На далеких рубежах - Гребенюк Иван (книги бесплатно без регистрации txt) 📗
— Неправда! Вот она где! — Байрачный с мальчишеским задором ударил себя в грудь.
Телюков любил иногда острым словом встряхнуть кое-кого из молодых летчиков, чтобы те не зазнавались, не почивали на лаврах, а больше думали об учении. Но, увидев, что лейтенант уже закипает гневом, сказал примирительно:
— Ну ладно, будет. Я пошутил. Оставайтесь в полку. Я вам поручаю вскрывать все письма, которые будут приходить в мой адрес. Нападете на след Нины — с меня будет причитаться… А я буду ждать исполнения заветной своей мечты — полета в космос!
Это было сказано не ради красного словца. Телюков действительно со дня на день ждал вызова в школу космонавтов. Не имея никакого представления об этой школе, не зная, чему и как там учат, он тем не менее настойчиво изучал планеты Солнечной системы, забрал всю литературу по астрономии, которая имелась в библиотеке, и часто, заложив руки за голову, мысленно блуждал вдоль берегов марсианских каналов или спускался в лунные кратеры… А иной раз фантазия переносила его на Венеру, где он плыл в какой-то диковинной гондоле по безбрежному океану…
Он все больше и больше проникался мечтой о полете в космос, не пренебрегая, однако, и своими занятиями на Земле, отлично понимая, что только с самолета можно пересесть на космическую ракету. И когда в полк пришло приказание об откомандировании группы летчиков, инженеров и техников для овладения новейшими самолетами-перехватчиками, Телюков первым дал свое согласие ехать на переучивание.
И однажды утром он распрощался с МиГом. Так прощается хозяин со старым своим верным конем, предпочтя ему молодого: с жалостью, но в то же время и с сознанием жизненной необходимости.
Глава одиннадцатая
Прошло более трех месяцев.
Миновал период дождей, досаждавший летчикам и авиационным специалистам не меньше, чем метели и морозы. Голубым куполом раскрылось над аэродромом лето. Летай да летай в такую погоду, когда, как говорят летчики, миллион высоты. Только изредка наползали черные тучи, отбрасывая на землю зловещие тени, и тогда над горами ослепительно белыми зигзагами сверкали молнии и грохотали раскаты грома.
За все это время ни один чужой самолет не нарушил границу, и в полку шутили:
— Нагнал Телюков страху на охотников прогулок по чужому небу.
Шутки шутками, а так оно и было.
Сосредоточивая, как и прежде, главное внимание на боевом дежурстве, подполковник Поддубный последовательно и методически проводил летное обучение. Днем и ночью, над сушей и над морем не умолкал грохот моторов. Не было реального противника — летчики-перехватчики гонялись за условным, прошивая пушечными очередями воздушные и наземные мишени; прыгали с парашютами на землю и в море; взлетали и садились на аэродром, зараженный радиоактивными веществами; отсиживались в бомбоубежищах и занимались разминкой на спортивных снарядах.
И так день за днем, ночь за ночью.
В свое время великий французский писатель Виктор Гюго написал роман о тружениках моря. Будь он жив, и, если бы довелось ему побывать на Холодном Перевале, он, пожалуй, написал бы роман о тружениках воздуха — летчиках.
Подходил к концу срок переучивания на новых самолетах.
Первыми в полк возвратились на пассажирском военном самолете инженеры и техники. Среди них находился и техник-лейтенант Максим Гречка. На просьбу младших авиационных специалистов рассказать о новой технике он только руками разводил:
— Прилетят — увидите. Это такое, что не приведи господь! Как даст летчик газу, так сразу от земли — в стратосферу. Мгновение, и уже не видишь самолета. И жди, когда дойдет до твоего уха грохот! И уже на из пушек стреляет летчик, а выпускает ракеты, и те ракеты сами находят цель. Скажем, атакованный самолет — удирать, а ракета — за ним. Бах — и только металлические брызги в воздухе. Вот что такое эти самолеты!
Многих интересовала новинка. Поэтому не удивительно, что встречать возвращающихся летчиков собрались на аэродроме не только служащие полка, но и тыла. Прибыли офицеры дивизии. С острова Туманного прилетел на вертолете майор Гришин. И каждый гость, будь он даже рангом выше Поддубного, шел в будку СКП и пожимал ему руку. Ведь это он воспитал летчиков, которые оказались способны овладеть новейшей, лучшей во всем мире техникой.
