За Дунаем - Цаголов Василий Македонович (читать книги онлайн бесплатно регистрация .TXT) 📗
— Угощу вас на славу, господа!
Обязанности повара у Левиса исполнял казак, по кличке Золотопуп. Никто не знал, откуда у него такое прозвище. Скорее всего, конечно, ему завидовали. Всю войну за спиной у командира полка просидел и даже Георгия выслужил. А еще он был большой мастер варить борщ и теперь суетился, собираясь подать свое варево гостям. Для командира полка у него был припасен где-то добытый кофейный серебряный поднос, на котором вмещалась всего одна тарелка. Казак выхватил из раскрытого кожаного саквояжа салфетку, отряхнул, потом разгладил на правом колене и ловко накрыл поднос, а сверху поставил дымящуюся тарелку. На походном столике лежали ножи, вилки и ложки разных размеров и форм.
— Ну-с, господа, откушайте нашего борща,— полковник легко поднял свое тучное тело и протянул обе руки: казак вложил в них поднос и выскочил, чтобы принести остальным.
Но его вернул Шанаев.
— Мы борщ не будем есть.
— Напрасно, господа, пожалеете... Такого борща нигде не отведаете более. Ведь так, Золотопуп?
— Так точно, ваше высокоблагородие,— казак лихо стукнул каблуками.
Гостям пришлось ждать, пока Левис покончит со своей тарелкой борща. Полковник, наконец, вытер губы краем салфетки, прибавив к старым жирным пятнам новое, и покачал головой:
— Отведай сам государь борща нашего, потерял бы я своего Золотопупа. Непременно... А что я буду делать без него? Пропаду с голоду.
— Так точно, ваше высокоблагородие,— казак держал в каждой руке по плошке с бараниной.
С легким поклоном Золотопуп вручил еду офицерам. Но так как гости сидели в тесной палатке, на чем попало, то плошки им пришлось устроить на коленях.
— Эй, Золотопуп, где вино? Подай румынского...
Увидев, что гости повеселели, полковник после небольшой паузы добавил:
— Скряга ты, Золотопуп... Шельма и скряга.
— Так точно, ваше высокоблагородие,— отчеканил казак.
Он держал под мышкой кувшин и выжидающе смотрел на полковника. После того, как тот подмигнул, казак налил вино прежде ему, Левису, и подал в турьем роге. Это был подарок командира осетинского дивизиона. Шанаеву досталась глиняная чашка, а Гайтову серебряный кубок.
— По вашим обычаям, господа, полагается прежде пожелать счастливого пути Гайтову... Жалка расставаться с поручиком, но служба не спрашивает. А потом боевые офицеры нужны не только в полку. Пусть и в свите генерала Скобелева будет наш человек, авось пригодится нам.— Полковник пил долго, пока не задрал над головой витой конец турьего рога.
Положив плошку на край походного столика, Гай-тов выжидательно взглянул на Шанаева. Оба офицера служили во Владикавказском полку не первый год. И с турками уже встречались под Карсом. Их боевые подвиги и храбрость были отмечены многими наградами. С первых дней нелегкой службы они вместе, неразлучны. А вот теперь один из них отправляется в свиту генерал-майора Скобелева. Начальник отряда вытребовал себе и хорунжего Хоранова, отличившегося в боях за Дунаем.
— Бог видит, как мне не хочется сказать моему брату: «Прощай»,— Шанаев слегка покашлял в кулак, чтобы собраться с мыслями. Он поднялся и чуть не уперся головой в верх палатки. Изящно сложенный, с тонкой девичьей талней, гибкий, он преображался в бою. Не одного турка зарубил Индрис, но сам об этом не любил говорить, да и другие при нем не вспоминали о его подвигах.
Сотник держал в одной руке плошку, а в другой — чашку с вином. Полковник взял у него плошку и, не найдя, куда пристроить, поставил на кровать рядом с собой.
— Пусть тебе, Иналук, сопутствует бог! Да сохранит он твою жизнь, и если ему нужна будет жертва, пусть возьмет мою жизнь,— Шанаев длинными пальцами разгладил усы и залпом выпил вино.
Гайтов был возбужден предстоящей поездкой к месту новой службы. Ему льстило, что он, а никто другой из полка, поедет в свиту такого боевого генерала, как Скобелев. Гайтов понимал, что многие товарищи хотели бы быть на его месте. Но выбор пал именно на Гайтова. И вот сейчас он вспоминает, когда впервые обратил на себя внимание генерала.
