил, что Хорек долго не возвращается.
– Это плохо, – сказал он. – Если те две что-то услышали…
Он имел в виду медсестер. В нашем детском отделении санатория все они были молодыми, все примерно от двадцати до двадцати пяти лет, насколько я могу теперь судить. Тарас вкратце посвятил меня, что сестры дежурят в три смены, сменяясь попарно каждые сутки в восемь утра, и как раз сегодня была очередь наиболее… как сказать? Строгих? Нет, скорее, злых. Назовем их «стервами».
Хорек все не возвращался.
– Наверное, они его сцапали и сейчас допрашивают, – предположил Тарас. Меня зацепило это его допрашивают, словно мы находились не в детском санатории, а в концлагере для неполнолетних. Я внезапно испытал прилив какой-то деятельной потребности и, вскочив с кровати, подошел к двери, чтобы выглянуть в коридор (определенно, я здесь осваивался быстрее, чем сам от себя ожидал).
По пути к двери я успел мельком глянуть на приходящего в себя Ромку; Андрей с Игорем продолжали о чем-то его увещевать вполголоса. Окончательно они успокоились лишь через несколько дней, когда тот совсем прекратил заикаться. Может, они и были иногда не прочь над кем-то зло подшутить или влепить тумака, но, в общем-то, они не были плохими ребятами (традиция «крещения» новеньких «ниткой и шторой» после этой ночи возродилась вновь только за их уходом).
Длинный коридор был пуст, безмолвен и освещен по-ночному, то есть половиной ламп в круглых матово-белых плафонах, свисающих с потолка на длинных ножках. Вдоль него шли двери остальных палат, столовой, кабинета главврача и подсобки; в противоположном его торце справа находился туалет (я решил, если меня кто-то зажопит снаружи, сделаю вид, будто направляюсь именно туда, – обычно это срабатывало безотказно), а слева – и тут я наконец заметил Хорька – дверь сестринской.