— Внимание! Самолеты приближаются и через пять минут будут над нами, — передавал из СКП Поддубный.
На аэродроме стало тихо-тихо. Слышно было даже, как далеко за летным полем в густых травах перекликались куропатки. Все присутствующие на аэродроме устремили свои взоры на горный хребет, над которым белоснежными лебедями плавали одинокие облачка. Между ними вот-вот должны были показаться сказочные самолеты.
— Идут! — раздался чей-то восторженный возглас.
— Идут! Идут!
Пять самолетов вынырнули из-за горного хребта. Летели они ключом, в правом пеленге.
Возглавлявший группу майор Дроздов запросил разрешения на посадку.
— Я — «Тайфун», посадку разрешаю, — передал по радио подполковник Поддубный.
Заранее было оговорено, что капитан Телюков покажет «класс пилотажа», и летчик повел свой самолет в сторону от посадочного круга.
— Наблюдайте с северо-западного направления, — передал он по радио, когда майор Дроздов, замполит Горбунов, капитан Макаров и лейтенант Скиба приземлились на аэродроме.
Приближался самый интересный момент. Максим гречка, который стоял в окружении младших авиационных специалистов, объяснял им:
— Если бы сейчас Телюков прошелся над нами на бреющем, то нас, как мякину, сдуло бы с аэродрома. Посему он пойдет стороной. Да вы, пожалуй, ничего и не заметите. Это будет подобно молнии. Пойдемте-ка поближе к динамику.
Механики-эксплуатационники, оружейники, прибористы, кислородчики, радисты столпились возле СКП. Вскоре над горными вершинами мелькнуло нечто подобное узкой пике, затем эта пика перевернулась носом вверх и стрелой понеслась в небо.
— Пять тысяч… десять тысяч… семнадцать… и еще… и еще… и еще… — отсчитывал летчик высоту по прибору.
И просто поразительно: ни звука, ни шума.
Но вот, уже когда самолет скрылся из виду, внезапно ударил гром, дружным эхом откликнулись горы и тайга. Только теперь долетел звук. Самолета давно уже не видно, а грохот гремит по-прежнему, воем отдается в горах.
— Вот это — машина!
— Вот она, авиационная мощь нашей страны! — то там, то тут раздавались взволнованные возгласы.
Далеко, вероятно, занесло Телюкова на развороте. Вернулся он минут через десять. Тем временем все толпились вокруг прибывших летчиков. В скафандрах и компенсационных костюмах, они и на летчиков не были похожи, скорее напоминали водолазов. Спустись такие «водолазы» на землю лет пять назад, люди несомненно приняли бы их за посланцев какого-нибудь иного мира.
Но это были наши, советские летчики, которых ученые, конструкторы, инженеры, рабочие подняли на недосягаемую высоту, на новую ступень боевой готовности.
— Как полагаете, Андрей Федорович, — Поддубный подмигнул замполиту, здороваясь с ним, — теперь нам «примадонна», надеюсь, не страшна?
— Да, теперь мы встретим ее, как надлежит порядочным кавалерам встречать высокопоставленных дам…
Пятерка новых самолетов выстроилась в ряд на краю летного поля. В сравнении с ними МиГи казались уже старыми тихоходами.
— Есть какие-нибудь сведения о Нине? А что слышно о школе космонавтов? Не вызывали? — спрашивал у Байрачного Телюков, снимая скафандр.
Тот отрицательно покачал головой.
— И о Нине пока не слыхать, и школа молчит.
Байрачный был невесел. Парня брала зависть. Еще бы! Его однокашник Скиба уже летает на новой машине, а он — на МиГе. Телюкову понравилась эта зависть, и он сказал одобряюще:
— Не вешай носа, Гриша! Полтора, от силы два месяца — и ты тоже будешь летать на этом самолете. Обещаю тебе это. Машина — чудо, проста и легка в управлении.
— Отец ко мне собирается в гости… А вы не знаете моего отца! Как услышал, что Скиба — а ведь он мой земляк — летает на новом самолете, а я — все еще на старом, бог знает что с ним сделается! Он такой… А кроме этого, все допытывается в письмах, кто она да что она — жена моя. Туркеней все называет… Слишком уж большое любопытство проявляет.