... В бою за высоту, господствующую над долиной, был убит знаменосец пластунского полка. Это случилось на глазах Гайтова, который прибыл к месту боя, чтобы передать Скобелеву донесение Тутолмина. Пластуны растерялись, не видя перед собой полкового знамени. Тогда Гайтов бросился вперед, и, хотя вражеские гранаты рвались вокруг, он подхватил знамя и поднял высоко на вытянутых руках. Увидев знамя, пластуны поднялись и с криком «ура» неудержимой лавиной ринулись на врага.
На груди Гайтова рядом со св. Станиславом и св. Анной появился первый офицерский Георгий.
— В полку я чувствовал себя, как дома... А там все чужие люди. Правда, со мной рядом будет Хоранов,— Гайтов посмотрел на Шанаева.— Пусть до нас доходят от вас самые радостные вести. Пусть горе обходит вас стороной! Пусть мой полк будет всегда впереди!— Гайтов выпил стоя.
У входа в палатку послышались голоса, и Золото-пуп выскочил вон. Но скоро возвратился, и полковник спросил его:
— Кто там?
— Осетинцы, ваше благородие, ломятся сюда, а я их не пущаю,— самодовольным тоном отрапортовал казак.
Шанаев хотел было встать, но полковник строго сказал:
— Марш отсюда и пусть войдут!
На его розовом носу выступила испарина.
— Так их там целая полусотня,— недовольно пробурчал Золотопуп, но все же пошел исполнить приказание полковника.
В палатку втиснулись хорунжий Хоранов, Бабу, Фацбай.
— А, орлы! Эй, Золотопуп, по чарке разведчикам,— велел полковник, и на полном лице его заиграла добродушная улыбка.
Задвигались плечи, и между ними протиснулся Золотопуп. Нахмурив низкий лоб, ни на кого не глядя, взял со столика чашку, налил до половины и протянул Хоранову. Но тот отстранил его руку:
— За здоровье полковника нельзя пить очень мало,— улыбнулся глазами Хоранов, но казак не спешил, и тогда хорунжий повысил голос: — Налывай!
Золотопуп от неожиданности дернулся, расплескал вино, да еще сзади его подтолкнул Бабу. Офицеры засмеялись. Хоранов обвел сидящих взглядом и весело сказал:
— Пусть у вас не будет большего горя, чем наш отъезд! — хорунжий вскинул голову и лихо выпил.
Чашка побывала и у Бабу с Фацбаем. Каждый пожелал Гайтову и Хоранову скорой встречи на родине.
— Спасибо, молодцы-разведчики! А ты, Золотопуп, не смей мне обижать осетин.— Полковник встал.— Господа, я же забыл поведать новость.
Поднялись и Байтов с Шанаевым, обратив взоры на полковника.
— Главнокомандующий доволен владикавказцами, а особливо осетинами. Полковник Тутолмин находился в штабе его высочества, и ему довелось прочитать телеграмму главнокомандующего в Тифлис великому князю Михаилу Николаевичу, он просит выслать по сотне конников в пополнение кубанцев и владикавказцев, а осетин требует прислать как можно больше. Он уведомил великого князя, что для дивизиона будет просить у государя Георгиевский штандарт!
— Ура! — гаркнули все одновременно, и полковник улыбнулся.
Выпили еще по чарке. Помолчали. Все были возбуждены сообщением.. Наконец полковник ласково посмотрел на Гайтова.
— Ну, прощай, брат, прощай, Христос с тобой.— Левис обнял Гайтова, и они поцеловались троекратно.— Так всех вас перетаскают, с кем воевать буду? Заурбека Дудаева и Мусса Гасиева затребовал полковник генерального штаба Паренсов, а Александр Кайтов будет ординарцем Тутолмина... Уходят от нас герои...
Полковник обнял Гайтова еще раз и первым вышел из палатки. За ним последовали остальные.
27
Вбежав в барак, Знаур сразу же бросился к нарам. Где же Царай? На спине лежал чужой человек и охал. Лицо опухшее, синее, седые волосы разметались на рогоже.
— Царай! — дико закричал Знаур.— О, бог мой! Что стало с тобой?
Знаур упал на грудь друга и зарыдал.
— С тайгой не шуткуют,— проговорили за спиной.
